Темнородный: Испытание Элунарис
Шрифт:
Рем опешил и взглянул на Марка. Эльф был почти на голову выше него и старше на десять лет, к тому же отлично владел магией и своим телом, а значит и опыта за его плечами раз в пять больше. Чего не скажешь о Реме. Он хоть и был хорош на заданиях, но его успех практически всегда зависел от того, что он работал в паре с Авелем. И Марк это знал, и все равно прямо сейчас вызывал одного из близнецов на бой, в то время как правила клана в подобных ситуациях категорически не рекомендовали разъединять напарников. Ну конечно, Марк плевать хотел на правила со своим заоблачным самомнением.
Словно в подтверждение мыслей Рема
– Только ты один, без Авеля. Он эльф, тут итак понятно, что польза от него есть хоть какая-то, а ты – человек. Какая польза от тебя? Магией ты не владеешь, а руками и оружием умеем пользоваться и мы, эльфы.
Рем был единственным человеком в своем клане наемников, и Марк еще ни разу не упускал шанса задеть его этим. Постепенно кулаки Рема сжались так крепко, что ногти впились в мягкую кожу ладоней, но он старательно сдерживал рвущуюся из него злость.
Тем временем Марк продолжал:
– Что ты вообще можешь? Пренебрегать приказами лидера и не выполнять его задания? Позже всех прибывать на поле боя и сверлить всех недовольными и осуждающими взглядами? – прищурился Марк, и его губы тронула неприятная ухмылка.
– Я был на задании, поэтому и не пришел вовремя вчера ночью, – промолвил полуправду Рем. Говорить о том, что это Ликой послал ему поздно приглашение, не хотелось, ведь это может вызвать новую волну насмешек со стороны Марка и его дружков.
– Ага, понятно. А ты хоть знаешь, что вчера я практически в одиночку выполнил то поручение короля? Жаль только, что по правилам клана вознаграждение за задания распределяются поровну между всеми его членами, иначе я получил бы больше половины монет за свои усилия.
– Я и не сомневался, что именно на твоих руках кровь большинства мирных жителей той деревни. Женщин и детей, старух и стариков. Мерзость, – зло выплюнул Рем и наконец осмелился поднять на Марка полные ярости глаза. – Таким не стоит гордиться заместителю главы клана, в принципе, как и любому другому человеку. Этого стоит стыдиться и засунуть свой язык как можно глубже в одно место.
Рем на мгновение поразился своей смелости, ведь никогда ранее не выступал против Марка – не потому, что боялся, а просто не хотел мараться, – но не подал виду. Отнюдь, крепко уперся ногами в землю и с вызовом посмотрел прямо в глаза эльфу. Для же Марка эти его слова стали последней каплей и ярость окончательно завладела им. Он схватил Рема за шкирку и потащил в центр поля, где трава была притоптана настолько, что виднелась темная, плотно утрамбованная почва. Бледное лицо Марка раскраснелось, стало похожим на помидор, отчего серые глаза казались практически бесцветными на его фоне. Он встал в боевую стойку, напрягся всем телом и выставив перед собой кулаки, громко при этом гаркнув. Рем сообразил, что это был своеобразный боевой клич, означающий начало боя, и первым ринулся в атаку.
Кулак Рема пролетел всего в паре сантиметров от лица Марка и не достиг своей цели, а вот удар эльфа локтем ему в лицо сработал как надо: раздался неприятный хруст, из носа Рема моментально хлынула кровь, залилась в рот и вызвала чувство тошноты. Парень отшатнулся и едва не взвыл от резкой боли, вспыхнувшей в его голове колючими черными звездами. Едва не потеряв равновесие, он сделал еще пару шагов назад, а потом вновь ринулся в бой.
– Так нельзя! Удары локтями, да еще и по лицу, запрещены! –
Компания наемников, с которыми пришел на поле Марк, одобрительно заулюлюкали и принялись наблюдать за битвой с усиленным интересом. Авель лишь сжал кулаки и мысленно понадеялся, что Рем выйдет хотя бы живым из этого нечестного поединка – вмешиваться в бой было нельзя, иначе Марк и ему поддаст как следует, и клан лишится сразу двух бойцов.
Следующий удар Марк нанес ногой в живот Рему. Парень снова покачнулся и в этот раз все-таки рухнул в траву на пятую точку. Внутренности опасно сжались в тугой комок, и боль взорвалась, словно петарда где-то в районе легких. Кровь из носа продолжала течь, но уже не так сильно, хотя переносица болеть не перестала до сих пор. Сплюнув на землю кровь, Рем поднял полный ненависти взгляд на Марка. Тот с довольной ухмылкой приблизился к нему и, не наклоняясь, сказал:
– Щенок, я тебе не ровня. Еще раз посмеешь перечить мне, я вышвырну тебя из Ночных Мечей и даже Ликоя, твоего папашу приемного, этого старого пса, не спрошу. Ему вообще давно пора на покой, тем более что есть достойный кандидат ему на замену.
Марк самодовольно улыбнулся, слыша, как Ник и Дрейк поддерживают его свистом и короткими смешками. Авель же скрестил руки на груди и недовольно покачал головой, мол, ничем хорошим все это не кончится.
– Что ты там сказал про Ликоя? – тихо пробормотал Рем.
Марк удивленно посмотрел не него сверху вниз. На его лбу поблескивали крупные капли пота, а широкая мускулистая грудь часто вздымалась под взмокшей рубахой.
– А? Чего ты там промямлил?
Рем машинально потянулся к безымянному пальцу левой руки в поисках кольца, но обнаружил там лишь пустоту. Всегда, когда он чувствовал, что гнев берет над ним верх, рука сама тянулась к кольцу, потерев которое становилось намного легче эмоционально. Парень не знал, самовнушение было ли это, или что-то другое, но этот ритуал всегда помогал оставаться ему спокойным и сдержанным, даже в подобных ситуациях, которые могли стоить ему жизни. Марк славился своими жестокими методами перевоспитания, из-за чего Ликой приходил в ярость. Особенно, когда недавно Марк со своими дружками решили устроить сладкую жизнь Тихону, которому и без того было тяжело влиться в новый коллектив, а тут еще и этот несносный эльф решил объяснить мальчишке иерархию в клане на языке кулаков и запирания на полдня в оружейной.
В этот раз кольца не оказалось на пальце Рема, а значит и затушить распалившуюся ярость в груди было нечем. Земля под ним задрожала, и Рем не сразу понял, что трясется он сам, и явно не от холода, в летний то теплый день.
– Я спросил, что ты там сказал про моего отца?!
Рем впервые назвал Ликоя отцом при ком-то, кроме Авеля или Алисы. До этого он всегда предпочитал звать его по имени, но сейчас почему-то вырвалось слово «отец». Парня вдруг охватила нестерпимая волна гнева и чего-то еще, более мощного и разрушительного, отчего, казалось, кровь в жилах закипела. Он медленно, покачиваясь из стороны в сторону, встал на ноги и приблизился к Марку. Эльф с высоты своего роста смотрел прямо в глаза Рема. Тот подошел к нему уже вплотную и, коснувшись пальцами разбитого носа, будто только что обнаружил травму, небрежно размазал кровь по лицу.