Тёмный Человек. Книга вторая
Шрифт:
Отец Кароль усадил гостей в кресла, сам занял место за письменным столом и, нацепив на красный нос очки, погрузился в чтение письма. Пока хозяин читал, нотариус и Мельхиор оглядели кабинет. Чисто. На маленьком домашнем алтаре горят свечи. Медные ведерки для угля у камина сияют ослепительным блеском. На столе лежит раскрытый альбом с коллекцией почтовых марок. Рядом тарелка маслин. Одна стена занята книжными полками. Ничего особенного: молитвенники, сборники духовных песнопений, жития святых. А вот там, на отдельной полке, зоркий нотариус разглядел кое-что поинтереснее:
Мельхиор заметил, как нотариус нетерпеливо заерзал в кресле – ну еще бы! Этих жутких сочинений о мрачных обрядах, ужасных ритуалах, ведьмах, черных магах, злых колдуньях и прочей подобной пакости в его библиотеке не было. К счастью, отец Кароль быстро закончил чтение короткого письма. Он снял очки, опустил лист бумаги на стол и выжидательно посмотрел на гостей.
– Я догадываюсь, отец Кароль, что вы ждете, когда я поставлю перед вами шкатулку, – произнес нотариус.
– Вы совершенно правы, месьер Мартиниус.
Нотариус пискливо откашлялся. Потом продолжил говорить, тщательно подбирая слова:
– Видите ли, дело в том, что я оставил шкатулку в пансионе. Во время нашего путешествия в Гвинбург произошли весьма странные события, связанные с этой шкатулкой. Кто-то очень хочет получить ее вместо вас. Я подозреваю, что, передав шкатулку вам, я подвергну вашу жизнь серьезной опасности!
– Я не понимаю, – растерялся отец Кароль, – что все это значит?
Нотариус вкратце описал происшествие с осами в «Отравленном путнике», ночной визит к Мельхиору в «Золотой стрекозе» страшного пришельца с острым клинком, нападение на почтовую карету шайки разбойников в Гвинском лесу.
Когда нотариус закончил рассказ, отец Кароль растерянно произнес:
– Я потрясен. Просто не могу поверить, что все это из-за старой шкатулки.
Мартиниус сочувственно сморщил длинный нос.
– Вы должны нам рассказать, ваша святость, что за важное дело заставило вас попросить шкатулку у доктора Зудика.
В комнатушке воцарилась напряженная тишина. Гости в тревоге ждали решения хозяина, отец Кароль глубоко задумался. Прошло несколько минут. Наконец, священник поднял голову.
– Хорошо, уважаемые. Я расскажу вам, для чего мне понадобилась шкатулка, но предупреждаю, история будет долгой и, возможно, покажется вам совершенно невероятной. Однако каждое слово в ней правда.
Отец Кароль вынул из ящика стола бронзовый сундучок, повозился с секретным замком, открыл. Гости молча следили за его неторопливыми действиями. В сундучке лежала очень старая книга. Ветхие деревянные дощечки обложки, хрупкие пергаментные страницы, густо исписанные затейливым почерком крючкотвора. Разноцветные, невероятно сложной формы буквы, которыми давно уже не пользуются. Священник положил книгу на стол, осторожно перевернул первую страницу, послюнявив пальцы.
– Вот, уважаемые.
– Очень интересно! – подался вперед нотариус. Его глаза загорелись восторгом. Мартиниус страстно увлекался историей и такая книга для него была дороже мешка золотых флорианов.
Отец Кароль обвел взглядом гостей.
– В этой хронике, кроме всего прочего, говорится о том, как сто пятьдесят лет назад на Рыночной площади были казнены шесть женщин, шесть ведьм, наславших на Гвинскую баронию страшную болезнь из-за которой погибли тысячи людей. Их повесили, а после казни епископ совершил молебен за спасение жителей. Постепенно болезнь оставила наши края.
– Времена тогда были суровые, люди невежественные, – заметил Мартиниус. – Но какое отношение к шкатулке имеют эти давние времена?
– Сейчас поймете, месьер нотариус. Перед смертью одна из ведьм, Астрелия Гильом, прокляла своих убийц.
– Это та самая Астрелия, железная статуя которой стоит на перекрестке дорог недалеко от Гвинбурга? – задал вопрос нотариус.
– И каждый прохожий должен бросить в нее камень, иначе она его заколдует и он никогда не доберется туда, куда направляется, – кивнул отец Кароль. – Да, вы правы. Это та самая Астрелия.
– И что же? – нетерпеливо спросил Мартиниус.
– Астрелия Гильом вместе с остальными пятью ведьмами была повешена на площади перед жителями города, потом ей в сердце вбили осиновый кол, а тело сожгли. Но, согласно хронике, ведьма наложила заклятие на тогдашнего барона, епископа, помощника епископа и бургомистра. Посулила им, что за ними и их потомками до седьмого колена будет приходить ужасный Темный Человек и до срока забирать в Темную Долину.
– Все это очень захватывающе, но как эта сказка связана с нашими днями? – перебил священника нотариус.
Отец Кароль тяжело посмотрел на Мартиниуса. Вдруг его руки, держащие старинную хронику, мелко задрожали и он, с отчаянием, произнес:
– Потому что это не сказка! Проклятие сбывается. Я – потомок помощника епископа Гуга Зудика в седьмом колене. Неделю назад Темный Человек приходил за мной!
Глава десятая.
Саквояж пропал
Ужасное впечатление от своих слов отец Кароль испортил сам, неожиданно оглушительно чихнув три раза подряд.
– Чтоб тебя, окаянная простуда! – простонал он, вытирая лицо платком, – Прости меня Гведикус!
Все же Мельхиор почувствовал, как холодные мурашки пробежали по его спине. Мартиниус, впрочем, сидел со скептической полуулыбкой на узком остроносом лице.
Священник убрал древнюю хронику обратно в сундучок, тщательно его запер и спрятал в стол. Снял очки, положил их в замшевый футляр.
– Я понимаю, месьер Мартиниус, что вы не верите моим словам. Я бы и сам не поверил, но что было, то было!