Тёмное сердце ректора Гордеева
Шрифт:
Но какое же счастье… Какое невероятное счастье просто лежать тут и чувствовать приятную усталость в мышцах и легкую затуманенность в голове…
– Яд, ваша светлость. Какой-то неизвестный науке яд, попавший к ней в кровь.
– Науке, может и неизвестный. А… нам?
В комнате запахло специями, травами, потом послышался мягкий звук кликнувшего замочка, как будто закрыли и защелкнули чемодан.
– Нам тоже неизвестный, милорд. Простите, но я не могу сказать вам ничего более определенного. Кроме разве что пообещать хорошую магическую
– Не поможет ей магическая седация, Рудольф, – с тяжелым вздохом мужчина рядом со мной поднялся, отчего кровать спружинила, приподнимая мое настрадавшееся тело меня немного выше.
Я напряглась, готовясь к тому, что от движения боль вернется… но она не вернулась. Все было хорошо, и я тихо выдохнула, все еще не открывая глаз.
– Отчего же не поможет? – второй голос казался удивленным. – У меня хорошие средства, проверенные многолетним опытом. Я применял их на своячнице во время родов – она простой человек, знаете ли, и…
– Неважно. Возьмите все анализы, какие только можно, проведите расследование, и к концу завтрашнего дня скажите мне, чем ее отравили и кто мог это сделать.
– Что? Я же сказал, милорд, я не знаю… Это совершенно неизвестный и очень сильный яд! Я вообще не понимаю, как она смогла выжить и нейтрализовать эффект! Вытяжка из ее отравленной крови убила мою подопытную мышь сразу же, как только ввёл…
– Она – Видящая. Это означает, что яд – целиком магического происхождения, раз подействовал не так, как должен был.
Второй голос разразился изумленным аханьем.
– Видящая?! Ваша?
– Моя. Помни об этом, Рудольф. Она – моя Видящая. Ты понимаешь, насколько я буду обязан, если ты поможешь мне в расследовании.
– Я…
– Ты услышал меня. Теперь иди и начинай работать.
Снова наступило молчание. Приоткрыв один глаз, я попыталась рассмотреть того второго мужчину – все же это второй нелюдь, которого я встречаю в своей жизни, если не считать вредных горничных.
Но отчего-то ничего не увидела – перед глазами стояла сплошная багровая пелена. Слегка хмуря лоб, я приоткрыла второй глаз, похлопала ресницами. Наверное, сосуды в глазах от крика лопнули, решила я и закрыла глаза снова, чтобы еще больше не навредить себе.
Между тем, разговор продолжался.
– Что ж, если мы совершенно уверены в магическом происхождении яда… круг ингредиентов сужается… как и круг подозреваемых.
– Исключительно магическом. Любое составляющее немагического происхождения оставило хоть бы какой-нибудь эффект на ее теле. А она умудрилась сбросить влияние зелья целиком и полностью. И спокойно спит. Пульс нормальный, дыхание ровное, температуры нет…
– Она еще не пришла в сознание, милорд. Возможны воздействия на мозг.
– Невозможны. Мы с ней… некоторым образом связаны, я чувствую ее мозг и нервную систему.
– Даже так? – в голосе Рудольфа послышалась усмешка. – Что ж, неудивительно… Но я бы все же
– Не думаю, что это хорошая идея. Ей надо набраться сил и выспаться. Сон – лучшее лекарство…
Не выдержав, я снова распахнула глаза. Беспокойство захлестнуло меня – перед глазами все еще было пусто и почти темно.
– Черт! Слишком громко говорили, да? – ко мне явно подошли – я чувствовала тепло от мужского тела, чувствовала запах одеколона моего ректора, но все еще… все еще ничего не видела!
– Вот видишь, Рудольф, я говорил, что она в порядке. Садись, детка, я прикажу, чтобы тебе принесли чаю...
– Да, милорд – теперь я вижу. С пробуждением мадам. Рад, что все обошлось…
Не отвечая, не реагируя на то, что меня подняли, посадили и обнимают за плечи, я крепко зажмурилась. Снова резко распахнула глаза.
– Демьян… – пробормотала, вжимаясь лицом куда-то между его плечом и шеей. – Демьян, я…
– Все хорошо… Тебя пытались отравить, но у них ничего не вышло. Не бойся, я со всем разберусь – эти подонки пожалеют, что на свет родились…
– Демьян, послушай… – я возвысила голос, пытаясь пробиться сквозь толщу его самоуверенного спокойствия.
– Ты ложись лучше, здесь не жарко, а я тебя раздел, чтобы проверить, нет ли ран на теле. И хорошо сделал, иначе бы…
– Да послушай же ты! – беспокойство зашкалило, плавно переливаясь в панику. Не выдержав, я вскочила на ноги, сразу же утопая пятками в мягком ковре – который тоже не видела!
– Что? – наконец-то спокойствие в голосе ректора улетучилось – должно быть, страх передался и ему.
– Я не вижу, вот что! – выкрикнула, зачем-то топая ногой, мысленно приказывая зрению вернуться. – Ничего не вижу – один туман перед глазами!
Меня начало трясти, лихорадочно, вслепую я хваталась за руки Демьяна – так, как вчера, когда меня скосило болью… Промелькнула вдруг крамольная мысль, что даже боль была не так страшна, как этот плотный, багрово-черный туман перед глазами!
– Как не видишь? Вообще? Или просто расфокусировалось зрение?
– Вообще! Совсем ничего! – будто сломавшись изнутри, я вдруг зарыдала, растирая глаза кулаками – так хоть была причина, почему я не вижу. – Демьян, что со мной сделали…
– Говорил вам, милорд, надо разбудить девушку…
Вокруг меня засуетились, забегали – какие-то женщины пытались промыть глаза не то водой, не то чаем, доктор авторитетно высказывался, предполагая, какие именно яды могли быть использованы и дать побочку в виде потери зрения – временной или постоянной…
Перекрывая все голоса и мои рыдания, Демьян ругался, успокаивал и клял неведомых «тварей» и «подонков»…
Чуть позже меня окурили какой-то субстанцией, пахнущей чесноком вперемежку с сиренью, произнесли несколько заклятий – вероятно, забыв, что магия на меня плохо действует – и под конец попытались вернуть зрение ментальным вмешательством.