Темный Лорд Поттер
Шрифт:
— Поттер! Ты заставляешь хогвартских эльфов работать своей личной совой?! Наказан на месяц! — решил Снегг.
— Вообще-то, сэр, Анди — мой личный эльф. Если вы присмотритесь внимательно, то увидите, что на ее одежде герб Поттеров.
— Все равно, Поттер, вы не можете привести своего эльфа в Хогвартс, — Снегг схватил Гарри за шиворот и поднял со скамьи.
— Сэр, на самом деле это возможно. Отец принял законопроект через Попечительский Совет, позволяющий личным эльфам студентов проживать
Снегг смерил их обоих тяжелым взглядом, отпустил Гарри, повернулся и пошел к профессорскому столу. Поттер радостно наблюдал, как лицо Снегга становится темно-фиолетовым, когда Дамблдор подтвердил их слова. В конце концов, Снегг просто кивнул и удалился из Зала под аккомпанемент развевающейся за спиной мантии.
— Замечательно, — с сарказмом сказал Гарри.
— Гарри, письмо, — указал на Анди Малфой.
— Ах, да. Анди, письмо.
Анди отдала записку Поттеру и произнесла:
— Хозяин Гарри нуждается еще в чем-то?
— Останься еще на минуту, Анди. Я не знаю, придется ли на нее отвечать, — Поттер развернул записку.
«Гарри.
31 октября — лучший день для слушания. Прежде всего, в день осеннего равноденствия собираются все члены Визенгамота. Я надеюсь, что это послужит сильным политическим ударом для Дамблдора, как твоего опекуна. Мы могли бы также использовать слушание с твоим присутствием и приостановить макмилланскую реформу образования маглорожденных. Если тебя не устраивает эта дата, то подойдет еще шестнадцатое октября.
ЛЛМ».
— Драко, почему твой отец подписался «ЛЛМ»? — спросил Поттер.
— Лорд Люциус Малфой, — пожал плечами Драко.
— А, тебе придется объяснить мне чуть позже, что значит «лорд». Я собирался спросить это летом у лорда Макмиллана, но он ускользнул от меня, — Гарри перевернул пергамент и написал ответ:
«Было бы здорово. Спасибо».
— Анди, отдай это Люциусу. После доставки ты можешь вернуться к тому же, на чем остановилась, — сказал Поттер, протягивая ей записку.
— Слушаюсь, хозяин Гарри, — Анди трансгрессировала.
Поттер взял письмо из Гринготтса и просмотрел его еще раз. «Кровь. Почему всегда нужна кровь?» Гарри положил письмо на стол и взял нож. Осторожно надрезал один палец и подождал, пока на кончике не образуется капелька крови. Поттер опустил ее напротив даты «тридцать первое октября». Когда кровь коснулась свитка, Гарри свернул его, и большая золотая сова вырвала письмо раньше, чем он успел его привязать.
— Так, мне надо на занятие, Гарри, но я хочу узнать об этом сегодня, — поднялась Тонкс.
— Ага, насладись Локонсом как следует, — ответил Поттер.
Нимфадора только закатила глаза и ушла.
—
— Ну и в чем дело? — быстро спросил Малфой.
— Могу сказать, что Хэллоуин будет очень интересным в этом году, — улыбнулся Гарри.
— А? Оо... это когда все пойдет под откос, да? Стоп, ты решил выбрать 31 октября, когда соберется весь Визенгамот? — воскликнул Драко.
— Драко! Успокойся. Твой отец, таким образом, хочет убить двух птиц одним камнем, — зашипел на него Поттер.
— Хорошо, Гарри, но позже тебе придется объяснить мне все, иначе я не вижу в этом никакого смысла, — сказал Малфой.
— Смысл есть, просто ты слушал невнимательно, Драко. Ясно, что Поттеру и твоему отцу нужен Визенгамот в полном составе. Есть две вещи, которых они хотят достигнуть и, кажется, ты в курсе одной из них, — тихо пояснил Блейз.
— Я говорил тебе, Блейз, что ты слишком проницателен? — прошипел Гарри.
— Возможно, — улыбнулся Блейз, когда Поттер закатил глаза.
*
Гарри никогда не был так взволнован, как на астрономии. Он провел весь урок, сравнивая положительные и отрицательные стороны посвящения в свою тайну Блейза и Джинни. Пока не было никаких проблем с доверием, но ни один из них не изучал окклюменцию. А Малфой и Тонкс были натренированы не лучше, они еще не установили достаточное количество ментальных стен, чтобы почувствовать, когда кто-то копается в их мозгах. Дамблдор же, вероятно, догадывался, что Поттер рассказал им о его излюбленной легилименции. Думая об этом, Гарри решил, что Дамблдор и Снегг могут побыть в их головах, но они не хотят оказаться перед Попечительским Советом.
Когда прозвенел колокол, Гарри, Блейз и Драко вышли из кабинета и направились в библиотеку, где встретились с Тонкс и Джинни. Поттер провел их к самому уединенному уголку, где он занимался с Невиллом.
— Ну, Гарри, начинай, — сказала Нимфадора.
— Для начала я хотел бы узнать уровень вашей окклюменции.
— Работаю над седьмой стеной, — ответила Дора.
— Шестая, — кивнул Малфой.
Поттер посмотрел на Блейза и Джинни. Уизли смутилась, а Блейз выглядел самодовольным.
— Я не знал, что чтобы быть другом великого Гарри Поттера мне нужна окклюменция, но у меня поставлены четыре стены, — ухмыльнулся Забини.
Гарри шокированно на него посмотрел.
— Ты?..
— Пожалуй, ты не сможешь сохранить нейтралитет как чистокровный без должной защиты своего ума, — улыбнулся Блейз.
— Эм, что такое окклюменция? — спросила Джинни.
— Защита разума. Это способность обнаружить, как кто-то пытается применить к тебе легилименцию, — объяснил Поттер.