Темная симфония
Шрифт:
Таша уставилась на двух мужчин с явным ужасом. Байрон еще раз оскалился.
Диего по-товарищески хлопнул его по спине
— Хорошо, что ты оказался здесь, старина, иначе произошла бы страшная трагедия. Синьора Скарлетти-Фонтейн, можете быть уверены, Байрон спас ваших кузину и деда от верной смерти. Ваша семья в огромном долгу перед ним.
Антониетта не могла ничего с собой поделать, подпав под влияние бархатистого голоса Байрона, но она заметила, что не помнит точных его слов. Только его тон. Совершенный, чистый тон. Она подняла подбородок.
— Ты
— Что «делал» с тобой?
От смеха в его голосе ее бросило в дрожь. Мужское веселье прозвучало неубедительно.
— Гипнотизировал меня своим голосом, чтобы добиться полного сотрудничества.
— Я старался загипнотизировать тебя своими поцелуями. Мой голос не работает на тебе. Будь это так, осуществилась бы моя самая сокровенная мечта.
Ее взволновало не это. Ее слишком сильно выбивало из колеи, что сидя рядом с другими, она, тем не менее, умудрялась вести личный, интимный разговор, который был на грани чувственности.
— У вас есть необходимая нам информация, капитан? — спросила она офицера, но все ее внимание было сосредоточено на Байроне. Каждая клеточка ее тела ощущала его присутствие. Была одержима им. Это было не очень-то приятное чувство, и она не любила его.
— Я чувствую то же самое, — это было умышленное напоминание, что он может читать ее мысли. Антониетта была очень гордой, и Байрон прекрасно понимал, что тяга к мужчине заставляла ее чувствовать себя уязвимой и беспокойной.
Таша вскочила на ноги, уперев руки в бедра.
— Ну надо же! И это все вопросы, которые вы собирались задать ему? Байрон Джастикано — не такой, каким кажется. Как он оказался в доме? Как он постоянно оказывается в нем? Почему бы вам не спросить его об этом!
Байрон повернул голову, приподняв брови. И снова она поймала огненно-красные всполохи, дьявольское предупреждение, когда он посмотрел прямо на нее.
— Я превращаюсь в крошечные молекулы и просачиваюсь под дверью. Постарайся не оставлять окна открытыми, так как не известно, что может вползти в них, — он тихо рассмеялся, и капитан присоединился к нему.
Антониетта замерла. Она понятия не имела, каким образом Байрон обходит их ультрасовременную сигнализацию. Он часто просто появлялся в комнате, и она незамедлительно узнавала об этом, в то время как другие, казалось, не осознавали его присутствие. Его появление всегда было молчаливым и мгновенным. Она не могла припомнить, чтобы он входил через двери, если только они не встречались в парке.
— Как ты попадаешь внутрь? Я думала, что знаю, что ты такое, но даже в этом случае ты не можешь просто появиться в комнате, — Антониетте послышался смех, хотя не раздалось ни единого звука. И он не ответил ей.
— Это не смешно, Байрон, — фыркнула Таша, — и это не ответ. Где твой дом? По какому адресу? Почему никто не знает, где ты живешь? — она нетерпеливо притоптывала ногой, не отрывая взгляда от Диего. — У вас вообще
— Таша, в случае моей смерти Байрон ничего не унаследует, — сказала Антониетта. Она встала, зная, что они расступятся на ее пути по тропинке, извивающейся среди цветов и кустов. — Унаследуешь ты. Я сомневаюсь, что Байрон выиграет что-либо от моей смерти или смерти nonno.
Таша вскрикнула.
— О чем ты говоришь? Ты что, обвиняешь меня в участии в этом? Что это я вытащила тебя на скалы и сбросила вниз? Окстись!
— Я говорю — оставь Байрона в покое. Он рисковал своей жизнью, чтобы спасти nonno и меня. Нет никакой необходимости продолжать вести себя так и дальше.
Мало кто осмеливался спорить с Антониеттой, когда она бывала так серьезна. Таша к этим людям не относилась. Сердито взглянув на нее, Таша покинула комнату, два ярких пятна на ее щеках и взгляд гарантировали возмездие.
Байрон потянулся к руке Антониетты.
— Вам что-нибудь еще нужно, Диего? — его голос был дружелюбным, наполненным чувством товарищества. — Пожалуйста, расскажите нам, что вам известно.
— Боюсь, не так уж и много, — капитан мгновенно отреагировал на тон Байрона. — Мы даже не нашли тело мужчины, которого вы оттащили от синьорины Скарлетти. Его не было на скалах, хотя, что вполне возможно, его поглотило море.
— Думаю, он ударился головой, когда упал. Он не встал, но я был должен отнести дона Джованни в палаццо, поэтому не проверил его состояния, как должен был бы сделать, — Байрон ответил легко, небрежно пожав плечами в знак сожаления. — Все произошло так быстро.
— Это обычное дело, — Диего вздохнул и посмотрел вслед Таше. — Она красивая женщина.
Байрон почувствовал, как пальцы Антониетты сжались вокруг его.
— Да, так и есть, — ответила она. — Таша любит детей и страшно расстроена несчастным случаем с Маргаритой. Как вы считаете, это как-то связано с нападением на нас?
— Я почти уверен, что целью был ваш дедушка, — сказал Диего.
— А что с камерами наблюдения? Разве на пленке не зафиксировано, как они попали в дом и как смогли так свободно разгуливать по палаццо, не потревожив сигнализацию? — спокойно спросил Байрон. Он почувствовал, как едва заметная дрожь пробежала по телу Антониетты, и притянул ее к себе, под защиту своего широкого плеча.
— Они, должно быть, знали код, что позволило им попасть в дом. И имели сведения, где расположена комната охраны, что дало им возможность отключить сигнализацию.
Воцарилось тишина. Антониетте пришлось приложить все силы, чтобы не повиснуть на Байроне. Чтобы не выказать свои эмоции, хотя ей хотелось кричать от произошедшего предательства. Кто-то в палаццо помог преступникам. Она уткнулась головой в тело Байрона. За темными очками она крепко зажмурила глаза от боли, пронзившей сердце. Ее семья. Она безумно любила всех, со всеми их особенностями. Мысль, что кто-то из членов ее семьи мог быть вовлечен в заговор с целью убить дона Джованни, была непостижимой.