Темные времена

Джуэл Белла

Малакай кивает.

— Не нужно оправдываться перед нами.

— Что за гадость ты натворила? — внезапно спрашивает Кода.

Я смотрю на него.

— Сказала же, что не хочу об этом говорить.

— Это, блядь, могло бы помочь.

— Это, блядь, не поможет! — огрызаюсь я. — Отвали.

Он сжимает челюсти.

— Кода, — рычит Малакай, — отвали, мать твою. То, что она сделала тогда, имеет мало общего с тем, что происходит сейчас.

— Ты, блядь, не можешь этого знать. Там может быть человек, информация, что-то ещё, что поможет нам найти

этого ублюдка.

— Я могу помочь тебе найти его, — огрызаюсь в ответ. — Я и есть тот человек. Я и есть та информация. Они тебе не нужны, тебе нужна я. Так что отвали.

Кода свирепо смотрит на меня, но я сдерживаюсь.

Я не отступлю от этого. Ему просто придётся смириться с этим.

— Не можешь смириться, брат, уходи, — жестко говорит Маверик.

— Иди нахуй, Маверик.

— Дакода, — рычит Малакай, и в его голосе звучит злобное предупреждение.

Кода сжимает челюсти, но больше ничего не говорит.

Я сглатываю, мои пальцы дрожат, и несколько минут смотрю себе под ноги. Почему это так важно для Коды? Я знаю, что он зол. Знаю, что он хочет покончить с этим. Но почему он так решительно настроен сделать мою жизнь несчастной из-за этого?

— Можешь не продолжать, если не хочешь, — говорит Малакай. — Не спеши.

Но спешка есть, не так ли?

Он охотится за мной и, в конце концов, найдёт меня.

— Он попал в тюрьму из-за меня, — говорю я им мягким голосом. — Я знала, что это единственный способ освободиться. По крайней мере, в то время это имело смысл. Я никогда не думала, что однажды он выйдет из тюрьмы и захочет отомстить. Я просто хотела… Я хотела уйти от него. Я хотела жить своей жизнью.

— Как? — спрашивает Маверик добрым, но твёрдым тоном.

— По старинке, — отвечаю я им. — Пошла в полицию, нашла человека, которому могла доверять, и рассказал ему всё. Он был действительно хорошим человеком. Его звали Оливер. Он был детективом и согласился мне помочь. Я делаю то, что они просили, они меняют мое имя, и я выхожу на свободу. Мне просто пришлось с ними работать. Это означало, что я вернусь к отцу, и вместо того, чтобы получить информацию для него, я получила информацию против него. Это заняло всего несколько месяцев, и у меня было много информации. Это сработало. Однажды, во время одного из самых серьезных дел, копы задержали их. Моего отец, его ближайших людей и всех, кого только могли.

— А полицейский? — спрашивает Мейсон, впервые заговаривая.

Я смотрю на него и понимаю, что у меня грустное лицо.

Я отрицательно качаю головой.

Я не хочу говорить об Оливере.

Не буду

Не хочу.

Мейсон кивает.

Он это понимает.

— Итак, они его задержали, — говорю я чуть более хриплым голосом, чем хотелось бы, думая об Оливере и обо всем, что он для меня сделал. — Конечно, они поймали не всех, это невозможно, но они закрыли большую часть, и это продолжалось бы, но большинство людей разбежались. Они знали, что за ними

следят. Информация была слишком важной. Они не были готовы рисковать. Конечно, теперь я знаю, что это не прекратилось полностью, но без моего отца всё замедлилось.

— И он знает, что это была ты, — просто говорит Малакай.

Это не вопрос.

— Он знает, что это была я. Копы изменили моё имя, и я уехала. Уехала так далеко, как только смогла. Я пыталась начать свою жизнь заново. Предполагалось, что мой отец будет сидеть за решеткой пожизненно, но он знает людей, он коррумпирован, как и система. Так что, думаю, каким-то образом он освободился раньше.

— И он хочет крови, — бормочет Маверик.

— Он хочет крови, — я киваю. — Моей.

— Хочу знать, как он тебя нашёл? Это были мы? Трейтон? — спрашивает Малакай.

— Я предполагаю, что это Трэйтон, — киваю я. — Мне следовало быть умнее и не лезть в этот мир, но я хотела защиты. До меня дошли слухи, начали происходить странные вещи, и я просто знала, что он где-то бродит и ищет. Не знала, к кому обратиться. Я была напугана. Когда Маверик попросил меня помочь, я подумала, что защиты со стороны клуба может быть достаточно. Я была права, но в то же время ошибалась. Мой отец опасен, и он умен. Когда я начинала, то не понимала, что Трейтон был частью новой операции, какой бы она ни была. Когда меня поймали, всё встало на свои места. Трейтон всё понял. Это не заняло у него много времени. Он вынудил моего отца охотиться.

— Мы были правы, предположив, что Трейтон работал на твоего отца, он был большим молчаливым монстром, стоящим за всем этим, — бормочет Бостон. — Логично. Мы ни хрена не смогли выяснить, кто этим руководил.

— Мой отец умен, и он хорош в том, что делает. Можно гарантировать, что сейчас, после отбытия срока, он стал ещё умнее в этом отношении. У него есть незаконченные дела, в основном они касаются меня.

— Как Трейтон догадался об этом? — спрашивает Маверик. — Любопытно узнать.

— Когда он похитил меня, потому что узнал, что я слежу для клуба, он не знал, что я его родственник. Он понятия не имел. Конечно, у меня были подозрения. Как только я появилась на улицах и об этом заговорили, поняла, что за этим стоит кто-то крупный, и у меня появилась чёткая догадка, кто это был. Я испугалась, пришла и попросила у тебя денег, я намеревалась предоставить вам всю возможную информацию и использовать эти деньги, чтобы сбежать, но я облажалась, и меня поймали.

Мои пальцы дрожат, поэтому я делаю ещё глоток. И ещё.

— Трейтон похитил меня исключительно потому, что я работала для клуба, и в тот момент вы все были слишком близки к тому, чтобы понять, что то, что он делает, гораздо масштабнее, чем вы думали сначала, и они хотели убрать вас. Когда он держал меня в заложниках, он разговаривал с людьми, рассказывая им, что у него есть девушка, которая работает в клубе, её зовут Чарли. Думаю, это вызвало вопрос. Должно быть, это дошло до моего отца, и ему нужно было задать только один вопрос, чтобы знать наверняка…