Темнейшая магия

Родес Морган

Но совет умершего брата помог ему собраться. Он пришел сюда повеселиться, значит, будет. Он встал, прошел к ближайшему столику и, не смотря на протесты занимавших этот столик посетителей, взобрался на него.

— Попрошу минутку внимания! — выкрикнул Фаррелл. — Вы все, посмотрите на меня. Сюда, давайте. Фокус… сюда, люди.

Уже через пару минут его вид, стоявшего на столе, размахивающего выпивкой и кричащего, поверг весь зал в тишину.

— Кто-нибудь, пожалуйста, убавьте музыку? — он подождал, пока грохот

динамиков снизился. — Намного лучше.

Он слышал, как перешептывались люди, многие спрашивали друг у друга, что это за сумасбродный чудик. И довольно быстро по бару распространился ответ, все узнали, что он Фаррелл Грейсон, средний сын Эдварда Грейсона, одного из самых богатых людей на континенте.

С упоминанием его имени пришло и понимание его репутации, как паршивой овцы семейства, и он мог только предположить, что они ожидали от него, пока он вот так стоял перед ними посреди клуба. Скорее всего, они ждали пьяной речи или других проявлений общественного беспорядка. Но подобное поведение шло вразрез с его новой философией.

«Убей их с добротой». Как и предположил бы Коннор. Фаррелл потерял почву под ногами во время разговора с блондинкой, но решил сразу же верить в шанс на новое действо. Он замолчал, давая время умолкнуть шепоту, затем глубоко вздохнул и улыбнулся.

— Сегодня у меня день рождения. — сказал он. — Вы все смотрите сейчас на мудрого и древнего парня двадцати лет!

— С днем рождения! — закричал кто-то.

Фаррелл поднял стакан и ухмыльнулся толпе.

— В честь празднования этой жизненной вехи ваш следующий бокал за мой счет. Пейте все!

Толпа одобрительно загудела, музыка снова оглушающе заиграла и все двинулись в бар. Группа парней собралась вокруг Фаррелла и начала петь «С Днем Рождения». Тогда он понял, что снова улыбается (он перестал улыбаться, пока наблюдал, как вокруг него празднуют люди) и слез со стола.

Теперь внизу его глаза мельком натолкнулись на знакомое лицо. Он так резко повернулся, что сбилось дыхание.

«Маркус?»

Был ли он здесь, наблюдая за ним? Ожидал, пока он совершит ошибку? Высокий блондин двигался через толпу, которая теперь закрывала его и Фаррелл понял, что это был просто какой — то парень, слегка похожий на Маркуса Кинга.

Он не видел Маркуса уже несколько дней. После трагических событий прошлой недели Фаррелл предпочел не искать встречи с новым боссом и вместо этого оставил самому Маркусу возможность найти его.

И в то же время он проверял телефон через каждые пять минут. Парень снова посмотрел на экран, но там ничего не было кроме сообщения от Фелисити, в котором она надеялась, что ему уже лучше. Он закатил глаза и спрятал телефон.

— Значит, твой день рождения, да?

Фаррелл повернулся посмотреть на говорящего. Это был Адам, его светло — русые волосы, аккуратные и чистые обрамляли ореолом лицо, отчего

он казался сродни ангелу, в то время как Фаррелл со своими темными спутанными волосами больше был похож на демона.

Его младший брат появился из ниоткуда и теперь стоял напротив него. Он был готов поклясться, что парень подрос за этот год, отчего они теперь были приблизительно одного роста. Также они разделяли вкус к дорогим вещам и кожаным туфлям, сшитым на заказ.

— Этот громкий хор «С днем рождения» так предполагает. — сухо отозвался Фаррелл.

— Твой день рождения только в ноябре.

— Правда? И какое сегодня число?

— Восьмое апреля.

— Ух ты! Мне до него еще далеко, не так ли?

Какой — то парень в поблескивавшей рубашке проходил мимо них и поднял приветственно свой стакан, широко улыбнувшись Фарреллу, который ответил тем же. И кто сказал, что друзья не покупаются? Фаррелл все еще улыбался, когда повернулся к младшему брату.

— Кстати, как ты сюда прошел? Получил наконец фальшивое удостоверение?

Адам тряхнул головой.

— Сто долларов.

— Отличный ход.

— Я учился у лучших.

— Тогда давай вспомним еще что-нибудь, чему я тебя учил, кроме взяток.

Адам скрестил руки на груди.

— Что это за фальшивая улыбка?

— Фальшивая? В смысле? — он указал на свое лицо. — Эта милашка — результат ничего другого, как чистого настоящего счастья. Жизнь прекрасна. И хмуриться не от чего. Может, тебе стоит помнить об этом время от времени. — он знал, что убедительно играет свою роль, но уже начинало сводить щеки от такого усердия. — Во всяком случае, рад был тебя видеть. Я бы хотел, чтобы ты остался, но уверен, что сейчас ты должен идти домой. Пока — пока.

— Нет, я остаюсь и присмотрю за тобой.

— Не понял, что? — сказал Фаррелл, сменив улыбку на поднятую бровь и скривив губы. — Что заставляет тебя думать, что мне нужна сиделка?

— Сколько меток у тебя сейчас? — внушительно спросил Адам, не отвечая на оскорбительный выпад. — Маркус уже нанес тебе третью?

— А это имеет значение?

— Не знаю. Имеет ли значение, что бессмертный бог смерти держит тебя с помощью трех очень сильных заклинаний послушания и поэтому ты превращаешься в его безропотного раба? Да, я бы сказал, имеет, и я в этом абсолютно уверен.

Фаррелл допил из своего стакана. Он с грохотом поставил пустой стакан на ближайший столик, схватил мертвой хваткой брата за руку, и потащил по коридору, ведущему к комнатам отдыха.

— Ты знаешь правила, Адам. — прорычал он.

— Что происходит в Хокспиэ, остается в Хокспиэ. — ответил нараспев Адам издевательским тоном. Он осмелился гордиться собой от того, что успешно вытащил Фаррелла из этого лже — счастливого окружения.

— Правило звучит не совсем так, но значение правильное.