Тёмное крыло
Шрифт:
Когда она начала выкрикивать его имя, Сумрак знал, что больше не было смысла прятаться. Он полез по ветке.
— Сумрак? — окликнула его Сильфида, садясь рядом. — Это она? Летучая мышь?
Он кивнул.
— Ты собираешься поговорить с нею?
— Думаю, да, — проговорил он слабым голосом.
Он взлетел в воздух и стал подниматься всё выше.
— Ты сделал это! — воскликнула Химера, порхнув к нему. — Ты привёл их в новый дом!
— Некоторых из них, — ответил он. — Не все захотели идти.
Как и прежде, он не мог отвести от неё глаз, поражаясь тому, насколько они похожи.
— Все
Когда он покачал головой, она сочувственно пробормотала:
— Это должно быть ужасно — идти сюда по земле.
Они сели рядом на высокую ветку. Внизу Сумрак смог разглядеть, как несколько других рукокрылов, в том числе Сильфида, наблюдают за ним. Расстояние между ним и его сестрой внезапно вызвало у него приступ грусти. Он вспомнил то время — сейчас оно казалось таким давним — когда он оседлал восходящий воздушный поток на поляне, и смотрел на неё с такой же недосягаемой высоты. Какое же замешательство и негодование было написано на её задранной вверх морде! Однако тогда у неё, по крайней мере, получилось последовать за ним. Но каким же образом можно преодолеть то расстояние, что разделяет их сейчас?
— Мы-шиа спрашивала о тебе, — сказала ему Химера.
— Правда?
— Конечно. Она хочет встретиться с тобой. Она хочет, чтобы ты пришёл к нам.
Сумрак промолчал в ответ.
— Боишься?
— Мой дом здесь, — твёрдо сказал он ей.
— Ты уверен?
— Они приняли меня, — сказал он, желая всем сердцем верить в это.
— Я уверена, что они очень благодарны тебе. Пока, — многозначительно добавила она. — Через некоторое время они забудут всё, что ты сделал для них, и ты снова будешь просто странным существом. Ты рассказал им обо мне и о летучих мышах?
— Только своей сестре.
— А почему не другим? — спросила она.
— Ты сама знаешь, почему, — ответил Сумрак. — Я боялся, что они выгонят меня. Но, возможно, я был неправ.
— Мы это выясним довольно скоро, — сказала Химера с лёгкой иронией в голосе. — Теперь, когда они увидели меня, они будут знать, что есть и другие. Они будут знать, что ты — и вправду другой зверь.
— Они разрешают мне летать, — сказал ей Сумрак, испытывая определённое отчаяние. — Они больше не возражают. Австр сказал, что колония очень ценит меня.
— Надо полагать! Но Австр не будет править вечно. Ваш следующий предводитель может оказаться не настолько терпимым.
Сумрак вспомнил о том, как Нова отказалась от него.
— Порядки в твоей колонии выглядят весьма справедливыми, — заметила Химера. — В моей всё было далеко не так. Но, Сумрак, ты должен знать одно: даже если они уважают тебя, ты никогда не будешь одним из них в полной мере. Да и как? Ты иной.
— Это так важно?
— Мы-шиа говорит, что все мы тяготеем к тем, кто больше похож на нас самих. Это часть нашей природы.
Он прочувствовал это, саму причину той тоски, настолько сильно, что едва не заболел из-за этого. И это в то же время страшило его. Если он примет это, не будет ли это означать, что он отказывается от своей колонии и от того, кем он когда-то был? Сын Икарона. Брат Сильфиды. Он чувствовал себя так, словно его растягивают в разные стороны.
— Даже если ты остаешься здесь, —
Его мать говорила то же самое. Конечно, он не забыл, как тогда, ещё на острове, другие рукокрылы избегали его, словно он мог чем-то их заразить. Даже сейчас он иногда ощущал, что они испытывают некоторое стеснение, находясь рядом с ним. Они больше не пренебрегали им и не игнорировали его; похоже, что они искренне любили его. Но они держались на расстоянии, словно пытались преодолеть некоторое неосознанное отвращение.
— Хорошо, но я не обязан вступать в брак, — пробормотал он, ощущая обеспокоенность.
— В любом случае, ты пока ещё слишком молод, — сказала Химера. — Но, в конце концов, все хотят обрести брачного партнёра.
Прямо сейчас он больше волновался о том, что случится, когда Сильфида найдёт себе партнёра. Это, вероятно, произойдёт уже довольно скоро. Она всегда была популярной. У неё появилось бы собственное гнездо, новый спутник, а затем и детёныши, о которых нужно будет заботиться. Конечно же, он по-прежнему будет видеться с ней, но это уже будет совсем не то, что раньше. После того, как он провёл бок о бок с ней всю жизнь, он станет одиноким.
— Мы-шиа говорит, что мы должны гордиться тем, кто мы такие, — сказала ему Химера. — Это было нелегко. Нас всех избегали и изгоняли. Но у нас есть все эти удивительные способности, которых нет больше ни у одного из зверей. Если бы ты жил с нами, ты бы никогда не ощущал себя уродливым, не стыдился бы своей внешности и не чувствовал себя чужим. Ты — один из нас, Сумрак. Ты принадлежишь нам.
Когда она произнесла это, он почувствовал прилив волнения. Он не был уверен в том, что у него когда-либо было это — ощущение принадлежности. Его терпели. Возможно, теперь его даже принимали, но разве это то же самое, что принадлежать?
— Похоже, тебе придётся трудновато, — любезно сказала Химера. — Что касается меня и всех остальных в нашей колонии, наши решения были приняты за нас. Нас изгнали. Нам сказали, что мы не были рукокрылами. Но тебе придётся решать самому за себя. Кто ты — рукокрыл, или летучая мышь?
— Я пока не знаю, — сказал он.
— Помнишь дорогу к нам? — спросила она.
Он кивнул.
— Надеюсь, что ты придёшь.
Сумрак смотрел, как она улетает прочь, и чувствовал, как его грудь сковывает паника. Вдруг он никогда больше её не увидит? А что, если он не сумеет найти дороги к другим летучим мышам? Весь его мир перевернулся. Он тяжело вздохнул и слетел к Сильфиде.
— Они хотят, чтобы я присоединился к ним, — сказал он.
— И что ты намерен делать?
— Я не пойду, — ответил он. — Мой дом здесь, верно?
— Ты знаешь, что да. Ты нашёл его для нас.
— Она продолжила говорить, что я был одним из них, но я ничего о них не знаю. Ведь только то, что я похож на них, ещё не означает того, что я принадлежу им?
Сильфида промолчала.
— Они никогда не станут моими родителями или сестрой.
— Нет, конечно, — согласилась Сильфида.