Темное благословение
Шрифт:
— Еще раз повернись! — пролаял говоривший.
Пол повернулся, понимая, что эти люди, очевидно, являлись каким-то самовольным карантинным патрулем. Две веревки скользнули по бокам, упав у его ног на мостовую — пара арканов с петлями.
— По ноге в каждую петлю, кожистый! — прорычал голос.
Пол подчинился, и петли рывком затянулись на его лодыжках. Двое мужчин, натянув веревки, остановились в десяти шагах от него. Он понял, что любое движение выведет его из равновесия.
— Оголи кожу.
— Я не кожистый, — запротестовал Пол, расстегивая пуговицы на рубашке.
— Мы
Когда пленник разделся, вожак заставил его показать подошвы ног и промежутки между пальцами. Пол стоял, задыхаясь от негодования и дрожа от зимнего холода. В конце концов люди, поймавшие его, убедились, что на нем нет серых пятен невродермы.
— Кажется, у тебя действительно все в порядке, — согласился вожак.
Потом, когда Пол потянулся за одеждой, мужчина вяло прорычал:
— Не эту! Джим, дай ему форму новичка.
Пол поймал узел чистой одежды, брошенной ему из фургона грузовика. Здесь были джинсы, шерстяная рубашка и платок, но рубашка и шейный платок оказались красного цвета. Влезая в приятное и свежее белье, он вопросительно взглянул на вожака.
— Все вновь прибывшие проходят две недели испытательного срока, — объяснил мужчина. — Если ты решил остаться в Хьюстоне, то должен выдержать еще одну проверку, и в следующий раз код формы изменится. Если на тебе не проявится чума, ты можешь примкнуть к нашей группе. А дело тут такое: раз ты остаешься, тебе придется присоединится к нам.
— И что за группа? — недоверчиво спросил Пол.
— Она только формируется. Ее организовал школьный учитель по имени Джорджелле. Наша задача — не впускать сюда кожистых. Теперь нас около шести сотен. Пока мы охраняем деловой центр города. Но вскоре, когда нас будет больше, мы передвинемся к окраинам и расширим территорию. Потом восстановим дорожные посты и так далее. Мы рады тебе, и как только убедимся в твоей чистоте… ты начнешь получать приказы.
— Чьи приказы?
— Джорджелле. У нас нет отстойника для дураков и времени для споров. Кому не нравится наша система, пусть уходит — мы не держим. Сейчас Джим даст тебе листовку с правилами. Лучше прочитай ее перед тем, как отправишься дальше. Если поленишься, можешь сделать ошибку при передвижении. А сделаешь ошибку — схватишь пулю.
— Я думаю, надо отозвать другие патрули, Землекоп, — вмешался парень, которого звали Джим.
Вожак резко кивнул и просвистел три короткие и одну длинную трели. В ответ раздалась короткая-длинная-короткая, доносившаяся за несколько кварталов от складов. Другие посты повторили сигнал. Пол понял, что он был окружен кольцом засад.
— Джим, отведи его к ближайшей бочке с водой и проследи, чтобы он побрился, — приказал Землекоп.
Затем он повернулся к Полу.
— Как тебя зовут, новичок? И твоя профессия, если она у тебя была?
— Пол Харрис Оберлин. Когда грянула чума, был студентом механического факультета. Пока учился в школе, подрабатывал в гараже.
Землекоп кивнул и записал информацию в блокнот.
— Ладно, я передам твое имя регистратору.
— А что вы делаете с кожистыми? — спросил Пол.
Землекоп усмехнулся.
— Ты скоро узнаешь, новичок.
Его привели к бочке с дождевой водой, дали миску, бритву и мыло. Пока он скоблил подбородок, Джим сидел на безопасном расстоянии, с усталой тоской жуя табак и наблюдая за действиями Пола. Остальные ушли.
— Могу я забрать свой пистолет?
— О-хо-хо. Читай правила. Никакого оружия для новичков.
— Ну, а если я наткнусь на кожистого?
— Найди себе свисток и дай серию коротких трелей. Потом беги как от черта. А о кожистых позаботимся мы. Одним словом, читай правила.
— Скажи, я могу брать добычу, где захочу?
— У новичков своя собственная территория, обозначенная на карте. Карта приколота к правилам.
— А кто написал эти правила?
— Черт бы тебя побрал! — с отвращением проворчал рассерженный охранник. — Прочитай их и все узнаешь.
Когда Пол закончил бриться, Джим встал, вяло потянулся и, спрыгнув с платформы, поднял свой велосипед.
— Куда я должен идти? — крикнул Пол.
Человек презрительно фыркнул, сел в седло и не спеша покатил прочь. Пол сделал вывод, что надо читать правила. Он сел около бочки с водой и начал изучать потертую серую листовку.
Теперь все встало на свои места. Как новичок, он ограничивался районом в шесть кварталов — почти в центре города. Как только он туда войдет, его лоб пометят синей краской. Через две недели, то есть после инспекции, несмываемое клеймо будет удалено по решению особой комиссии. Если заклейменного новичка поймают вне его района, он будет изгнан из города. Кроме того, ему советовали не выдавать себя за постоянный персонал, так как, не зная системы кодов и паролей, он наверняка угодит в ловушку. Вторая страница листовки посвящалась пропаганде. Хьюстон должен был стать «первенцем славного возрождения и оплотом здоровых людей в прокаженном мире». Бумагу венчала подпись доктора Джорджелле, наделившего себя титулом директора зоны.
Брошюра вселила в Пола чувство смутной тревоги. Эта форма… Она напомнила ему трущобы и банды соседских мальчишек, носивших одинаковые свитера и произносивших тайные пароли, — тех парней, которые избивали чужаков и в темных ржавых гаражах отрезали хвосты уличным кошкам. А потом что-то заставило его подумать о бесполезных маленьких людях, которые, надев коричневые рубашки, собирались по ночам вокруг костра, чтобы спеть «Horst Wessel Lied» и послушать бравурные речи о славном предназначении. Их уличными котами тогда стали цыгане и евреи.