Темный король
Шрифт:
Толпа молча смотрит, как Тео ведет меня обратно вниз по ступеням. Но на скамью он не возвращается. Пройдя со мной через занавески, он открывает деревянную дверь. Но прежде чем закрыть ее, он останавливает двух мужчин, идущих позади.
— Проследите, чтобы никто сюда не вломился.
— Да, босс. — Их идентичные ответы обрываются хлопком двери.
В следующее мгновение Тео подхватывает меня и усаживает на деревянную скамью. Его рот сливается с моим, язык проникает внутрь. Торопливый. Ищущий. Я обхватываю его за шею и прижимаю к себе. Моя юбка задралась,
— О, черт, — вскрикиваю я, и требуется некоторое время, чтобы боль утихла. Но Тео не останавливается, он продолжает вколачиваться в меня. Его движения бешеные. Я никогда не видела его таким отчаянным. Я обхватываю его ногами за талию и побуждаю его взять меня. Взять все, что ему нужно. Если это единственное утешение, которое я могу ему предложить, то я с радостью его дам.
Проходит совсем немного времени, и моя влага покрывает наши тела. Он входит и выходит, и с каждым неистовым проникновением мне кажется, что он уже не сможет проникнуть дальше в мои глубины. Но так или иначе ему это удается. И когда он это делает, он как будто захватывает новую часть меня.
— Бл*дь, Холли, ты мне нужна. Мне чертовски нужно почувствовать, как ты кончаешь. Это, тебя. Ты гребаное совершенство в моем хреновом во всех смыслах мире. Кончи для меня, Холли. Сейчас же, — требует Тео.
Он протягивает руку между нашими телами и сжимает мой клитор. Одно касание — и я кончаю. Падаю с обрыва. Вижу звезды.
Тео напрягается, его толчки становятся все более жесткими. Он кончает в меня, прежде чем его голова падает мне на грудь. В течение минуты мы не двигаемся. Затем я чувствую это. Его грудь тяжело вздымается и опускается, влага пропитывает мой топ.
— Шшш, все хорошо. Все будет хорошо. Мы пройдем через это вместе, Тео. — Мои слова утешения — дерьмо, даже я это знаю. Я глажу его волосы и поднимаю его голову, чтобы его глаза встретились с моими. — Все будет хорошо, — повторяю я. Мне незнакомо горе потери родителей — не в этом смысле, — но я знаю, что такое горе. И хотя оно, возможно, никогда не пройдет, жить с ним станет легче.
— Он не должен был уйти так рано.
— Я знаю, но ты должен это сделать, Ти. Ты — лидер. Ты и я, мы сделаем это вместе.
— Я не знаю, какой ангел послал тебя ко мне, но слава Богу, что он это сделал. Я не смог бы пережить этот день без тебя, Холли.
— Хорошо, что тебе и не нужно, — говорю я, вытирая слезы, покрывшие его щеки. Я оглядываю комнату, и тут меня осеняет: мы все еще находимся в этой чертовой церкви. — Тео, я не католик, но даже я знаю, что делать то, что мы только что сделали в церкви, — это, наверное, очень плохо, да?
— Мы же не на алтаре это делали, детка. Это всего лишь ризница. — Тео пожимает плечами.
— Звучит как что-то важное, Тео.
— Это место, где священник готовится к службе. Не беспокойся об этом. Поверь мне, Иисус прощает и не такое. К тому же ты моя жена; мы не грешили.
Глава двадцать седьмая
Тео
— Давно пора было ответить на твой чертов телефон, — кричу я, как только я слышу соединение.
— Доброе утро. Что заставило тебя быть таким добрым и веселым в понедельник? — Нео, наконец, отвечает на звонок, пропустив три до этого. Я чуть было не сел в машину и не поехал к нему.
— Где ты был?
— Спал. Ты понимаешь, что сейчас около шести? Гребаного утра.
— Я знаю. Вставай и собирайся, в девять у нас встреча с «тройкой», — говорю я.
Тройка — это то, как мой отец и Джон-старший называли три другие семьи в Нью-Йорке. Мы все должны работать вместе, но мой отец и Джон были ближе, чем все остальные. И теперь мне интересно, в какое дерьмо Мортелло втянул моего отца.
— Девять? Какого черта ты вообще встал? До этого еще три часа, Ти.
— Я завезу Холли на работу примерно через тридцать минут. У меня куча дел, возглавить семью — это тебе не шутки, Нео. Количество дерьма в моем списке дел никогда, бл*дь, не уменьшится.
— Стоп. Холли действительно собирается работать? Она собирается продолжать работать, выйдя за тебя замуж? Я думал, что это все просто игра власти с ее стороны, ну, знаешь, чтобы взъерошить твои перышки.
— Очевидно, нет. Она твердо намерена работать, — ворчу я. Я не понимаю, почему она должна идти на работу. Я зарабатываю более чем достаточно денег для нас обоих.
— Мне это не нравится. Эта школа — полный пиздец. То, что я видел в учительской, когда взламывал их камеры… Блин, это заставляет по-новому взглянуть на фразу «любимец учителя».
— О чем ты, бл*дь, говоришь?
— Они занимались этим в учительской, Ти. Учителя занимались этим в стиле порно.
— Отъ*бись. Это одна из самых элитных школ Нью-Йорка. Они бы этого не потерпели.
— Ну, я видел то, что видел.
— Неважно. Будь готов к восьми. Я заеду и заберу тебя. — Я положил трубку, когда Холли вошла в мой кабинет. Я беру свои слова обратно. Я беру назад все, что я сказал о том, что она работает, бл*дь. На ней облегающая черная юбка-карандаш, белая блузка и розовый кардиган. Но, черт возьми, она никогда не выглядела так сексуально. Ее волосы завязаны в хвост — хвост, который я хочу обернуть вокруг своей руки.
Мои глаза медленно перемещаются вверх и вниз по ее телу, запоминая каждый захватывающий дух дюйм.
— Ти, у тебя инсульт? Что с тобой? — Холли машет руками перед моим лицом.
— Бл*дь, Dolcezza. Это то, что ты носишь на работу? У меня вдруг появилось желание записаться к тебе в класс.
— Это будет трудновато, учитывая, что ты не третьеклассник. — Она смеется.
— Ты уверена, что тебе нужно идти на работу? Ты могла бы остаться здесь, наклониться над этим столом и научить меня многим новым вещам. Мы могли бы учиться вместе.