Темное золото
Шрифт:
— Томас Айвэн идиот.
— Зато он современный и востребованный, и ему посчастливилось стать моим боссом, — парировала она. — А ты просто ревнуешь.
— Это одна из моих дурных привычек. Я не хочу делить тебя с кем-то, Александрия. — Он резко отпустил ее. — И не потерплю, чтобы другой мужчина к тебе прикасался.
— Вместе работать — это еще не значит спать вместе.
Алекс пыталась это ему объяснить, в душе понимая, что в ту же минуту разорвала бы любые отношения с Айвэном, если бы это
— И ты думаешь, он на это согласится?
— У него не будет выбора. Я скажу, что мы встречаемся. Ему придется смириться.
— Я отдам соответствующие распоряжения и женюсь на тебе завтра утром. У меня есть друзья, которые могут ускорить этот процесс, получим разрешение и покончим с этим.
Она молчала, сапфировые глаза вспыхнули.
— Покончим с этим? Покончим с этим?
Алекс повторяла его слова, не в состоянии поверить в то, что он сказал. Прямо сейчас она не может выйти за него замуж, даже если бы он был последним мужчиной на земле.
— Я не просила тебя оказывать мне покровительство или брать на себя какие-то обязательства в отношении меня. И тебе не нужно защищать мою честь.
Эйдан внимательно смотрел на нее.
— Мы связаны друг с другом, и у нас есть взаимные обязательства, Александрия. Мы Спутники жизни, и это навсегда. Мы будем вместе, пока не захотим вместе встретить рассвет. Но ты сообразительная и понимаешь, что твой босс — идиот и он не сможет понять и принять это. Но понять и принять человеческий брак он сможет.
— Я не до конца понимаю, что такое Спутники жизни. Но я, как и Томас, понимаю таинство брака. И я не помню, чтобы ты просил меня стать твоей женой. Знаю, для тебя это не имеет значения, Эйдан. Но для меня это просто оскорбительно.
Алекс попыталась не показать, как это ее задело, но выражение лица выдало бы ее, даже если б он не мог читать ее мысли.
Эйдан задумчиво покачал головой.
— Мы разделяем с тобой все, Александрия, в том числе и мысли. Я не хотел сделать тебе больно.
Алекс встала, вода струями стекала с ее тела.
— Может, мы и разделяем мысли, но не понимаем друг друга.
Она завернулась в полотенце, как в саронг, отводя глаза.
— Все образуется. Ты же хотела, чтобы я попросил тебя выйти за меня замуж по человеческому обряду.
Эйдан шевельнул мускулами и обхватил лодыжки Алекс, словно надел кандалы, чтобы она не сбежала.
И снова пламя загудело в ее крови.
Алекс возмутила эта его способность превращать ее тело в жидкий огонь одним прикосновением. Она почувствовала ток, бегущий между ними.
И тряхнула головой.
— Не делай этого, Эйдан. Это важно. Ты сначала делаешь мне больно, а потом хочешь заниматься со мной любовью, пока я не перестану соображать.
Выражение его лица
— Не делай этого, cara mia. Никогда не бойся меня. Ты навсегда связана со мной. Эти узы прочнее брачной церемонии. Я должен был догадаться, что для тебя человеческая свадьба важнее, я думал о нас как о карпатцах, и если бы ты попробовала размышлять, то поняла бы, что мы уже женаты, соединены навечно. Это произошло в то мгновение, когда я произнес древние клятвы. Ритуал был завершен и скреплен окончательно, когда мы разделили кровь, сердца, тела и души. Но именно слова были главным условием соединения. Это и есть брачный обряд нашего народа.
Он потянулся к ней.
— Прости меня, cara, и знай, что я хочу жениться на тебе, и пусть будет человеческая свадьба, если это так важно для тебя.
Его голос гипнотизировал, омывал, словно струи воды, смывая все упреки и все ее негодование, как будто его и не было.
Александрия замерла. Он был слишком близко, чтобы она оставалась спокойной.
— Все это пугает меня, Эйдан, а мне хотелось бы жить по возможности нормально или хотя бы почти нормально. Похоже на то, как я жила раньше. Так мне было бы легче освоиться в новой жизни.
— Ты знаешь, piccola, — поддразнил он, прикасаясь к ее щеке, — что карпатцы никогда не спрашивают своих женщин. Они просто связывают их с собой. Но я должен официально попросить твоей руки?
Алекс потерлась о его грудь.
— Это много значило бы для меня, если б ты так сделал.
— Как я понимаю, это надо сделать по всем правилам, — сказал Эйдан мягко, опускаясь перед ней на одно колено. — Александрия, любовь моя, выйдешь ли ты завтра за меня замуж?
— Да, Эйдан, — ответила она, потупившись, но сама испортила весь эффект, расхохотавшись. — Но нам придется сдать кровь на анализ. Поэтому, наверное, не получится пожениться так скоро.
Он встал.
— Ты умеешь убеждать. Мы поженимся завтра. А сейчас одевайся, cara. А то ты опять меня соблазняешь.
Его рука скользнула вниз по ее спине.
Алекс натянуто улыбнулась.
— Ты собираешься и дальше бесить меня своими шовинистскими привычками?
Эйдан весело рассмеялся.
— Я только что подумал, сколько проблем ты доставишь мне своей независимостью.
Она вздернула подбородок.
— Ты слышал слово «компромисс»? Хорошо понимаешь его смысл?
Эйдан сделал вид, что обдумывает ответ.
— Как мне кажется, компромисс означает, что ты делаешь все, что я сказал, и сразу, как только я сказал, правильно?
Александрия толкнула его в грудь.
— Об этом можете только мечтать, мистер Сейвидж. Этого никогда не будет.
Он сжал ее руки и уткнулся ей в макушку.