Темный Клубок
Шрифт:
— Что случилось? — спросила она стоявшего рядом брата.
— Незнакомец, — ответил паломник, указывая в дальний конец лагеря. — Появился из ниоткуда.
«Из ниоткуда… или кое-откуда?» — поёжилась медике, вспомнив о кошмарах пациентов.
Любопытство заставило её прочесть не только одобренные тексты о космических путешествиях, но и мрачные истории, в которых имелись намеки на то, что священные щиты звездолётов не застрахованы от сбоев. Порой из внешней тьмы сквозь них проскальзывало нечто…
«Нет, — мрачно решила Арикен, —
Борясь со страхом, она протолкнулась через толпу и увидела человека, ждущего на границе палаточного городка. Он стоял неподвижно, изучая паломников через густую завесу седеющих волос, которые выбивались из-под банданы. Правый глаз незнакомца закрывала повязка, а нижнюю часть лица — пышная борода, спадавшая на грудь. Непросто было определить его возраст сквозь такие дебри, но медике решила, что мужчине где-то ближе к пятидесяти.
«Он будто провёл здесь целые годы», — подумала Арикен.
Незнакомец, облачённый в солдатскую одежду мышиного цвета, также носил на плечах, сгибах локтей и коленях отдельные фрагменты брони, а на левой кисти — кожаную перчатку. Лоскутная униформа придавала ему воинственный облик, но он казался невооруженным, если не считать заткнутого за пояс кинжала.
— Это привидение? — прошептала Офель. Медике и не заметила, что девушка следовала за ней.
— Просто человек, сестра, — ответил звучный голос позади неё. — Не беспокойся.
Арикен и Офель расступились перед духовным вождём паломников. Тот, миновав их, подошёл к незнакомцу.
— Меня зовут Бхарло, друг, — с тёплой улыбкой заговорил пастырь. — Я — поводырь Сорок второй конгрегации Развёртывания.
Хотя ему было лишь немного за тридцать, Бхарло изъяснялся с непринуждённой уверенностью человека, который привык, что его слушают. Он обладал могучим телосложением, а на обнажённых руках виднелись поблекшие татуировки, намекавшие на тёмное прошлое — калейдоскоп пылающих черепов, пронзённых клинками, останки дракона… Рясу наставник стягивал на талии шнуром из пурпурного шёлка, а спираль, украшавшая эбеновую кожу бритой головы, сверкала позолотой. Она спускалась по щёкам Бхарло, обвивая лицо подобно змее.
— Прости нас, друг, — продолжал пастырь, — но мы не знали, что делим сей ковчег с другим путником. — Он вскинул руки ладонями к гостю, показав ещё две золочёные спирали. — Преломишь ли ты с нами хлеб?
Видение нехорошо уставилось на Бхарло, но это словно бы не обеспокоило наставника. Через несколько долгих секунд незнакомец ткнул рукой в дальний угол трюма, покачал головой и демонстративно чиркнул пальцем себе по горлу.
— Думаю, нам всё понятно, друг, — с прежней улыбкой заявил пастырь, — но знай, что мы всегда примем тебя, если передумаешь.
Когда человек с кинжалом развернулся и зашагал прочь, Арикен поняла, что боялась вздохнуть.
— Он точно призрак, — убеждённо произнесла Офель.
Фантом знал, что проще было бы выразить предупреждение словами, но решил, что паломники лучше воспримут знак.
«И ещё мне понравилось, какие у них стали физиономии, —
Вот только их лидер — их пастырь… Он может стать проблемой. Судя по мышцам и сплетению из черепов и клинков на руках, когда-то святоша был бандитом, скорее всего — вышибалой или даже мелким бригадиром в клане. Возможно, такие люди способны меняться, но в них всегда остаётся часть прежней жёсткости. Призрак достаточно часто убивал их и вполне разбирался в вопросе. Честно говоря, раньше, когда долг требовал от фантома участвовать в боях, боец из него получался невеликий, но он быстро научился драться на долгом пути домой.
На протяжении нескольких последующих недель дух строил себе укрытие — оттаскивал контейнеры и оторванные панели на свою территорию, где возводил некое подобие хижины. Он отступил в самый дальний конец трюма, вплотную к корпусу звездолёта. Там было холодно, большая часть потолочных люменов не работала, и призрак вынужденно обходился свечами, которые умыкал из ящиков. Впрочем, это была приемлемая плата за возможность держаться подальше от спиралеголовых.
В начале каждого ночного цикла он сидел во мраке, скрестив ноги, и пытался не обращать внимания на приглушённые молитвы паломников. Фантом почти не сомневался, что их вообще никто не слышит.
Однажды, когда дух возвращался с очередной мародёрской вылазки, еле удерживая неустойчивую колонну картонных коробок из-под продуктов, сзади раздался чей-то голос:
— Привет, призрак.
Удивлённый, он резко повернулся, и несколько коробок свалились с вершины башни. Перед фантомом стояла девушка, с откровенным любопытством изучавшая его. Носила она белый комбинезон, как и все паломники, однако призрак заметил только одну спираль, вышитую на нагрудном кармане. Стриглась коротко, но не выбривала тонзуру в тёмно-русых волосах.
— Не знала, что призраков так легко напугать, — добавила девушка.
Словно не замечая, что мужчина нахмурился, она подобрала упавшие коробки и бережно водрузила их обратно.
— Зачем? — спросила паломница, когда дух повернулся уходить.
— Что? — машинально ответил он.
Это было первое слово, произнесённое им за несколько месяцев, и собственный голос показался фантому чуждым хрипом.
— Зачем собираешь барахло?
— Если его использовать, это уже не барахло.
Девушка кивнула, как будто ответ заставил её серьезно призадуматься. Призрак решил, что ей около двадцати пяти, и она наделена тихой, аккуратной красотой, но по-настоящему его поразили внимательные серые глаза паломницы. В них жило спокойствие, непривычное для молодых женщин.
— Арикен, — назвалась она.
— Крест, — произнёс он, сам не зная почему.
Девушка вновь кивнула, обдумав этот ответ столь же сосредоточенно, что и предыдущий.
— Ты опасен, Крест? — увидев, что мужчина сдвинул брови, паломница быстро продолжила: — Я спрашиваю, потому что ты пугаешь других, а большинство из них и так уже достаточно напуганы.