Темный лорд Кассиус Малфой
Шрифт:
***
Пять минут назад Питер внезапно почувствовал неладное. Он прислушался к своей магии, но ничего не нашёл. На первый взгляд, всё было тихо, женщина лежала как мёртвая, больше в доме никого не было. Петтигрю аккуратно выглянул сквозь щёлку в занавесках и внимательно осмотрел улицу. На первый взгляд, не было ничего подозрительного, но внезапно его глаза выцелили высокого плотного мужчину, в обычной серой мантии.
«Крэбб! — похолодело у Питера внутри. — он же связан с Малфоями и что он здесь делает?»
Сердце пропустил такт, когда
Ну, кто мог предположить, что проклятые Малфои их так быстро отыщут? Хорошо, что эту женщину они держали здесь, а не в доме у Лорда. Иначе всё могло получиться ещё хуже.
Напоследок взглянув на неподвижно лежащую женщину, Питер подумал: «кинуть «Аваду» или нет?»
Но потом в его трусливой душонке появилась мысль, что такого Малфои не простят никогда. Как бы ни случилось в дальнейшем, если они смогут узнать, кто виноват в её смерти, то скользкие слизеринцы найдут способ с ним поквитаться, даже если формально они будут на одной стороне.
Решив, что мелкая месть не стоит такого риска, он отвернулся и, превратившись в крысу, шмыгнул в подпол. Несмотря на своё ничтожество, Петтигрю всегда старался оставлять себе пути к отступлению.
Один за другим маги ворвались внутрь и выставили палочки в стороны, готовые убивать. В доме стояла мёртвая тишина, и Люциус с сыном мгновенно взлетели на второй этаж, открывая все двери подряд.
— Нарцисса! — услышав голос отца, Кассиус немедленно бросился на звук. Заскочив в комнату, он увидел смертельно бледного Люциуса, который стоял на коленях возле кровати и держал за плечи безжизненное тело жены.
— Мама! — Кассиус тут же оказался рядом и тоже же схватил мать за плечо. Рука была холодной как лёд и твёрдой как камень. Белое лицо и синеватые губы говорили о том, что Нарцисса Малфой давно мертва.
— А-а-а! — яростно заорал Люциус, тряся тело жены за плечи. — Не может быть, она жива, жива!
Кассиус посмотрел вниз и понял, что его руки тоже мелко трясутся. В душе нарастала горечь непоправимой утраты самого любимого в мире человека. Он опустошённо опустился на пол, наблюдая безутешное горе отца. Его горло сдавило спазмом, и парень не мог выжать из себя ни слова. Мать была для него самым близким и родным человеком.
Кассиус почувствовал, что его магия начинает чёрной тучей заполнять всё вокруг, грозясь катастрофичным магическим выбросом. Уже замолчал и упал потерявший сознание отец, чёрная пелена почти коснулась тела матери, но Кассиус титаническим усилием воли начал загонять внутрь свою ярость. Она клокотала и выстреливала протуберанцами, но Блэку всё же удалось ограничить действие магии своим телом. Только одна чёрная молния, вырвавшись из его руки, разворотила взрывом соседнюю комнату, подняв пыль.
Потрогав шею отца, он убедился, что тот жив и облегчённо выдохнул. Не хватало в одночасье лишиться ещё и отца от собственной несдержанности.
В его сердце молнией полыхнула шальная надежда, когда Блэк почувствовал магический отклик, говорящий, что жизнь ещё теплится в окоченевшем теле. Не поверив, Кассиус запустил более развёрнутую диагностику и, к счастью, результат подтвердился. Из уроков зельеварения на шестом курсе Снейпа Блэк помнил зелье, дающее подобный эффект, и знал, что избавиться от его действия можно с помощью «Рябинового отвара».
Достав из походной аптечки два фиала, парень немедленно влил «Рябиновый отвар» матери, а отцу налил несколько капель «золотого зелья». И если Люциус тут же начал приходить в себя, то мама так и осталась неподвижна, хотя её тело стало понемногу теплеть.
«Мордред, почему зелье не подействовало как надо? – выругался про себя Кассиус, поднимаясь на ноги. — Я же чувствую, что она жива!»
Люциус, очумело, мотая головой, сидел на полу, облокотись о кровать.
— Что со мной случилось, — задушено, прохрипел он, пытаясь подняться на ноги.
— Прости пап, тебя немного зацепило выбросом моей магии, — повинился Кассиус. — Я еле удержал магию, когда увидел вас с мамой.
Люциус с волнением посмотрел на Кассиуса:
— Ты не виноват сынок, не кори себя, не надо, это я не уследил. Не надо было отпускать её одну, но кто же знал, что эти твари решатся на такое.
Его лицо снова перекосила судорога, когда он взглянул на Нарциссу.
— Я отомщу, я страшно отомщу, — над его рукой начала сгущаться магия обета.
— Пап, пап, мама не умерла, она под воздействием «напитка живой смерти» или чем-то похожим, — взволнованно прервал гейс отца, Кассиус. — Я не смог её пробудить с помощью «рябинового отвара», но диагностика говорит, что она жива.
Люциус неверяще посмотрел на сына:
— Она жива?! — он с такой безумной надеждой прожигал того глазами, что Кассиусу на миг стало не по себе.
— Да, отец. Мама жива, просто очень крепко спит. Как спящая царевна в маггловской сказке, — криво усмехнулся Кассиус.
Люциус подхватил Нарциссу на руки и скомандовал:
— Тогда уходим. А то боюсь из-за твоего выброса, здесь скоро будет весь аврорат и ДМП в придачу.
Они быстрым шагом спустились по лестнице, и Люциус кивнул Крэббу и Гойлу.
— Что у вас там творилось, милорд? — озабочено, спросил Гойл. — Сейчас сверху так шибануло тёмной магией, что мы подумали, вы там с Волдемортом сражаетесь.
— Всё потом, — отрезал Люциус. — Сейчас отправляемся в мэнор, через промежуточные точки, чтобы не отследили. Дома всё расскажу.
***
Дамблдор появился из водоворота трансгрессии, почти одновременно со Скримджером. Вместе с ними на тихой улице Косого переулка, сейчас оцепленной прибывшими ранее Аврорами, оказался, увязавшийся следом за директором «Аластор Грюм». Авроры уже окружили неприметное здание, которое мало чем отличалось от соседних построек Косого переулка.