Темный Лорд

Прозоров Александр Дмитриевич

– Прямо как в парижской ночлежке, – покачал он головой, отрезая ломтик от бифштекса. – Правда, если здесь знают о витаминах, то и столовые приборы, наверное, все же моют, а не вылизывают…

Расправившись с завтраком и слегка осоловев от еды, он поднялся, чуть подождал, глядя на тарелку, покрутил головой, вздохнул и, подобно другим школьникам, перевернул ее, зацепив за край указательным пальцем. Стол встряхнулся, словно мокрая собака, чавкнул и длинным языком слизнул грязную посуду вместе с объедками.

– Спасибо, было очень вкусно, –

вежливо кивнул полуживому предмету мебели Битали и отправился к темному проему, в котором скрывалось большинство поевших учеников. Там, к его удивлению, обнаружилась обыкновенная арка, выводящая на лестницу. Так что путь обратно в башню никаких сложностей у новичка не вызвал. В комнате недоморф уже скармливал с ладошки ворону мелко порезанное вареное мясо. Окно опять было распахнуто настежь, впуская в их общее жилье холодный уличный воздух.

– Он и зимой так же вламывается? – поинтересовался Кро.

– Тебе-то что? Тебя до первого снега здесь уже не будет. – Дождавшись, пока птица соберет остатки угощения, Надодух вытер руку полотенцем. – Теперь можно полчасика-часик поспать. Черныш к первому уроку разбудит.

– И чего мы тогда вскакивали в такую рань? – возмутился Битали.

– Зато в душевую народу набежать не успело, – пожал плечами недоморф. – И в столовой свободно было…

Истинная причина раннего пробуждения тем временем сидела на раме приоткрытого окна и невозмутимо расправляла клювом перышки.

– Я расписание так и не посмотрел, – махнув на ворона рукой, вытянулся на застеленной постели Кро. – Мы ведь с одного курса? Что сегодня будет?

– Математика и природоведение. После обеда – дальновидение. У тебя учебники есть?

– Есть, – закинул руки за голову Битали. —

А может, ты и прав. После плотного завтрака самое время немножко вздремнуть.

Курс математики в школе маркиза де Гуяка читался в обширной аудитории человек на триста. Скамьи располагались амфитеатром, уходя ступенями от небольшой коричневой доски к расчерченному тяжелыми черными балками потолку не имеющего окон зала. Мягкий белый свет струился от стены над доской, а потому записывать было удобно только на самых первых партах, внизу. Однако недоморф, первым проникнув в помещение, решительно поднялся к самым дальним, высоким партам. Кро поотстал, осматриваясь.

Учеников для столь обширной аудитории набралось всего ничего, десятка четыре. Может, чуть больше. Девочки собрались двумя серыми стайками на дальнем от входа крае. Одеты они были в одинаковые легкие платья с белыми кружевами у ворота, волосы закрывали такие же бесцветные платки. Мальчики на занятия тоже явились в форменных парусиновых костюмах. Таких же, как и у Битали: брюки, пиджак с кожаными рукавами ниже локтя. Ученики разбились на три неравные группы. По сторонам от центрального прохода, весело переругиваясь, расположились полтора десятка ребят. Слева все как один носили на вороте значок в виде треугольника острием вниз, правые обходились

без украшений.

– А как ваш Жульен мордой о трон влетел, забыли?

– Он, может, и мордой, а два мяча вам, троллям, вкатал!

– Как твой нос, Жуль?! Эшнун заклеил или сострогал новый?

– Чему вы радуетесь? Семь–два продули!

Казалось, они не замечали ничего вокруг, но стоило Битали попытаться занять крайнее место на втором ряду, как подростки моментально возмутились:

– Эй, ты куда, тетеря?! Это парты ордена! Вон, к троллям иди, у них места много, – закричали одни.

– Еще чего! Он приблудный, не из землячества! – ответили другие.

– Какой еще орден? – отступил под столь дружным напором Кро.

– А это ты видел? – указали на треугольнички на воротниках сразу несколько учеников. – Здесь места ордена Грифа! Топай отсюда! Тебе разрешения никто не давал!

– Здесь занято, не видишь?!

Выяснять, что за ордена и землячества водятся среди последователей великого маркиза, времени не было. Битали вернулся к растрескавшейся входной стене, где на обширном пространстве вольготно расположились трое ребят и две девочки, кинул учебник и тетрадь на столешницу первого ряда.

– Тебя сюда звали, гусар? – наклонился вперед ближний парень с черными короткими кудрями и большими матовыми глазами. – Не видишь, занято?

– Вижу, что свободно, – огрызнулся Кро, усаживаясь на скамью.

– Ты чего, не понял? Тебе объяснить?

Однако тут стена пропустила в аудиторию суровую крепкую даму, что напоминала своею статью поднявшегося на дыбы быка: короткие ноги, обтянутые клетчатой юбкой, широкие плечи и могучая грудь. Загривок ей заменяла копна ниспадающих на спину волос, маленькие глазки прятались за круглыми очками.

– Доброе утро, молодежь! – Она стукнула по столу волшебной палочкой, и там возникла стопка задачников. На столешницу шлепнулся журнал, зашелестели, перелистываясь, страницы.

– Доброе утро, мадам Кроус! – нестройным хором отозвались ученики. Ученицы, здороваясь, торопливо перебежали от троицы к одной из девчоночьих групп.

– Открываем пособие на странице сорок семь, глава «Теория пределов».

– Ты еще пожалеешь, гусар, – шепотом пообещали за спиной. – Горько пожалеешь.

– Мсье Уловер! – тут же повысила голос математичка. – Какое заклинание позволяет получить решение для трех последовательностей, заключенных в хаусдорфово пространство? Не слышу ответа!

– Не знаю, мадам Кро… – Голос позади звучал теперь жалко и виновато.

– А коли не знаете, мсье, то извольте молчать и запоминать, чему вас учит преподаватель! Еще ни одна волшебная палочка и ни одно заклятье не спасали от законов математики.

– Да, мадам… Простите, мадам…

– Сядьте, мсье. О, я вижу, у нас новенький?

Под острым взглядом мальчик поднялся:

– Битали Кро, мадам.

– Каков радикал второй степени для тридцати шести, мсье?

– Шесть, мадам…