Тёмный лорд
Шрифт:
— Она осталась там, где я её спрятала: в дупле старого дерева в лесах Албании.
— В Албании, — повторил Том. — Вот что Кровавый Барон все время пытается вам сказать!
— Да, но я не желаю его слушать, — горько ответила призрак Райвенкло. — Не желаю — и точка! — всхлипнула она и, развернувшись, полетела в сторону Малого холла.
Риддл не стал преследовать Серую Даму и посмотрел на пергамент. За путаницей стал чудесным образом проглядывать смысл. Диадема Райвенкло существовала, и Елена знала, где она находится. Теряясь в догадках, парень развернулся
Пятикурсники послушно встали при появлении Тома. Сегодня был третий раз с начала семестра, как профессор Мэррифот попросила Риддла прочитать лекцию за нее. В классе защиты, как всегда, было темнее, чем в других помещениях: занавески на окнах были задернуты, и комната освещалась свечами.
— Что же, начнем, — как и всегда, Тому было удобно ходить по классу, заломив руки замком. — Профессор Мэррифот попросила меня прочитать лекцию по китайской демонологии. Теория китайских демонов была описана в конце восемнадцатого столетия известным волшебником… — Мисс Хорнби, подсказывайте, — чуть заметно улыбнулся Том приятельнице.
— У меня выскочило из головы его имя, — жеманно сказала Оливия. Том был рад увидеть в ее карих глазах радостный огонек.
— Герберт Нойманн, — подсказал Риддл, с теплом посмотрев на слизеринку.
— Да-да, точно, Нойманн, — подтвердила девочка, заерзав на стуле.
— Мисс Хорнби молодец, вспомнила, — кивнул Том, подойдя к первой парте, где сидели Натали Адамс и Джерди Гринн. Оливия бросила на райвенкловцев победный взгляд и легко закинула ногу на ногу. Однако синяя половина класса слишком внимательно следила за Томом, чтобы обращать внимание на радость слизеринки.
— В китайской демонологии темные силы делились на пять категорий: Яо — привидение, Мо — аморфная злая сила, Гуй — дух стихии, Гуай — дух покойника, Шэн — демон наподобие олимпийского божества. Китайские волшебники, — продолжал Том, глядя на огарок свечи, — называли Шэна «демон с зеркальным лицом».
— А европейские волшебники знали Шэна? — Натали Адамс подняла руку. Обычно на уроках спрашивать можно было только с дозволения учителя, но Том поощрял, когда его спрашивали посреди лекции.
— Точно неизвестно, мисс Адамс. Но, возможно, — продолжал он, бросив взгляд на Оливию, — именно его имел ввиду темный маг Ницше, описывая сверхчеловека. Обладая бессмертием, он стоит вне морали, по ту сторону добра и зла.
— Можно ли победить Шэна? — спросил Филипп Брогерст, пухлощекий мальчик из Райвенкло.
— Это невероятно сложно, — сказал Риддл. — В китайской магии Шэн практически бессмертен. Его боятся даже божества, поскольку этот демон способен устроить переполох в Небесных Чертогах. Шэн абсолютно лишен морали и чувств — для него существуют только власть и могущество в их предельном воплощении.
«Ты бы хотел стать Шэном, Волдеморт?» — прошептал в голове надменный голос.
«Во всяком случае, не Яо и не Мо», — усмехнулся сам себе Том, глядя на плотные темные занавески. Виктория Спрингфилд продолжала выводить закорючки. Том не переставал удивляться, что его голос продолжает вещать, не
«Ах, как трогательно, — дразнил его голос. — Малыш Томми видит себя Демоном наподобие олимпийского божества — не больше, не меньше. Но пока, должен заметить, ты едва дорос до Мо в плюгавом дневнике».
Том вздрогнул. В самом деле, отчего бы ему не превратить свой новый крестраж в настоящего Волдеморта — полноценное божество? Это, видимо, было невероятно сложно, однако в египетской магии должен был содержаться рецепт создания подобного существа.
— Лив, откуда он у тебя? — спросил Том, указав на пенал, лежащий рядом со слизеринкой. Лекция закончилась, и пятикурсники, поблагодарив Риддла, побежали к выходу. Райвенкловец Энтони Дэвис смотрел на него с восторгом, но Тома больше волновал предстоящий «разбор полетов» у профессора Мэррифот.
— Мой трофей, — кокетливо улыбнулась Оливия. — Пенал Плаксы!
— То есть? — удивился Том, глядя на игравший в ее глазах озорной огонек.
— От Плаксы остались вещички, — многозначительно сказала Оливия. — Я выменяла у Кайлы Мейз ее пенал на перо фазана. Теперь он у меня, мой малыш, — любовно погладила слизеринка пенал. — Очки Плаксы висят над камином, а ее пенал в моей сумочке! Жаль, мои ножки не украшают, как трофей, туфельки из кожи Плаксы — я бы покрасила их в кремовый цвет к новому платью…
— Ты настоящая амазонка, — поправил Том чуть заметно ее нежные волосы.
— Есть такое дело, — Оливия смущенно потупилась в пол. — Ладно, Том, мне пора! — девочка помахала ручкой и помчалась к выходу, легко постукивая каблучками.
«Надо уговорить Диппета сделать ее префектом», — подумал Том, глядя, как мелькают тонкие ножки Хорнби. Взяв со стола учебник, он пошел в сторону горевших у входа факелов.
*
В шесть часов Том, надев черную бархатную мантию, отправился в Большой зал. Возле лестничного пролета на втором этаже его встретили Блэк и Эйвери. Ореон разоделся в дорогую коричневую мантию; Альберт довольствоваться черным смокингом. Вскоре к ним присоединились Нотт и Крэбб, шествуя от первой тройки на почтительном расстоянии.
— Лестрейнджу не позавидуешь, — сообщил Блэк. — Родители написали, что намерены обручить его с Элладорой Нотт, так что весь вечер он будет вертеться возле невесты.
— Она же совсем ребенок! — изумился Риддл. Начищенные до блеска перила сверкали так, что в них, казалось, отражались все идущие, как в зеркалах.
— Пока будет гулять со шлюшками вроде Спрингфилд, — рассмеялся Блэк. — Лестрейнджи хоть и породовитее Ноттов, но пообносились изрядно.
Том задумчиво посмотрел на мраморные ступеньки. Свет вечерних факелов отражался в них, словно тени деревьев в прозрачном лесном озере. Мимо мелькали гриффиндорцы, и Мальком Вэйн, облокотившись на каменную стену, беседовал с Моной МакКейб. У входа стояла Араминта Бэрк в коротком небесно-голубом платье. Риддл, взглянув на хаффлпаффок (которые, как по команде, заплели в волосы желтые ленты), нырнул в плотные двери.