Темный час перед рассветом

Кочет Чарли

— Ох, блядь! Да! Еще! — кричал Хадсон, пока его накрывало волнами оргазма. Почувствовав, как мягкая плоть пульсирует, сжимая его член, Себ запрокинул голову и позволил себе полностью отдаться наслаждению. Оргазм накрыл его, подобно десятиметровому цунами и он издал неистовый животный рев, заполняя Хадсона изнутри своим семенем. Себ прижал к себе горячее скользкое от пота тело партнера и повалился на него в изнеможении. Хадсон обнял его и прикрыл глаза. Было так приятно ощущать на себе вес любимого, он словно якорь, возвращал в реальность.

После того, как они перевели дух и улеглись на кровать, Хадсон пододвинулся ближе и, положив голову Себу на плечо, стал кончиками пальцев вырисовывать замысловатые

узоры на его широкой груди.

— Так... — начал он, и поцеловав Себа в подбородок, продолжил. — Мне показалось, или ты намекал, что не против побыть снизу?

Себ усмехнулся и потянулся к Хадсону за нежным поцелуем. Спустя какое-то время тот отстранился, чтобы перевести дух и, чуть поморщившись произнес:

— Может чуть позже, когда я снова смогу двигаться. — Хадсон вдруг посерьезнел и помолчав еще немного зашептал: — Прости, что тебе пришлось так долго ждать, — он отстранился, чтобы обхватить ладонями лицо Себа. — Я думал, что поступаю правильно и делаю это ради нас, но я ошибался. Мое место рядом с тобой — вот что правильно. Потому, что стоило мне оказаться в твоих объятьях, жизнь снова обрела смысл. Я так люблю тебя, Себастьян.

И только после этих слов, Себ в полной мере осознал, что сейчас происходит. До этого он все никак не мог поверить, что его любимый здесь, рядом, в его постели. Он поднес пальцы к подбородку Хадсона и замер.

— Вот черт, у меня руки дрожат, — хрипло проговорил он.

Хадсон взял его ладонь в свою и поцеловал каждый палец, прежде чем прильнуть к ним щекой.

— Здесь я чувствую себя на своем месте.

— Надеюсь, — шепнул Себ, невесомо касаясь губ Хадсона своими, — теперь это чувство не изменится.

— Никогда, — пообещал Хадсон, раскрывая губы, навстречу нежному поцелую.

Они съехали ниже, чтобы улечься на кровати поудобнее и Себ потянулся к прикроватной тумбе за парой салфеток. Он убрал с постели с мазку, затем вытер себя и Хадсона и кинул салфетки на пол. Можно позже их убрать.

Пододвинувшись ближе, он прижался к Хадсону всем телом и тихо шепнул:

— Люблю тебя, Волчонок.

Зарывшись лицом в его волосы, он сделал глубокий вдох и удовлетворенно выдохнул. Себ все никак не мог насытиться своей парой, ему хотелось вот так вечно лежать и вдыхать его сладкий запах, целовать, пробовать на вкус эту великолепную молочную кожу и скользить по ней пальцами, ощущая мягкость. Хадсон что-то удовлетворенно мычал себе под нос, пока Себ ласкал и гладил его обнаженное тело под одеялом. Вскоре Хадсон уснул, а Себ просто лежал и смотрел на него. Ему было страшно закрывать глаза. А вдруг завтра он проснется и поймет, что все это оказалось лишь чудесным сном?

И словно ощутив его страх, Хадсон повернулся к нему лицом и обнял за талию.

— Спи, милый, — шепнул он сонно, пододвигаясь ближе и кладя, голову Себу на плечо. — Я никуда не уйду.

Себ закрыл глаза и поцеловал Хадсона в макушку. Впервые за очень долгое время он уснул с улыбкой на лице и радостью в сердце.

***

Себ проснулся посреди ночи от назойливого жужжания. Сонно застонав, он сел на кровати и улыбнулся, увидев спящего рядом Хадсона. Черные как смоль волосы териана волка резко контрастировали с белой наволочкой подушки. На светлой молочной коже отчетливо выделялись синяки и царапины. Себ осторожно провел пальцами по его оголенному плечу и стиснул зубы, чтобы унять гнев. Источником жужжания был телефон, на прикроватной тумбе. Себ непонимающе нахмурился, пытаясь припомнить, когда именно положил его туда. Взяв телефон, он взглянул на экран и узнал заставку Хадсона. Он уже собирался вернуть его на место, но глаз зацепился за сообщение от Трента, выскочившее на экране в режиме предпросмотра. От мерзости увиденного у Себа внутри все похолодело.

Он

бы никогда не стал копаться без спроса в чужом телефоне, тем более в телефоне у Хадсона, но отвратительный текст задел его настолько, что Себ, не успев обдумать свои действия, ввел код безопасности для разблокировки экрана. Удивительно, но Хадсон так и не сменил его. Это по-прежнему был день рождения Себа.

Сняв блокировку, он увидел множество сообщений, всплывающих на экране одно за другим. Чувствуя, как внутри него закипает глухая ярость, Себ пролистал переписку с Трентом, где тот обзывал Хадсона грязным отбросом.

Ты, бракованный кусок дерьма, возомнивший о себе невесть что.

Только попробуй рассказать кому-нибудь о том, что произошло, я тебя уничтожу, грязная псина!

Тебе конец, если хоть слово скажешь обо мне и моих друзьях! Ты покойник, уяснил, мразь?

Друзьях? Что? Сообщения шли сплошным потоком, а оскорбления становились все омерзительней. Себ не отрывая глаз от экрана, продолжал читать, словно никак не мог поверить, что кто-то посмел написать такое о его прекрасном возлюбленном. Не в силах больше выносить этот бред, Себ зашел в контакты Хадсона и отыскал там адрес и телефон Трента.

Затем он молча выключил телефон и вернул его на тумбу. Себ склонился над Хадсоном и, поцеловав его в щеку, погладил по волосам. Трент не просто открыл свой поганый рот на его пару. Он посмел поднять на Хадсона руку и, насколько Себ успел понять, прибегнул к помощи каких-то друзей. Терпеть подобное было выше его сил, и Себу пришлось сделать глубокий вдох, чтобы успокоиться. Не нужно было быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться о случившемся. По обрывкам информации из тех полных ненависти сообщений, Себ смог составить полную картину произошедшего. В тот вечер, когда Хадсон появился у него на пороге весь в крови и разорванной одежде, ему удалось сбежать от Трента и его дружков. Себ пытался дышать глубже, чувствуя, как к горлу подступает тошнота. Да, он обещал Хадсону, что смирится и не станет копаться в этом деле, но поток сообщений с оскорблениями от Трента пробудил в нем неконтролируемую ярость. Он не оставил ему и шанса на то, чтобы сдержать обещание.

Хадсон мирно сопел во сне, явно ничего не подозревая. Его милый Волчонок был полностью вымотан и дело не только в сексе. Себ легонько поцеловал его в щеку и осторожно выскользнул из постели.

— Прости меня, малыш. И помни, что я люблю тебя.

Он чувствовал, как тело немного потряхивает, от бурлящего в крови адреналина и глухой белой ярости. Пути назад нет. Он достал из комода пару черных джинсов, черный лонгслив, схватил кожаные перчатки и спустился вниз. Надев ботинки и черную кожаную куртку, Себ взял ключи с тумбы в прихожей и достал из кладовки лом. Он давно собирался перенести его в подвал, вместе с остальными инструментами. Хорошо, что он все еще здесь.

***

Двадцать минут спустя Себ стоял перед домом Трента, крепко сжимая в руках лом. Всю дорогу сюда он думал лишь о том, что Трент сделал или почти сделал. Мало того, что он заманил Хадсона на свидание, намереваясь трахнуть его, это еще полбеды. Так он еще и друзей пригласил, заведомо рассчитывая на груповушку. А еще он назвал Хадсона грязным отбросом, видимо, намекая на то, что он должен был с благодарностью принять столь «щедрое» предложение от тех кто «снизошел» до него.

Дверь распахнулась, и Себ с отвращением уставился на покрытое ссадинами и синяками лицо Трента. Что ж, видимо, Хадсону удалось удачно врезать этому ублюдку, по крайней мере, несколько раз. Прекрасно.