Темный исток
Шрифт:
– Ай!
– воскликнул я, чувствуя острую боль от укола.
– Отстань! Уй! Не трогай меня! Кому гово... ай!..
Однако робота было не отогнать. Как и положено бездушной машине, он с абсолютной невосприимчивостью к угрозам продолжал забор материала для анализов. И плевать он хотел на то, что своими действиями причинял мне очень неприятные ощущения. В какой-то момент меня даже ударило током!
– Для чего вы это делаете?
– устало повиснув в силовых путах, подобно запутавшемуся в проводах-невидимках пришельцу из другого измерения,
– Так нужно, - был ответ.
– Не беспокойся, совсем скоро ты все поймешь.
Но я не хотел ничего понимать. Я хотел освободиться и сбежать. Ну и по возможности надавать ублюдкам, захватившим меня, по шее. Последнее, пожалуй, можно было отнести к разряду невыполнимых желаний. Впрочем, мечтать мне это не мешало...
Кровь из нанесенной зондом раны медленно стекала вниз по руке, капая на металлические плиты пола с грохотом, отдававшимся эхом в ушах. Хотя, может это сердце мое так стучало? Я не был уверен. Кап. Тук. Кап. Тук...
Мед-зонд порхал вокруг меня с тихим гулом репульсоров. В его небольшом сферическом теле открылся разъем, откуда на свет вынырнул манипулятор, крепко удерживавший инъектор с той же стального цвета жидкостью, что слабо блестела в прозрачной колбе сепаратора. Он собирался впрыснуть содержимое инъектора мне в рану, несмотря на все возражения и попытки вырваться...
– Не трогай меня, - повторил я с угрожающими нотками, но никто в комнате не обратил на это внимания. Пытка продолжилась.
Кап. Тук. Кап. Тук...
Может, настала пора уже заглянуть, что прячется в ящике?..
Мое терпение лопнуло.
– НЕ ТРОГАЙ МЕНЯ!!!
Весь свет в комнате на секунду погас. А зажегся, когда тонкая, почти невидимая, иголка инъектора застыла в миллиметре от моей кожи. Затем что-то в глубине робота громко и протестующе зажужжало. Симпкин насторожился, а Ди лишь заинтересованно выгнул бровь, продолжая восседать в своем кресле, закинув ногу на ногу. В следующую секунду мед-зонд смяло, будто шарик из фольги, и отбросило в сторону, как мусор, которым он в сущности и стал...
– Смотри-ка, кто тут у нас освоился!
– воскликнул Ди, неторопливо вставая с кресла. Он не выглядел ни напуганным, ни раздраженным. Вся ситуация его как будто веселила.
Тяжело переведя дух и малой частью сознания все еще не веря в собственную причастность к произошедшему, я мрачным и очень усталым голосом пообещал:
– Это только начало.
Не говоря ни слова, Ди подошел к скукожившемуся роботу и легко вырвал из его согнутого манипулятора инъектор. Затем со зловещей невозмутимостью приблизился ко мне и вогнал иглу так глубоко, как только было можно, а следом вдавил поршень. В ту же секунду я ощутил дикое жжение в той части руки, куда пришелся укол.
– Тебя создали для того, чтоб помочь нам, - сказал он вкрадчивым голосом.
– Это твоя единственная цель и предназначение. Другой никогда не было и быть не может!
Сумев соскрести остатки воли, еще не успевшей впасть в кому из-за жгучей боли, мгновенно разлившейся
– Никто и никогда не будет диктовать мне что делать и для чего жить!
– Забавно, - сказал Ди, но при этом даже не улыбнулся.
– А мне кажется, именно этим мы и занимаемся. Осталось только дождаться, когда до тебя дойдет вся суть посыла: ты - не человек. Во всяком случае, не в том смысле, какой принято вкладывать в это слово, когда говорят о правах и свободах. Нет у тебя никаких законных оснований для существования. Никто не станет переживать, если с тобой что-то случится. Никто и никогда. Запомни.
– У меня есть брат, - заявил я, хотя получилось не так уверенно, как планировалось.
– Брат?
– с усмешкой переспросил Ди.
– На твоем месте я бы не стал особо на него рассчитывать. Мекет Динальт любит разочаровывать тех, кто к нему привязан. Поверь, я знаю, о чем говорю.
Впервые за все то время, что находился в плену, я вдруг остро ощутил, насколько плачевным было мое положение. До этого момента я будто бы не воспринимал все слова и поступки своих похитителей всерьез.
Заметив страх, вновь промелькнувший в моих глазах, Ди чуть улыбнулся и следующие слова произнес уже мягче:
– Твой единственный шанс оставить Тиссан живым - действовать заодно с куатами. Иных вариантов нет. Даже если Мекет обеспокоится твоим исчезновением, он никогда не узнает, где тебя искать. Ты для него потерян навсегда, так что смирись с этим.
– Не в этой жизни!
– прошипел я, неожиданно для себя осознав, что действительно ни за что просто так не сдамся.
Ничего не ответив, Ди развернулся и вышел.
Я проводил его полным презрения взглядом, затем перевел свое внимание на доктора.
– Этот препарат заставит вас расслабиться, - неуверенным тоном проговорил Симпкин.
– Если вы голодны или испытываете еще какие-нибудь потребности, не стесняйтесь сообщить нам. Все будет исполнено. В пределах разумного, конечно же.
– Вы очень любезны, доктор, - пробормотал я, не испытывая при этом ни капли благодарности. Не знаю, что стало тому причиной, но язвить и бесноваться мне больше не хотелось.
Прежде, чем скрыться в дверях, Симпкин прошептал:
– Я пока не знаю, что конкретно они планируют с вами делать, но если вы продолжите сопротивляться, то мне станет вас искренне жаль.
Он тоже ушел.
Оставшись наедине со своими мрачными мыслями, я продолжил бессмысленное трепыхание в сетях антигравитационного поля, все глубже и глубже погружаясь в темные пучины отчаяния.
Слова, брошенные Ди, жгли, словно стая боиджийских ос. Как бы мне того ни хотелось, отмахнуться от мысли о том, что родной брат, оказавшийся вовсе не родным, столько времени лгал мне в лицо, я не мог. Ощущение напоминало внезапный удар под дых. Весь воздух из легких улетучился, оставив после себя тупую ноющую боль и дикое желание свалиться на пол, свернуться калачиком и зарыдать...