Тёмные воды
Шрифт:
– …Ты мог бы учиться лучше, – заметила мама. Она заваривала чай, бросив в кружку бледно-зеленые листочки. Кухня наполнилась сладковатым, травянистым ароматом. – Да и потом… – Она неуверенно посмотрела на мужа.
– …Брайан, – начал папа. – Мне кажется, подружки плохо на тебя влияют.
Вот это было совсем неожиданно. Брайан уставился на папу, потеряв дар речи.
– …Что? – наконец выдавил он из себя.
– …Сам посуди, – подхватила мама. – Ты начал с ними общаться осенью. И с тех пор твоя успеваемость пошатнулась, а ты сам чуть ли не каждый день
«И я тоже», – подумал мальчик. Его так и подмывало во всем признаться и рассказать все в подробностях. – «Помните, прошлой осенью мы исчезли?..» – Но резкий вопрос Олли никак не шел у него из головы: «Вдруг если мы им все расскажем, он утащит их вместо нас?» В голове была такая неразбериха, что какое-то время он не мог вымолвить ни слова.
– …Девочки не виноваты, – наконец проговорил Брайан. – В моей жизни творятся всякие странности, но они ни при чем.
– …А в чем тогда дело? – спросила мама. – Что не так, Брайан?
Мальчик открыл было рот, но снова закрыл.
В голове проносились ответы – и лживые, и правдивые. Но в итоге он сказал только:
– …Сейчас… все так сложно и запутанно. Девочки не виноваты. Они меня понимают. Вот в чем дело.
– …Что ты имеешь в виду под «сложно и запутанно»? – уточнил папа.
– …Ну… все изменилось после того, как случилось то самое… осенью, – ответил Брайан. – Когда мы пропали. – Вообще говоря, это была чистая правда.
– …Я так и думала, – сказала мама. Ее взгляд сделался раз в восемнадцать тревожнее. Костяшки пальцев, обхвативших кружку, побелели. – Так я и знала! Слышала, тут кукурузу опрыскивают вреднейшими пестицидами и всякой химией, а она, скорее всего, воздействует на мозг! Так ученые говорят…
– …Нет-нет, – возразил Брайан. – Дело в другом. Просто мне не по себе от того, что я никак не могу вспомнить, что случилось.
А вот это была уже полная ложь, и ему тут же стало за нее стыдно.
– …Ты прав, – смягчившимся тоном произнес папа. – Такое любого собьет с толку.
Брайан ухватился за эту соломинку.
– …Обещаю, что буду учиться лучше! – сказал он. – И тренироваться прилежнее! Только… я так люблю лодки. Как и ты, пап. Я рожден для того, чтобы ходить под парусом! Можно мне, пожалуйста, поехать со всеми? Прошу!
Повисла тишина. Родители снова переглянулись.
Наконец мама сказала:
– …Пожалуй, смена обстановки тебе не повредит. Ладно. Поезжай. Только пожалуйста, Брайан, если что-то не так, говори. И постарайся теперь пореже пропадать из дома, пока не исправишь оценки. А в воскресенье нам потребуется
– …Ладно, – ответил Брайан. Миллион других слов закружились у него на языке, но он так и не смог заставить себя их произнести.
Вдруг он утащит их вместо нас?
Как и Олли, Брайан был готов на все, чтобы этого не случилось. На что угодно.
Ладно, подумал он, повернув к лестнице, ведущей в его комнату, и остановившись, чтобы вглядеться в апрельские сумерки. Зато он покатается на лодке.
Если ничего не случится до того момента.
Что же означает тот кружок?
Утро выдалось пасмурным. Солнце напоминало лицо, утонувшее в густых, пропитанных дождем тучах. Брайан пошел в школу. Голова была тяжелой от усталости. Сейчас ему как никогда хотелось прокатиться по озеру. Нужно было развеяться, подумать. В Эвансбурге, где тревоги и беды подстерегали его на каждом шагу, это было почти невозможно.
Дождь немного ослаб с ночи, но не закончился. Брайан встал на углу Кроссетт-Хилл, натянув на голову капюшон дождевика, и стал ждать автобус, разглядывая небо. Состоится ли вообще их поездка? На дворе уже пятница. Сможет ли погода наладиться к выходным?
Приехал автобус, и мальчик зашел внутрь. За рулем, как обычно, сидела мисс Ходжес. Брайан каждый раз смотрел на водительское кресло, чтобы в этом удостовериться. Так ему было спокойнее. В день, когда все изменилось, автобус вел другой человек. Как-то мисс Ходжес странно на него поглядывает… Или нет, это только кажется.
Он оглядел ряды сидений. Обычно Олли садилась в автобус первой, но сегодня ее не было. Наверное, опаздывает. С ней это часто случалось.
На третьем ряду с конца сидел Фил Гринблатт и что-то оживленно писал. Брайан направился к нему.
– …Привет, – поздоровался он.
– …Привет, – рассеянно ответил мальчик. Он со слегка обезумевшим взглядом доделывал домашку по английскому. Сегодня им должны были выставить за нее оценки.
– …Можно я сяду рядом? – спросил Брайан. – Мешать не буду. – Автобус дрогнул и поехал дальше, и мальчик схватился за сиденье соседнего кресла, чтобы не упасть.
Фил удивленно посмотрел на Брайана. Раньше они постоянно сидели вместе, но последнее время Брайан предпочитал общество Олли и Коко. Но Коко садилась в автобус почти у самой школы, а Олли опаздывала. Опять.
– …Да, конечно. Садись, – сказал Фил.
Брайан опустился на кресло. Ему вдруг стало неловко. Странное дело, ведь они с Филом дружили еще с детского сада.
Больше Фил ничего не сказал, склонившись над своей домашкой. У него были кудрявые, непослушные волосы каштанового цвета, широкое, дружелюбное лицо и маленькие, узко посаженные глаза, похожие на две изюминки. В их хоккейной команде он был вратарем. Раньше Фил и Брайан были лучшими друзьями и много времени проводили вместе. Но это было давно. Еще до… всего.