Темный ангел

Харрис Джоанн

Эти рассуждения пронизаны логикой – и странной, языческой поэзией. Классическое образование дает о себе знать, хоть в школе я и не проявлял достаточно усердия. Да, я тоже читал Эсхила и знаю, откуда Фанни

взяла имена для своих кошек. И, зная это, я почти способен поверить… в ангелов, в демонов, в эриний… в эвменид.

Почти.

Мне ведь надо думать о своей репутации.

Смерть [37]

37

В прямом положении карта символизирует преображение, перемену, возрождение; в перевернутом – борьбу, болезнь, меланхолию; возможно, боязнь перемен.

Эпилог

Рукопись из наследия Генри Пола Честера Январь 1881 года

Ангел тьмы беспокойно шевелится, и я смотрю в небо, омытое серым рассветом.

Время.

Внезапная паника повергает в дрожь мой несчастный позвоночник.

Пол-лица у меня парализовано, но я снова чувствую безжалостный тик, словно какое-то крохотное злобное создание, запертое в моей глазнице, прогрызает себе путь наружу. Последняя карта в нашей игре – «Смерть»… Я знал это с самого начала, но хотя пустота у меня под ребрами – само облегчение, мозг противится уничтожению, глупая плоть вопит: нет нет нет нет! Веко ночи приподнимается, а под ним – Око Бога с бледно-голубой радужкой, жуткое, насмешливое.

Сказка рассказана, а я не Шехерезада, что ускользает прочь с рассветом. Волки не следуют за мной по пятам. Волк – у меня в голове, свернулся калачиком в пустом черепе, не дремлет…

Он голоден.

Ангел тьмы берет свою косу. Моя последняя мысль будет о Марте, о моем терновом венце, даме кубков, болиголове и хлорале, ребенке из грез и палаче, колдунье и грошовой шлюхе. Бледный свет падает на кривое лезвие – бери его, Коломбина, возьми мою жизнь, мои слова… Но скажи мне: ты любила, Шехерезада? Хотя бы раз ты любила?

Тишина.

Представьте, как мертвый лист опускается в бездонный колодец.

Представьте это на миг.