Темница тихого ангела
Шрифт:
– Эй! – позвал Бородавкин.
И постучал в перегородку пальцами, перемазанными машинным маслом.
– Чего тебе? – отозвался дежурный капитан.
– А где заявление подавать надо?
Капитан наклонился к вырезанному в перегородке окошку и ответил спокойно:
– Заявление надо в ЗАГСе подавать.
Бородавкин непонимающе посмотрел на него.
– Мне другое надо: у меня автобус угнали.
Капитан потянул носом воздух.
– Иди отсюда, пока я тебя на пятнадцать суток не упаковал.
– Не,
– Ты иди домой и проспись, а утром, глядишь, и отыщется твой микроавтобус.
Бородавкин резко вскинул руку, едва не угодил часами по собственному носу, после чего уставился в циферблат.
– Зачем спать: еще только восемь вечера, то есть без восьми минут семь, кажется. Нет, спать еще рано. Вы мне автобус мой найдите, а я тебя за это отблагодарю.
Последнее слово Бородавкин выговорил с превеликим трудом. И улыбнулся во весь рот, довольный от того, что справился.
– О, как!
– Ну, ты меня достал! – не выдержал дежурный. – И крикнул, вызывая кого-то: – Никифоров!
– Никифоров!! – еще громче поддержал его Бородавкин.
В коридоре отделения появился высокий сержант с резиновой дубинкой в руке. Сержант ткнул дубинкой Бородавкина в грудь, после чего спросил:
– Чего орешь?
– Так машину угнали.
– Ну, пойдем тогда: покажу комнатку, где ты свою тачку быстро найдешь.
– Хорошо, – согласился Бородавкин.
Сержант взял его за шиворот и, ступая огромными шагами, быстро втащил Андрюху в дежурную комнату, за которой находилась еще одна стена из грязного оргстекла. За стеклом уже расположились несколько человек и с интересом наблюдали за всем происходящим по ту сторону справедливости.
– И какая у тебя машина была? – поинтересовался сержант Никифоров.
– Белая, – ответил Бородавкин, едва успевая перебирать ногами, – медицинский «рафик».
– Вот сейчас мы тебя на этом «рафике» и отправим куда надо…
– Стой! – крикнул дежурный капитан Никифорову.
И тут же обратился к задержанному:
– Медицинский «рафик», говоришь? А фамилия у тебя какая?
– Моя фамилия – Бородавкин, – признался Андрюха, – а «рафик» я недавно на станции «Скорой помощи» приобрел.
– Ну, так неси его сюда, Никифоров, – обрадовался дежурный. – Ишь ты, что получается: мы по его адресу наряд отправили, а он сам к нам явился.
Бородавкина посадили на стул посреди комнаты и приказали не дышать. Капитан тем временем звонил начальству.
– Задержан… благодаря своевременно принятым по задержанию мерам… Сопротивления почти не оказывал… Кто отличился? Да мы все… но под моим руководством… На кого задержание оформлять?
– Ну, и че теперь? – спросил сержант, после того как дежурный повесил трубку.
– Благодарность тебе будет, Никифоров, перед строем, и пятьсот рублей премии.
Капитан снял фуражку и почесал вспотевший на дежурстве, затылок.
– Большие, блин, деньги! Какой-нибудь бомбила в Пулково даже не почешется за пятихатку, а тут жизнью рискуй…
– А с этим теперь что делать?
Сержант показал дубинкой на задержанного.
– А за этим сейчас приедут. Пока пусть он признание напишет, тогда, может, и тыщу дадут за раскрытие.
– Дык это я сейчас, – встрепенулся Никифоров и замахнулся дубинкой. – Колись, гад!
Андрюха прикрыл голову руками и попросил:
– Бумагу дайте и ручку.
– Давно бы так, – удовлетворенно произнес сержант и опустил руку с дубинкой.
Бородавкина вместе со стулом подвинули к столу, сунули лист бумаги и шариковую ручку. Андрюха начал быстро писать, а дежурный с сержантом разглядывали его.
– Час назад прислали ориентировку и фотороботы на двух бандитов, – вполголоса произнес капитан. – Приказали срочно сравнить с Бородавкиным. Вот написано: один – рост средний, приблизительно сто семьдесят два – сто семьдесят пять. У тебя сколько?
Последнее было сказано громко и обращено к Бородавкину.
– Сто восемьдесят два, – ответил Андрюха, не отрываясь от своего занятия.
– Не подходит, – вздохнул капитан.
– Так мы его потом перемеряем, – подсказал сержант.
– На вид сорок – сорок пять лет. Тебе сколько?
– Тридцать два.
– Выдает себя за врача.
Капитан и сержант оглядели промасленную спецовку Бородавкина и решили вопросов пока не задавать.
– Национальная принадлежность, судя по внешним признакам, еврейская или кавказская. Выглядит интеллигентно, небрит, носит усы, – прочитал дежурный капитан.
– Да, разберись тут! – расстроился сержант. – Я, например, никогда не видел небритого кавказского интеллигента, да еще с усами.
– Давай сравним с фотороботом.
Оба стали вглядываться в размазанное черно-белое изображение горбоносого человека в белой шапочке врача и с большими усами.
– Кажись, не он, – расстроился сержант.
Они стали изучать второй фоторобот, на котором был изображен человек в кепке и в черных очках.
– Рост средний, волосы светлые, впалые щеки. Возраст около сорока, – прочитал сержант.
– Тоже не он, – огорчились капитан и сержант. – Присылают всякую хренотень. И что делать теперь?
– Вы машину мою ищите, – посоветовал Бородавкин, не отрываясь от написания заявления.
– Еще раз вякнешь, – разозлился сержант, – я из тебя самого фоторобот сделаю!