Темное дело (сборник)
Шрифт:
Мягче, добрее, легче — вот лишь те немногие слова, которыми они определяют свое существование. И еще, пожалуй, словом «скорость». Быстрее, быстрее, еще быстрее!.. Ты уже кончил, милый? Жаль! Но ничего страшного. Сейчас мы быстро поедим, затем я быстренько наведу порядок, а после мы очень быстро сгоняем в одно место…
Куда? Чего? Зачем?
Неважно. Главное — быстрее! Ну и конечно же — мягче, добрее и легче…
Итак, выведав все про Ольгу Русакову, охваченный безумной
Поднялся на лифте.
Постоял перед дверью, отряхивая снег.
Сдернул целлофановый чулок с роскошного букета.
И, не раздумывая, надавил на пуговку звонка…
— Ничего не понимаю! — сказала Ольга. — Вам что надо?..
Рохлин молчал, опустив голову, и даже букет в его руках выглядел поникшим.
Только что он сделал попытку объяснить свои чувства и потерпел полное фиаско. Изящные, полные юмора фразы, которые крутились у него в голове, вдруг прозвучали так грубо и пошло, что он смутился и умолк.
Ольга, с удивлением наблюдала за этим странным человеком. Ждала разъяснений:
— Ничего не понимаю!..
Молчание.
— Может быть, вы ошиблись?..
Молчание.
— И вам надо в другую квартиру?..
Молчание.
— Скажите честно, кто вас послал?..
Молчание затягивалось.
— Ничего не понимаю! — в третий раз повторила Ольга. — Ну, скажите хоть что-нибудь!.. Не молчите!.. Вы умеете разговаривать? — не выдержав, засмеялась она.
Ее вдруг охватило беспричинное веселье.
Рохлин с ужасом понял, что еще минута, и его просто с позором выгонят. Что делать?..
— Умею, — наконец выдавил он.
— Серьезно?..
Рохлин кивнул.
Это выглядело так нелепо, что Ольга расхохоталась прямо ему в лицо…
— Извините.
— Это вы меня извините! — утирая выступившие слезы, произнесла Ольга. — Знаете что? Давайте поговорим спокойно…
Рохлин вновь кивнул, как заведенная кукла.
— Вы не маньяк? — неожиданно поинтересовалась женщина.
— Нет.
— Вы уверены?
Рохлин обиженно засопел.
— Раз так — проходите!..
Они прошли в большую светлую комнату, где была низкая мебель и огромное, на всю стену зеркало. Ольга указала Рохлину на диван, а сама уютно устроилась в кресле.
— Что это у вас?
— Цветы…
— Кому?
— Вам…
— Спасибо. Давайте, мы их поставим вот сюда, — с этими словами женщина отобрала букет у Рохлина, и он незаметно смахнул с лица пот.
Они вновь расположились друг напротив друга.
Женщина одобряюще улыбнулась ему. Но Рохлин выглядел недовольным — нужные слова так и не приходили
— Вы что-то говорили, когда только пришли, — помогла ему Ольга, — но я, честно говоря, спросонок не все поняла… Извините, но у меня был тяжелый день…
— Я знаю, — неожиданно для себя сказал Рохлин.
— Да? Интересно, откуда?..
— Я знаю, где вы были ночью.
— Ночью… — протянула Ольга и уже по-другому посмотрела на Рохлина. — Ночью я была дома.
— Нет!
— Откуда такая уверенность?
— Я видел.
— Что вы видели? — Ольга нарочно сделала упор на слове «что».
— Я видел, — упрямо повторил Рохлин.
— Вы ничего не могли видеть, — улыбнулась Ольга, которую постепенно начал забавлять этот колючий, странный человек. — Вы ничего не могли видеть, — повторила она, — потому что я не только живу на восьмом этаже, но, кроме того, задергиваю на ночь шторы.
Рохлин посмотрел ей прямо в глаза.
— Вы были не здесь…
— Да? И где же?..
— Вы сами знаете это.
— Но вы, видимо, тоже?
— Да.
— Ну и что?
— Ничего.
— Ничего?!
Рохлин промолчал.
На лице Ольги появилось выражение удивления.
— Скажите, пожалуйста, а вас послал не Вахтанг? — вдруг тихо, проникновенно спросила она. — Вы скажите, не бойтесь, я вас не выдам…
— Какой Вахтанг?
— Только не врите мне. Он? — неожиданно жестко спросила женщина.
— Я не знаю никакого Вахтанга… Вахтанг?.. Хм! Кикабидзе? — вдруг ни с того ни с сего развеселился Рохлин. — Вы о ком говорите?
Теперь промолчала женщина. Напряжение, возникшее у нее на лице, исчезло, черты вновь приняли обычный вид, разгладились, и теперь перед Рохлиным сидела обычная Ольга.
— Интересные вещи вы тут рассказываете!
— Извините, — тихо произнес Рохлин.
— Ничего, ничего… Продолжайте!
— Что продолжать?
— Вы начали мне доказывать, что знаете, где я провела эту ночь… Так ведь?
— Я не хочу этого доказывать…
— Но вы утверждаете?
— Нет.
— Ах, значит, нет!..
— Я просто это знаю.
Последние слова Рохлин произнес спокойно, без угрозы, без подковырки. Так мог сказать только человек, который действительно знает, что он говорит. И Ольга поняла это.
— Так вы, действительно, знаете, где я была этой ночью? — серьезно спросила она.
— Знаю.
— Допустим, что вы знаете. Ну и что?
— Ничего.
— О, Господи! — заволновалась Ольга. — Так не бывает!.. Приходит незнакомый человек, уличает меня во лжи, а затем говорит — «Ничего»! Что это все значит?!