"Тёмный фаворит" Особый случай
Шрифт:
находится в Петербурге на законных основаниях.
Владимир Грязнов с юных лет привык жить
за счёт женщин. Вначале состоял на содержании у
старухи-золотопромышленницы, потом у богатой
степной помещицы. Первую ограбили и зарезали
во время поездки на прииски, а у второй украли
драгоценности и ценные бумаги на семьдесят
тысяч рублей. В обоих случаях Грязнов находился
под следствием, но был «оставлен в подозрении».
Ещё
внимание на такое любопытное обстоятельство.
Дубецкий никогда не расстаётся с чёрными
чётками, а Зарудный и Грязнов носят серебряные
перстни с чёрными камнями.
В кабинет заглянул Смолин - невысокого
роста, плечистый, бритый старик в поношенном
старомодном сюртуке и картузе с лаковым
козырьком. Больше всего он походил на
камердинера из барского дома средней руки, чем
на грозу московского преступного мира.
– Спит?
– тихо спросил он.
Муравьёв тут же приподнял голову:
– Привезли?
– Упустили мы его, Константин Гаврилович,
– вздохнул старый сыщик.
Полковник вскочил с дивана, как кипятком
ошпаренный:
100
– Сыщики, мать вашу так! Докладывай, как
это случилось.
– Оказывается ещё вчера вечером Чукин с
квартиры сбёг. Он частенько по ночам где-то
шлялся, поэтому хозяйка и не удивилась когда
утром к завтраку не вышел. Подождите, говорит,
вот-вот вернётся. А когда мы его комнату
осмотрели, сразу поняли - ждать нечего. Все его
вещи исчезли, один старый чемодан остался... И
вот ещё, Константин Гаврилович, никакой он не
Чукин. Я в участок заходил, так пристав Носков
сказал, что по поддельному паспорту он
проживал.
– А какого чёрта Носков его сразу не
арестовал,
если
видел,
что
документы
фальшивые?! Распустилась наружная полиция,
мать её так!
– Его попросили об этом.
– Кто?! Кто мог просить о подобном
беззаконии?!
– Разрешите доложить с глазу на глаз.
– Пустое. Сергей свой человек. Докладывай.
Смолин пожал плечами, тебе, мол, виднее:
– Николас попросил. Сказал, по вашему
указанию.
– Он один к нему приходил? - спросил
Муравьёв.
– Нет. Вместе с каким-то господином весьма
примечательной наружности: голова седая, а усы
и брови как смоль.
101
Муравьёв сразу как-то сник:
– Иди, Андрей Михайлович, отдыхать.
Муравьёв
кабинету:
– Николаса я не виню. Услужливый дурак
хуже врага. Он тупо выполнял моё распоряжение
оказывать содействие Дубецкому в случае
недоразумений с наружной полицией. Но сам-то
Виктор какой мерзавец! Ему гостеприимство
оказали, а он что творит? ... И где нам теперь
искать этого Чукина?
– А он вовсе и не Чукин, - сказал Малинин.
–
Грязнов его фамилия.
– Откуда ты это взял?
– Из бумаг, подготовленных для вас
Степановым.
Напрасно
вы
с
ними
не
ознакомились.
Муравьёв открыл папку и начал, сперва
бегло, а потом всё внимательнее читать. При этом
он мрачнел на глазах.
–
Ваше высокоблагородие! Чиновник
секретного
отделения
канцелярии
обер-
полицмейстера Сбруев просит принять его по
неотложному делу, - доложил Соколов.
– Проси Павла Алексеевича. Сергей, ты пока
не уезжай.
– Куда я денусь, когда погонь и перестрелок
обещанных вашей приметой, ещё не было, -
пошутил Малинин.
102
Но Муравьёв даже не улыбнулся.
В
коридоре
Малинину
встретился
невзрачный пожилой шатен в вицмундире
министерства внутренних дел.
– Добрай вечер, Павел Алексеевич.
– Здравствуйте, Сергей. Как ваши успехи?
Идёт журнал?
– Слава богу. Две тысячи экземпляров с
прошлого номера стали печатать. А как вы?
– Что я? Все одно и то же: запросы,
отношения,
рапорта,
справки...
Ничего
интересного.
Вся Москва зачитывалась воскресными
фельетонами
в
«Современных
известиях»,
подписанными каким-то Берендеем. Автор, судя
по всему, имел доступ к многим тайнам сильных
мира сего. Он не давал спуска самодурам-купцам,
зарвавшимся и заворовавшимся чиновникам и
даже духовенству. Но мало кто знал, что под
псевдонимом «Берендей» скрывается скромный
титулярный советник Сбруев.
– Сергей Сергеевич, вспомнил я на кого ваш
чернявый похож, - сказал Соколов.
– Скорее всего
это Чукин, который купчиху обокрал.
– Верно. Только он не Чукин, а Грязнов.
Приехал к нам из Петербурга, где давно обирал
женщин,