Темное предсказание
Шрифт:
Сет не знал, что ответить. Ниалл тоже молчал и лишь курил сигарету за сигаретой.
Вновь подошла официантка. Она убирала с соседних столиков и с нескрываемым интересом пялилась на Ниалла. Официантка не была исключением, он вызывал интерес у многих фэйри и смертных. Ниалл был ганканахом — так называли фэйри-соблазнителей, чьим чарам противостоять невозможно. Пока он не стал Темным королем, немало смертных женщин пали жертвами его страсти.
— Так кто она была? Эта фэй…
Как назло, официантка подошла к их столику заменить пепельницу.
— Спасибо.
— Ты здесь не один, Сет.
Официантка хмуро посмотрела на него и тут же перевела взгляд на Темного короля.
— Ниалл… тебе что-нибудь нужно?
— Нет. — Ниалл потрепал ее по руке. — Ты всегда добра к нам. Правда, Сет?
Официантка удалилась, вздыхая и оглядываясь на Ниалла.
— Ты бы приберег свои чары для кого-нибудь другого, — шепотом сказал Сет.
Мрачное лицо Ниалла осветилось улыбкой.
— Испортил мне удовольствие.
— А ты наслаждайся вниманием, но страсть побереги для фэйри, — посоветовал Сет.
— Знаю. — Темный король поморщился, будто от предложения ему стало худо. — Мне просто нужно… нужно, чтобы ты мне об этом напоминал. Я совсем не хочу уподобляться Айриэлу или Ки-нану.
— В чем? — спросил Сет.
— Не хочу стать себялюбивым мерзавцем.
— Ты король фэйри, а я всего лишь человек. Я не знаю, есть ли у тебя выбор и велик ли он. А если вспомнить твою стычку с той фэйри, похожей на ворона…
— Брось. Если позволишь, я поберегу твои уши и свой разум от рассказов о неприятных сторонах моей жизни.
Сет примирительно поднял руку.
— Тебе решать. Я ни в коем случае не осуждаю тебя.
— Тогда эта ноша падает на мои плечи, — пробормотал Ниалл.
Он действительно сгорбился, но затем распрямил плечи и подвигал ими.
— Весь вопрос — куда мне направить свой сволочной характер. Это главная сложность.
— Во всяком случае, не на официанток. Попробуй сопротивляться собственным побуждениям.
— Вот-вот. — Лицо Ниалла смягчилось, и он добавил: — Главная обязанность Темного короля — противиться соблазнам.
ГЛАВА 6
Айслинн кормила птиц, когда захлопали двери и в комнате появился хмурый Кинан. Попугай-корелла, сидевший у нее на спине, вцепился Айслинн в рубашку и, сунув клюв в ее волосы, следил за королем Лета. Птицы всегда успокаивали Кинана. В периоды меланхолии или когда накатывало раздражение, он просто садился и наблюдал за ними. Это помогало ему выбираться из мрачных раздумий и гасить гнев. Птицы будто бы сознавали свою ценность и вели себя соответствующим образом. Однако сегодня Кинан даже не взглянул на них.
— Айслинн, — скупо поприветствовал он ее и прошел к себе в кабинет.
Айслинн ждала. Корелла вспорхнул и улетел. Остальные птицы, забыв о корме, выжидающе поглядывали на хозяйку. У корелл поднялись хохолки. Пернатые смотрели либо на Айслинн, либо на дверь кабинета, за которой скрылся Кинан. Лишь немногие щебетали и чирикали.
— Что ж, пойду к нему, — сказала она птицам. Айслинн прошла в кабинет. Эту комнату и прилегающую
Айслинн встала в проеме, испытывая ощущение дискомфорта. Ей никогда не было по-настоящему уютно и спокойно в его жилище. Кинан постоянно твердил, что лофт и все, что там есть, в равной степени принадлежит и ей. Ее имя появилось на титульных страницах бухгалтерских книг, на кредитных и банковских карточках. Айслинн не обращала на это внимания. Тогда Кинан перешел к более тонким жестам, стараясь убедить ее, что лофт — ее дом.
«Ниточки-привязки», так мысленно называла это Айслинн.
Кинан опять что-то поменял в интерьере. Это бросилось в глаза не сразу, тем более что Айслинн не жила в лофте. Лофт был даже не вторым, а третьим ее домом после родного дома и жилища Сета. И все три дома хранили что-то из ее одежды и косметических мелочей. Однако настоящим домом все же оставался тот, где Айслинн жила с бабушкой. Там к ней относились как к нормальной девчонке. Там она была не королевой Лета, а обыкновенной старшеклассницей, не слишком ладившей с математикой.
Кинан сидел на темно-коричневом кожаном диване. Кто-то принес в кабинет кувшин ледяной воды. С запотевших стенок стекали тонкие струйки. Кувшин стоял на куске агатовой плиты, служившей кофейным столиком. Громадные зеленые подушки появились на диване недавно. Кажется, в прошлый раз их не было. Айслинн заметила, что на подушках нет затейливой вышивки, столь любимой многими фэйри.
— Дония не желает меня видеть, — сказал Кинан, яростно отбрасывая зеленую подушку.
Айслинн закрыла за собой дверь.
— А теперь в чем причина? — спросила она.
— Может, из-за расспросов о Бананак. Может, ее до сих пор нервирует история с Ниаллом. Или… что-то еще.
Кинан замолчал и нахмурился.
Айслинн коснулась его плеча и села на другой край дивана. Она привыкла держать дистанцию, нарушая эту привычку лишь тогда, когда этого требовал этикет, или в качестве дружеского жеста. Однако сохранение дистанции с каждым днем давалось ей все труднее.
— Она хотя бы поговорила с тобой?
— Нет. Дальше порога меня не пустили. Опять! Эван так и заявил: если я пришел с официальным визитом, он доложит. Представляешь? Третий день подряд мне к ней не прорваться. А тут еще этот стражник!
— Эван выполняет свой долг.
— И наверняка наслаждается выполнением!
Кинан плохо переносил отказы. Айслинн поняла это давно, еще будучи смертной. Она решила поменять тему.
— Вообще-то странно, что Дония так переживает из-за Ниалла. И не могу понять, чем ее задел твой вопрос о Бананак.