"Тёмный фаворит" Особый случай
Шрифт:
наличии только две, Эмилия и Катя, он
рассмеялся: «Ничего, Кларочка, и ты сгодишься.
Тем более юность, молодость и зрелость в одной
постели - это так пикантно». После первой порции
любовных утех Зарудный сказав, что пора и
делами заняться, велел принести бумагу и
чернила.
В такой обстановке и появились на свет
письма о том, что Большой Императорский приз
выигран рибопьеровским Витязем благодаря
сговору наездников
Леопольдовне пришлось писать больше всех, так
как неутомимый Алексей Андреевич то и дело
отвлекался на забавы с Катей или Эмилией. А то и
двумя сразу.
– Добиться от всех троих показаний
оказалось не трудно, - рассказывал Голиков. - А
вот оформить их в письменном виде...
– Боялись писать?
–
Нет,
охотно
согласились.
Какая
содержательница
борделя или
проститутка
откажет в содействии представителю такого
учреждения, как врачебно-полицейский комитет?
91
Но их показания пришлось несколько раз
переписывать, чтобы не стыдно было его
сиятельству представить.
– Да почерки у них вроде не плохие,
разборчивые.
– Причем здесь почерк? Таких откровенных
непристойностей мне ещё читать не доводилось!
Куда до них Баркову или Лермонтову с его
«Уланшей», не говоря уже о разных Мопассанах...
Ну а вы чем-нибудь порадуете?
– Конечно. Вы узнали кто писал, а мы -
зачем это понадобилось.
Выслушав рассказ Лавровского Голиков
покачал головой:
–
Какой
размах!
Письма,
газеты,
мистификации... Пари моряка с Грачёвым тоже их
рук дело?
– Скорее всего. Кстати, зачем вы эту
девчонку привезли? Неудобно как-то, в редакцию
люди разные заходят, а тут...
– Это вам подарок от Клары Леопольдовны.
Если понравилась, можете воспользоваться...
Шучу, конечно, хотя и неудачно. А если серьёзно,
то неплохо было бы нам представить завтра
Владимиру Андреевичу не только бумаги, но и
виновника всей этой истории. Катя может указать
где живёт Зарудный, гостила у него. Она в Москве
недавно, названий улиц не знает, но на
зрительную память не жалуется.
– А не проще в адресный стол обратиться?
92
– Уже пробовал, по их сведениям в Москве
Зарудного нет.
– Понятно. Поедем с Катюшей по Москве
кататься?
– Именно это я и хотел предложить. Только
сперва в сыскное. Надеюсь Муравьёв нам
сотрудников
дом без представителей полиции, как ни крути,
произвол и самоуправство.
Предупредив Семёна, что едет в сыскное,
Алексей стал собираться. Вместо надоевшего за
день сюртука одел пиджак из «чёртовой кожи»,
вместо цилиндра - картуз с лаковым козырьком.
Проверил на месте ли портсигар и спички. На
всякий случай положил в карман стальной кастет
с острыми шипами.
У входа в типографию им встретилась
полная круглолицая немолодая дама. Это была
Соколиха,
приехавшая
сдавать
в
печать
завтрашний номер «Новостей дня».
– Добрый вечер, Александра Ивановна,-
дружелюбно улыбнулся Лавровский.
Окинув их троицу изучающим взглядом,
Соколова холодно кивнула и молча прошла мимо.
Но вид дымящей габаевской папиросой Кати,
видимо произвёл на неё сильное впечатление.
– Вот молодёжь пошла, - донеслось до
Алексея её ворчанье. - В редакцию проституток
водят, по улицам с ними разгуливают. Совсем, ни
стыда ни совести.
93
Глава 11
«ЧЁРНАЯ БАНДА»
– Допустим, возьмём мы чернявого, -
рассуждал Малинин, разливая по стаканам
горячий крепкий чай. - А вдруг он нас на
питерских не выведет?
– А куда он денется? - Муравьёв развернул
кулёк с румяными пирогами. - Это мне из дома
принесли. Твои любимые с грибами и капустой...
Нальём ему, как богатому - сразу заговорит.
Сергей не одобрял склонность полковника к
рукоприкладству на допросах. И не считал
нужным скрывать это:
–
Помнится, прошлым летом Пашка
Шалунок так ничего и не сказал. Хотя вы его так
измордовали, что в больницу мальчишку увезли.
– Чистоплюй, ты все-таки, Серёжа. Нашел
кого жалеть. Этот малолетний мерзавец недавно
бежал из рукавишниковского приюта и сейчас с
шайкой себе подобных дачников в Люблино и на
Самаровой горе грабит. Уездная полиция их
поймать не может. Видимо нам придётся
заниматься... А пример не удачный. Шалунок
боялся Самсона. Все знали, заподозри этот зверь,
что кто-то из подельников плёсом бьёт, сразу
заквасит. А Виктор Дубецкий, хоть и жёсткий
человек, но на мокруху никогда не пойдёт. Он
барин, аристократ...
94