Темный менестрель

Марина Х

— Прибыли эльдар! — Услышал я голос лучника, занимавшего сейчас пост на башне. — Это Владыка Эрин Гален! Я глазам своим не верю. Он привел армию! Мы с Элдераном переглянулись и поспешили подняться на башню. Я даже оперся о парапет, вглядываясь в даль. — Действительно. Армия. Но он же не знает о воронах и возможном прибытии армии гномов. — Элдеран смотрел на приближающееся войско. — Может он догадался? Или так, или это акт устрашения. — Галиэр хотел было протрубить в рог, но передумал. Войска сами идут в Дейл, причем абсолютно бесшумно — армия пешая. Видимо хотят прибыть тайно, поэтому идут ночью без факелов и скрыв знамена. — Или же он намерен брать штурмом Эребор и занять его самому. О. Я вижу крытые повозки. Значит лагерь тут обустроят, и не сразу к воротам гномов идти будут. — Я прищурился и разглядел в далеке Арсула, Король был верхом на нем и в броне. Мы дожидались следопытов — те ходили на охоту, но кроме пары мелких птиц никого не подбили. У людей вопрос стоял менее категорично, я сам видел как Бард, сбивал из лука воронов с неба. Ну, в принципе ворон тоже еда, если суметь его хорошо приготовить. Да и польза — от шпионов избавляется. Собравшись все вместе — тринадцать лучников, четыре следопыта и я; мы отправились к воротам. Люди недавно их собрали, раньше это был просто каменный проем в стене. Ночь темная, люди спят... даже дозорные. Эльфийская армия тихо и безпрепятственно прошла в Дейл. К утру зашло все войско и лишь к приходу самого Владыки Эрин Гален, люди стали выскакивать из домов в полном недоумении от присутствия здесь чужой армии. Я с отрядом вышел вперед. Король увидел нас и приподнял уголки губ: — Менестрель... Наконец-то ты приобрел имя, достойное твоих воинских талантов. Тебя уже нарекли Дагниром Смауга. — Я скривился, еще одна кличка, сколько у меня их за всю жизнь было? — Вижу ты не рад? — Убивай я дракона один, у меня не было бы сомнений в принятии такого имени. Но нас же пятнадцать эльфов было! — Кто нанес решающий удар, тот и герой. Исильдур яркий тому пример. — Король широко улыбнулся заметив как меня перекосило еще больше. Да уж, сравнение. Бард из Озерного города выскочил прямо под ноги лошадям, запряженным в повозки. Трандуила он заметил только после моего оклика. Развернувшись, человек в шоке уставился на оленя, а переведя взгляд выше узрел и всадника. Спешно поклонившись, Бард начал говорить: — Я Бард из Локтауна, прошу Вас принять благодарность от жителей Озерного города, за победу ваших воинов над драконом. — Я принимаю твою благодарность, Бард. — По взмаху руки короля, эльфы сняли покрывала с повозок. Показывая, что они под завязку загружены едой и питьем. Бард в шоке и сомнении посмотрел на Короля. Трандуил усмехнулся: — Когда-то эльфы Эрин Гален, по просьбе Темного менестреля, уже оказывали помощь жителям Дейла. Сейчас я решил повторить это деяние. — Я благодарен вам за это. Но что же Вы желаете получить взамен? — Хо, а он умен. Правильно понял слова Короля. Тогда была моя просьба — и я с людей ничего не потребовал. Лишь дальнейшая помощь оказывалась Локтауну, тогда еще деревне, за плату золотом. А сейчас благотворительностью занялся уже Король... — Всего лишь разрешения встать моей армии за стенами Дейла. Мы не станем занимать много построек, мы установим шатры и выставим дозорных на башни и стены. — Я не в праве Вам отказать. Но зачем вам... все это. — Человек выразительно махнул рукой на войска. — Это мы обсудим уже в моем шатре. Когда войска разместятся, тебя призовут. — Трандуил отвернулся от человека, давая понять что разговор окончен. Бард хотел было что-то сказать, но замолчал и глубоко вздохнул. Встрепенувшись как мокрая птица, он стал подзывать жителей, чтобы те занялись разгружением повозок. — Элдеран, Галиэр, Линтар. — Трандуил спешившись подошел к нам. — Поведайте мне о ситуации с Эребором. Почему ворота завалены? Эльфы начали доклад, больше всех естесственно говорил лидер следопытов. Король слушал внимательно и услышав мои соображения насчет кребайн, направленных в сторону Железных Холмов, закаменел лицом. Видно, вооруженного конфликта с гномами он не желал и как теперь отреагируют гномы увидев в Дейле вооруженных эльфов, он догадался. Король отпустил командиров и повернулся ко мне и обратился на “ты”: — Твои соображения? — Хочет неофициального разговора? Хорошо. Опишу ему ситуацию. — Соображения по поводу чего? Занимать Эребор

я вижу, желания ты не имеешь. Армия для запугивания? Это гномы... точнее это Торин — его таким не запугаешь. Сделка насчет пропитания может сработать, так как гномы в этом будут принимать решение уже каждый за себя. Торин же скорее с голоду сдохнет, чем даст эльфам хоть монетку. Однако есть проблема с жителями Дейла. — Трандуил непонимающе посмотрел на меня, я пояснил: — Еда — это хорошо. Но здесь же голые стены, продуваемые всеми ветрами. Люди — смертные не только потому, что продолжительность жизни у них короткая — они умирают от холодов, сырости и болезней. Тогда после атаки дракона, у жителей была фора в полугодие. Они успели отстроить себе дома, засушить рыбы, орехов, запастись древесиной. Сейчас же у них ничего нет, они просто не успеют. Снег выпадет со дня на день, а им даже костер развести не из чего и укрыться от ветра нечем — холодные стены тепла не хранят. Вся надежда на газовые печи гномов — это воспламеняющиеся испарения Одинокой горы. Да и воздух города под землей, отнюдь не сырой, он согрет жидким огнем текущим в глубине горы. Да и ветра ледяного там тоже нет. — Да. Людям будет сложно... Но пусть они сами договариваются обо всем с наугрим. Я более не стану вмешиваться в их дела. Я пришел за камнями и точка. Нужно успеть получить их до прихода Железностопа. Я позже призову тебя в шатер, его поставят ближе к полудню. — Король видимо тщательно все взвесив, решил не взваливать на себя человеческие проблемы. Едой сейчас Трандуил оплатил размещение своего войска в крепости и больше помогать он им не намерен. Я вздохнул, провожая взглядом уходящего Трандуила. Может Бард о чем-то еще сумеет с эльфом договориться, он человек сообразительный. — Леголас! — Я обернулся, внезапно услышав голос Короля. И действительно, Трандуил направился к группе людей, среди которых я приметил двух эльдар и... гнома? Леголас и Тауриэль, а вот гном видимо, тот самый, что получил отравление. Они все это время здесь были? И не встретились с нами? Едва ли не каждый житель знал об эльфах занявших башню, они что, прятались от нас? Или пришли только что? — Объяснись немедленно! Почему ты в одиночку погнался за орком?! — Трандуил потерял все свое хладнокровие. — Орк которого я преследовал, знаком мне, это... — Я уже знаю кто это! Больг сын Азога. Из Гундабада! Ты понимаешь чем рисковал, преследуя наездников на варгах?! — Отец я... — А ты?! Тауриэль? Почему не образумила его, раз уж нарушила приказ и помчалась за гномами?! Почему принц Эрин Гален, рисковал жизнью, в то время как ты отсиживалась у людей?! — Трандуил был не на шутку разозлен и... напуган. — Владыка, поймите я... — Я не желыю выслушивать твои жалкие оправдания! Я знал, что Леголас влюблен в тебя, я уведомлял тебя что не потерплю неравного брака! Ты — Имела на него влияние. Ты— Не образумила его! Не знаю назло мне или по глупости своей, но это был неоправданный риск! Раз уж тебе так важен наугрим, то и веди свою судьбу с ним отныне! — Король сделал дрожащий вздох успокаиваясь. Прикрыв глаза он постоял так некоторое время. Тишина опустилась на площадь и никто не смел ее прервать. Пусть люди и не понимали эльфийской речи, картина говорила сама за себя. Владыка Зеленого леса или точнее сейчас он заслуживал называться Королем Лихолесья, холодно взглянул на эльфийку и загворил, чеканя каждое слово: — Я изгоняю тебя из Эрин Гален, отныне... деревья не пустят тебя под свои кроны и будут воспринимать как нарушителя границ. Ты сама виновата в этом. Я же виноват в том, что доверил тебе столь важный пост. Подвергнув сознательно, жизнь моего сына угрозе, ты совершила акт предательства. Сделав это ради гнома, ты совершила предательство вдвойне! По законам Первой Эпохи я имею право казнить тебя! — Король вновь прикрыл глаза. — Но я не феаноринг, да и ты по сути своей — неразумное дитя. — Отец! — Нет Леголас! — Мгновенно повернувшись в сторону сына, сказал Трандуил. — Пойми, же наконец! Я понимаю твою любовь к Тауриэль, но разве ты не видишь, что она избрала другого?! — Если в Эрин Гален нет места для Тауриэль, то в нем нет места для меня. — Леголас жестко посмотрел на отца. — Как... хочешь. — Лесной царь будто потерял весь свой запал. — Вижу мои слова для тебя бессмысленны. Ты как упрямый эльфлинг, не желаешь слушать полезных советов и доводов разума. Что ж. Не хочешь возвращаться домой — не возвращайся. Однако когда ты, поймешь свою глупость, Лес с радостью примет тебя... Если надумаешь куда-нибудь уйти... Иди к нуменорским гробницам. Там на Севере, есть люди — Дунедайн, их считают изгоями, но они достойнейшие сыны людей. Жизнь их тяжела, но с ними ты научишься многому тому. Чему очевидно не научился дома. — Трандуил отвернулся от сына и ушел, скрывшись в рядах своих воинов. — Я отправлюсь в Гундабад! Я знаю что Больг и Азог там! И они там не просто так! — Если тебе так хочется идти на Север Мглистых гор, в крепость Короля-Чародея, то советую хорошенько подумать о возможности своего выживания! — Донесся из рядов воинов, удаляющийся голос Короля. — Мне не интересно, что они там делают. Орки гнались за гномами и до эльфов им дела нет. Леголас некоторое время вглядывался в ряды воинов и упрямо сдвинув брови, ушел за угол, утянув с собой Тауриэль. Ничего не понимающий безбородый гном, лишь некоторое время потоптался под чужими взглядами и подумав, быстро последовал за “влюбленной парочкой”.

— Они украли мою лошадь. — Разочарованно поведал мне Элдеран, когда я вновь поднялся на башню. Трандуил не был против нашего в ней пребывания. — Кто украл? Жители? Ты же вроде их предупреждал. — Нет. Принц и Тауриэль. Твой Вереск поднял тревогу и стражники бросились к привязи. Но принц просто перерубил поводья моей кобыле и вскочил в седло, вместе с эльфийкой. Король уже обо всем знает. Но велел не преследовать их, мол: раз уж они решили незаметно к крепости подобраться, то погоней выдавать их не стоит. — А тот гном? — Его Фили зовут. Он со своими друзьями в Эребор ушел. Да и смысла им брать его с собой я тоже не видел. Кстати. Теперь все тринадцать гномов в крепости Одинокой горы. Король решил их не использовать в качестве шантажа и отпустил. Он велел передать тебе, чтобы ты через пару часов подошел к его шатру. — Я лучше сейчас подойду. Подожду рядом если потребуется. — Элдеран кивнул мне, а я начал спускаться по каменным ступеням. Подойдя к шатру, я увидел ошивающегося рядом Барда. Тот увидев меня приосанился и сделал уверенный вид. — Приветствую тебя, Бард из Озерного города. — Я приветственно кивнул человеку. Тот поклонился мне: — Я тоже рад видеть вас, Дагнир Смауга.

Я слегка поморщился: — Уж лучше менестрель.

Бард улыбнулся и кивнул в знак согласия. — Вы тоже приглашены на аудиенцию? — Да. Просто видимо как и вы — решил подождать здесь. И будьте уверены, Король нас сейчас слышит. — А он там? — Бард удивленно посмотрел на шатер. — Разумеется. Бард осмотрел взглядом гвардейцев, стоящих у шатра и чему-то кивнул. Постояли. Помолчали. Терпение у человека закончилось первым: — А почему менестрель? Я знаю, что на эльфийском имена имеют самые разные значения, но ваше имя произносится на Всеобщем. — Потому что пою на человеческом. Вот и менестрель из меня человеческий и получился. — Как-то вы... не сочтите за грубость... на менестреля не очень-то похожи. — Бард махнул рукой на мое телосложение и явно, выделяющуюся на общем фоне броню. Да и раны те же... — А менестрелем я и не являюсь. Это прозвище. Я просто иногда пою по просьбе короля или взависимости от настроения. А так я кузнец-волшебник. Те смертоносные стрелы и меч, что сразили дракона — моя работа. — Уж в это гораздо больше верится. Скажите пожалуйста... а почему вы... ну, так сильно отличаетесь от остальных эльфов. Я имею в виду цвет волос, черты лица и другие мелочи. И вы еще как бы... светитесь. Буквально. Да и король с принцем тоже. — Барду явно было трудно подобрать слова. — Потому что воины которых ты сейчас видишь — сильваны — Лесные эльфы и коренные жители Зеленолесья. Король — синдар или Серый эльф, это несколько иное, более благородная кровь я бы сказал. Синдары и сильваны общих предков имели, они Телери назывались, таких эльфов только в Серых Гаванях и можно встретить. Очень море любят. Принц тоже синдар, но он и с сильванами общие черты имеет, из-за крови матери. — Объяснил я. Бард задумчиво кивнул и вновь посмотрел на меня. — А вы? Телери? — А вы заметили что я, ни на синдар, ни на сильван не похож? — Я усмехнулся. Бард смутился, но постарался этого не показать. — Нет. Я не Телери. Я не коренной житель Средиземья вовсе. Мой народ еще в начале Первой Эпохи прибыл на эти берега. Я нолдор, нас назвали Мудрыми эльфами... правда это не подтвердилось. Мы скорее умелые ремесленники — голодхи, как назвали нас лесные собратья. Светимся мы действительно очень ярко и едва ли не поголовно все являемся ремесленниками, причем по делам кузнечества и ювелирных работ. Нолдор можно встретить в долине Имладрис, он же Ривенделл и в Золотом лесу Лотлориэн — это южная часть Великого Зеленого Леса, в Серых Гаванях мы тоже иногда встречаемся. — Не знал что эльфы как люди и гномы разделены на народы. — Бард задумчиво пробормотал, а я пожал плечами. От дальнейшей беседы нас отвлек ехидный голос из шатра: — Если уж вы отвлекли меня от дел, то входите. — Это был Трандуил. Бард втянул голову в плечи, я же лишь усмехнулся и откинул полог. — О чем вы хотели с нами поговорить, Ваше Величество? — Спросил Бард, осматривая внутреннее убранство шатра. Круглый стол, троноподобное кресло, стойка с броней и оружием. Снедь какая-то, да карта на столе. — Я хочу забрать камни у гномов. Однако наша просьба может обернуться боем. Вмешивать в это людей я не намерен. Поэтому я хочу спросить, что собираешься делать ты. — Трандуил сидел в кресле и покачивал в руке кубок. — Я попробую мирно договориться с гномами. Если ваше приближение могут рассматривать как нападение, то одинокий человек, будет хотя бы принят как посланник. Я могу передать и ваше требование. — Ты действительно хочешь урезонить гнома? — Трандуил насмешливо взглянул на Барда и пригубил вино. — Советую напомнить им о недостатке еды и нуждах вашего народа. Сослаться на обещание. Может, если не Торин, то другие прислушаются к тебе. — Я высказал свое слово. — Об эльфах лучше не упоминай вовсе. В этом вопросе наши мнения разнятся. — Хорошо. Я буду говорить только за свой народ. Однако, что если гномы потребуют помощи от нас? С целью прогнать вас? Мы с Трандуилом переглянулись и холодно мосмотрели на Барда. Тот напрягся. Трандуил прикрыл глаза и произнес: — Ты. Именно ты, практически король своего народа. Я король своего. Торин... еще не известно. Но ты должен рассматривать свои поступки с политической точки зрения. Помогая гномам защитить Эребор и нападая на нас... мы будем иметь право считать вас врагами. По крайней мере до тех пор, пока гномы не выдадут мне требуемое. Подобное ты должен решать сам или со своими людьми... Но никак не перед Королем другого царства. Бард побледнел, но понятливо кивнул: — Тогда я возьму с вашего разрешения лошадь... белую и направлюсь в Эребор. — Удачи. — Король меланхолично проводил, выскочившего из шатра человека. — У НЕГО, ничего не выйдет. Для смертного он достаточно сообразителен, но он не знает об упрямстве гномов. — Согласен с этим. Однако люди всегда умели давить на жалость. Может друзей Дубощита проймет, раз угроз они не понимают. — Как думаешь, сколько у нас времени до прихода Железностопа? — День-два, не больше. Договориться миром практически невозможно. А штурм крепости, пусть и не займет много времени, но камни нужно еще найти. Не думаю что дракон распределял свои богатства по полкам. Однако Наугламир я смогу найти просто по магии, но нужно находится в сокровищнице. — Тогда придется пробиваться малыми силами для экономии времени и сохранения возможности обороняться. Небольшого отрядда на семерых гномов и одного полурослика вполне хватит. Если бы гномы нашли Аркенстоун, все было бы несколько иначе. Нашли бы и с чистой совестью ушли, сдав нам крепость, понимая последующие жертвы, и Торин гномам был бы не указ. Теперь же они будут обороняться до последнего. Они практически обрели себе дом, дракона больше нет, да и с сокровищами они более не желают расставаться. — Сокровища могут быть прокляты, опять же камнем и драконом. Поэтому они так не разумно себя ведут. — Меня это не интересует. — Трандуил поставил опустевший кубок на стол и разлегся в кресле. — Будем ждать Барда с вестями, хотя я уже знаю, что ему скажут гномы...

— Ха! Быстро он! — Я смотрел со стены на возвращающегося всадника. Бард явно был раздражен и гнал лошадь куда яростнее чем требовалось. — Переговоры не удались, как я и думал. — Трандуил стоял рядом со мной и наблюдал картину издалека. Мы сошли по лестнице, Трандуил не желал больше ждать и поехав встречать Барда, приказал нам собирать отряд и атаковать на рассвете. Армия же должна была готовиться к быстрому отходу. Столкновения с Железностопом никто не хотел. Я готовил Вереска — теперь моего коня-фамилиара, к утренней атаке, когда увидел Барда, ведущего людей в арсенал. Я окликнул его: — Бард! — Он обернулся и направился ко мне, — Ты вооружаешь своих людей? — А что мне еще остается? Торин не слушал ни мольб, ни угроз! Придется брать крепость штурмом! — Скажу тебе по секрету Бард из Озерного города, но вся эта армия эльфов которую ты видишь, вскоре уйдет. Я с отрядом проберусь в Эребор и верну Королю камни. Остальное сокровище нас не интересует. Если ты не понял, скажу: эльфы не будут вам помогать, ты это понимаешь? Армия уходит, потому что Торин — непризнанный гномий король. Пока непризнанный. За его спиной может стоять армия, а эльфы не хотят войны, если можно просто украсть не проливая крови. Моему отряду нельзя будет никого убивать, нам хватит умений пробраться внутрь горы незаметно. Вы же, можете рискнуть начать войну между собой и гномами Железных Холмов. Они союзники Дубощита. Бард задумался и осмотрел эльфийские войска, кторые собирались, но отнюдь не на войну. Бард опустил взгляд в землю: — Так вот что вы имели ввиду, говоря о нежелании вмешивать в это людей и разнице во мнениях. Что ж. Картина не изменилась. Нам все еше нужно как-то пережить эту зиму. Ваш Король с самого начала говорил только за свой народ. А я теперь... говорю за свой. Мы атакуем Эребор! — Бард взглянул на меня темными глазами и пошел обратно в арсенал.

На рассвете я с Элдераном и Галиэром созывали лучников для вторжения в Эребор. Наш отряд неплохо зарекомендовал себя в глазах Трандуила, поэтому кроме меня выбрали и их. Я сменил обычным человеческим стрелам наконечники. Пришлось корпеть всю ночь и заколдовывать стрелы на оглушающий эффект. Плюс их был в том, что броня этой магии не была преградой, возможно гномы даже синяка ни единого не получат. А там дальше по правилу “тихо стырил и ушел — называется нашел”, гномы ничего не докажут. Главное даже не незаметность, а просто эффективность и если даже нас увидят, нужно постараться никого не убить. Возьмем мы в сокровищнице только то, что считается нашим. От размышлений и продумывания стратегии меня отвлек топот копыт. Я обернулся и поджал губы. Митрандир. Гендальф Серый собственной, потрепанной более чем обычно, персоной. Он-то что тут забыл? Спешившись маг зычным голосом вопросил: — Кто здесь главный?! — Я. — Ответил Бард, тоже привлеченный прибытием мага. — Это если вы обращались к людям. — А кто руководит эльфами? — Истари смерил взглядом человека. — Владыка Трандуил. Кто вы? — Бард, с той же степенью интереса рассматривал волшебника. — Отведите меня к нему. У меня важные новости. — Бард кивнул и покосился на рядом стоящего воина-сильвана, тот согласно кивнул. Бард нахмурился и повел мага в шатер. Я посмотрел на командиров. — Изменение планов. Митрандир хочет что-то сказать нашему Владыке. Не знаю важна ли весть, но думаю что пока, не получив приказа к выступлению, нам нельзя уходить из Дейла. — Мы подождем. Действиельно лучше удостовериться, чем совершить ошибку. — Элдеран сказал своим лучникам продолжить сборы, но никуда не уходить. В раз, наверное пятый, я проверил Урфаэль и оглушающие стрелы. Наконечник этих стрел напоминал металлический шарик, что пагубно влияло на аэродинамику стрелы. Стрелять только с близкого расстояния и можно. Кланг! Стрела попала по мишени — ведру на бревне. Наконец-то хоть примерную дальность наметил. Правда все равно, придется по навесной стрелять. — Лучше бы я наклепал шариков и настрогал рогаток, тот же результат был бы. — Я недовольно проворчал. Эльфы засмеялись. — Скажи, а чары подействуют, если гнома этой стрелой просто по шлему огреть? — Галиэр хихикнул, осматривая свою стрелу. Я взвесил свою в руке, пытаясь найти баланс, хотя знал, что его не было: — Учитывая вес наконечника, достаточно ею как следует замахнуться и ударить. Гном от нее безо всяких чар сознание потеряет! Эльфы не сдерживаясь начали глупо хихикать и я вместе с ними. — Темный менестрель, Владыка Трандуил зовет Вас к себе. — Сказал мне гвардеец, что обычно караулил у шатра Трануила. Я переглянувшись с лучниками, пошел следом за гвардейцем. Что-то мне это не нравится, хотя может это просто я параноик? Может Трандуил приказ отправляться мне отдать хочет?

====== Глава 19. Концерт окончен — маски сброшены. (Митрандир — Гендальф Серый) ======

— Зачем Врагу, нападать сейчас? — Услышал я голос Трандуила, доносившийся из шатра. Я остановился. Враг? Какой враг? — Мы вынудили его, — так, а это похоже Гендальф, — когда отряд Торина Дубощита отправился возвращать себе свой дом. Гномы не должны были достичь Эребора, Азогу Осквернителю приказали убить их. Гендальф вышел из шатра, но обернулся к Королю Эльфов и Барду, так и не заметив меня, стоящего у него сейчас за спиной. — Его хозяин желает завладеть этой горой, — маг качнул головой в сторону Эребора, — не ради ее сокровищ, а из-за ее стратегического месторасположения. Это его врата в земли Ангмара на Севере. Если это проклятое королевство восстанет из руин — Ривенделл, Лориэн... Шир и даже Гондор — все они падут! — Неужели. — Четко поставленным голосом, проговорил я из-за спины мага. Гендальф обернулся и встретился со мною взглядом. — Ты... кто ты? — Митрандир, осознав бесполезность поисков, стал внимательно осматривать меня взглядом. Внезапно его взгляд остановился на впаянном в мой лоб обруче. Венце, которому из-за иллюзии Кирдана Корабела недоставало центральной части в виде трех “пик”, отчего венец казался незамкнутым обручем. Видимо Гендальф заметил иллюзию. Я стал внимательнее осматривать мага, он внезапно стал для меня угрозой. Пояс для ножен есть, меча нет, посоха тоже, видимо его оружиеосталось в палатке Трандуила. Я осмотрел его руки... Нарья, кольцо огня. Одно их Трех колец, созданных лично мною. Видимо мой пристальный взгляд на кольцо, насторожил мага и... по лицу Истари промелькнула догадка. Вперив свой взгляд в мой нагрудник, на котором располагался мой Родовой герб, он стал изучать звезду Феанора. Шумно взглотнув, маг стал медленно поднимать свой взгляд к моему изуродованному лицу и пришел ко вполне очевидному умозаключению. — Ты... Келебримбор. Эльфийский Король Эрегиона. Однако... глаза твои зелены и корона сокрыта чарами. — Гендальф произнес слегка дрогнувшим голосом. Трандуил удивленно расширил глаза. Бард же ничего не понял и решился спросить: — Так он выходит... тоже Король? Разве его не Менестрелем зовут? Гендальф не рискнул отводить от меня взгляда и ответил не поворачивая головы: — Если ты имеешь в виду Темный менестрель, то это прозвище данное гномами Хазад-дума эльфийскому Владыке за то, что он не чурался петь им свои песни. Для понимания всеми, в таверне Ост-ин-Эдхиль, песни пелись на человеческом языке. Уходящих из города гномов, всегда провожали одной из песен, спетых Королем лично. — Я сам просил гномов Хазад-дума не распрстраняться о том, что я опускаюсь до пьяных песен в обычной таверне. Мне по статусу не полагалось делать такого. — Ответил я, тем самым подтверждая слова мага. Трандуил втянул носом воздух, а Бард в недоумении разевал рот. Гендальф не видя всего этого продолжил: — Этот эльф перед вами, одно из древнейших существ, что когда-либо ходило по земле Средиземья. Представься им наконец, раз уж мне удалось тебя разоблачить. — Гендальф переборол страх и требовательно воззрился на меня. — Что же. Когда-нибудь этот момент все равно бы настал. Хорошо. Я Тьелперинкваро Куруфинвион. Единственный внук Феанора. Один из рода Верховного Короля Финве, на этих Землях, взявший себе синдарское имя Келебримбор. Гномы назвали меня Сереброруким. Я Король Эрегиона. — Ты Аран Этъанголдиан, Король нолдор-изгннаников. Ты последний из королевского рода... И теперь — глава Первого Дома и можешь по праву считаться Королем эльфов Нолдор. Твой возраст равен Трем Эпохам. — Гендальф счел разумным хотя бы поклониться мне. — А мастерство твое, сравнимо с умениями самого Феанора. — Не последний... Песнопевец еще жив, пусть и ушел в добровольное изгнание, так же не стоит забывать и об Артанис. Помимо этого, если ты не помнишь, от отца я отрекся..

Я не знаю чего ты добиваешься своими речами, но моей дружбы ты так точно не получишь. — Ты лгал. — Трандуил, нарушил опустившуюся на нас тишину и мрачно посмотрел на меня. — Нет. Не лгал. Я говорил тебе, что я нолдор из Высших. Кузнец из мастеров Гвайт-ин-Мирдайн. Пленник Саурона и менестрель... — Значит просто недоговаривал. Пусть мне и льстит, что пел мне песни и ковал моим воинам оружие сам Король нолдор, но я не потерплю ложь. Сними чары! Я прикрыл глаза и разрушил иллюзию. Вместо обруча в мое чело теперь была вплавлена корона Эрегиона. — Твои глаза все еще горят зеленым, почему? — Гендальф пытался нащупать магию, я даже не стал скрывать свое ядро — бесполезно, все равно найдет. — Таков их истинйы цвет. После пламени дракона, мой Свет померк и цвет моей души — светло-синий, сменился на мою личную магию — зеленый. Как только раны заживут, голубое свечение вернется. — Ты колдун. Но не майар... сильнее Саурона. — Гендальф удивленно произнес. Трандуил настороженно замер, а Бард решил прикинуться ветошью. — Понятно почему Саурон в облике Аннатара пришел к тебе за помощью. В итоге ему удалось обмануть тебя и уничтожить город. Ты был в силах ему помешать, но ты попал ему в плен... — Ост-ин-Эдхиль и его жители в порядке. Я перенес город в безопасное место. Я правлю нолдор до сих пор, являясь им в виде призрака. Я сдался в плен Саурону, что бы он не стал искать город, пока тот был слаб. Я даже не держу зла на Гортхаура, за то что он забрал кольца. Мы получили от него куда большее, как он и обещал. Мы знали, что он обманет, мы никогда не верили Валар и их вестникам, просто мы не знали, что имеем дело с Гортхауром. Я сдался в плен, но выдвинул Саурону ряд условий. Я не трогаю его и в ответ он не трогает эльфов, причем не только из моих нолдор. Я — единственная причина, почему Саурон не лез к эльфам, чего не могу сказать о них самих. Саурон вполне довольствовался Востоком и Югом. Из дикарей Севера, его подчиненному удалось создать единый народ и королевство — Ангмар. Ему удалось избавить Средиземье от угрозы Нуменора. Иладно бы один король, одна овца, что умудрилась испортить все стадо! Нет! Это были все, ВСЕ, кроме Верных, которых оказалась лишь жалкая горстка. — Я вздохнул успокаиваясь, — Однако, Саурон спустил на полях Дагорлага драконов. Это была его последняя решающая атака, основанная на злости. Он заранее знал что бой проигран, но бежать он не захотел, вот и не побоялся спустить драконов. От пламени драконов многие эльфы погибли. Но увы, на войне как на войне и мой договор с ним еще в силе... — Ты не понимаешь — он Враг всему! Ему ничего не стоило напасть на эльфов позже, то что собрался Союз Всех Рас Средиземья было большой удачей и это разгромило его попытки захватить все Средиземье. — Да, удача. Но если бы Саурон хотел захватить Средиземье, он бы это уже сделал. Да раздавил бы всех поодиночке перессорив между собой все расы! Но ему нет дела до эльфов в отличии от своего хозяина. Вернее не было, пока друзья-эльфы потомков нуменорцев не кинулись на защиту людей... но в Войне последнего Союза он обоим отомстил сполна. — Ты...твои речи. Твоя душа. Она искажена! — Гендальф, да и эльфы приняли боеготовность. Я нахмурился: — Это не Искажение! Я родился с этим. На Валиноре. Здравый Смысл называется! То что ты заметил укрытое светом, это просто Изменение, снятие контроля Валар над моей душой! Моя фэа стала подобна душе смертного, Боги не вправе предначертать мою судьбу. Что вы вообще знаете об Искажении? Это ярость, ненависть и злоба, ощущение несвободы! Искажение существует независимо от Моргота, от феанорингов, от орков, от кого бы то ни было. Души эльфов изначально созданы для любви и гармонии, а не для злобы и хаоса. Не было бы Моргота, кто другой начал бы убивать и разрушать — он впустил бы искажение в себя. Когда Мелькор убил Древа — он впустил его в себя. И когда Феанаро зарубил Олве... Каждый раз, когда мы выбираем ненависть и злобу вместо понимания и добра, мы впускаем в себя Искажение. И когда нам удается понять друг друга — Искажение уходит побежденным. — Но кто же тогда его создал? — Тихо спросили меня из толпы эльфов. — Кто? Я задумчиво прикоснулся ладонью к своей раненой щеке: — Я думаю, мы сами создаем его всякий раз заново. Ведь Искажение может жить только в душах, разве нет? И проявляться вовне оно может только через нас самих. Искажение это часть жизни на Арде, оно помогает определить себя. — Нет, но как же! Ведь Искажение родилось в Великой Музыке, когда Мелькор поднял свой голос против всех! Раньше его не было! — Этого эльфа видимо крайне сильно волновал этот вопрос. — Нет — оно было. Существо никогда не может быть полноценным без свободы выбора. Эта так называемая Тьма, всего лишь каардинально другой путь — элементарная возможность выбора. Это такая же часть замысла Илуватара как и люди. А они отнюдь не самые безгрешные существа. Орки существа Тьмы, они созданы быть злыми и слушать своего повелителя из чувства страха, а без повелителя они просто дикие звери. Орки антипода эльфов, те тоже без веления Валар мало что могли, но их же это устраивало? Они уважали Валар, а не боялись их. Но и так нельзя — нельзя впадать в зависимость от кого-либо... Потеряв опору, даже эльфам можно, сойти сума как оркам. А вот люди... Валар над ними не властны, они сами в праве выбирать. Но большинство пошло за Морготом, ибо так было легче, чем решать что-то самому: Свет, может выдержать не каждый, а принять в сердце Тьму всегда проще. Однако ни Свет, ни Тьма, не определяют как жить. Зло и добро есть по обе стороны меча. И Тьма не есть Зло, а Свет не есть Добро. И никогда не было... Орки это звери. Звери разъяренные и голодные. Но под рукой Моргота и Саурона, они становились организованной силой со своей иерархией. Единым обществом, а не стаей бешеных зверей. Хэлкар — назгул Король-Чародей, сделал тоже самое и с дикарями Севера, основав Ангмар... — Войска Саурона идут сейчас завоевывать Эребор из-за того, что он близок к Ангмару, что ты на это скажешь? — Гендальф хмуро смотрел на меня. — Орочья армия во главе с Азогом — бледным орком, придет сюда и никого не пощадит. Нужно объединить войска! Эльфы, люди и гномы! Кто может обещать, что орочья армия не нападет на Лихолесье? — Никто не может. Но эльфы не готовы! Это пустошь, а не привычный им лес! Гномы же, просто не станут сражаться бок о бок с эльфом! Люди? Где ты среди них видишь воинов?! — Я посмотрел на Эребор. — Это сугубо война гномов. С них все началось... — Я согласен с... Менестрелем. Мне нет нужды проливать кровь своих собратьев. Лучше подготовиться к бою в будущем, если он настанет. — Не получится! Враг копил силы все эти годы после своего поражения. Нужно вступить в бой сейчас, пока он ушел на Восток в Мордор и ослаб, иначе... Есть перед нами два пути: Со злом сразиться — может смерть найти, Или бесславно отступить, Но как мы сможем с этим жить? Я пропел и посмотрел на Гендальфа: — Так что ли? Мы — эллери, отступили и нормально сейчас живем. Пока мы не идем к Его землям, чтобы завоевать их, никто из нас не будет в опасности, а склонять Врага к желанию нас уничтожить — это уже безумие. Превращаться в расслабленных беспомощных существ, после мнимой победы, за две тысячи лет вы не должны были. Я думаю, вам следует объединить силы, научиться владеть Кольцами в полной мере, раз иного пути вы не ищете, но не для того, чтобы пойти с ними на Темную Страну, а чтобы окрепнуть здесь, чтобы Гортхаур был вынужден с вами считаться, как он теперь считается с нами. Он не любит губить своих понапрасну: если есть риск обломать зубы, он всегда ищет другие пути. Вот вам и нужно стать таким орешком, который Саурону будет не разгрызть, чтобы ни взбрело ему в голову. Но на это увы, нужно время. Он не Моргот, он умнее. Да, я верю, что по слову Моргота он пойдет убивать кого угодно. И вижу, что без него он присмирел, как овца, потерявшая пастуха — мы видели, как он сидел у нас в Эрегионе, тише воды, ниже травы и не было видно ничего подобного захвату Тол Сириона, когда он своей Аурой Страха опустошил башню Финрода и создал из нее Остров Оборотней... Он потерял цель существования и теперь просто решил не добивать созданное Морготом. Все же Гортхаур любит создавать, но и разрушать он научился. Он как огонь, то маленький и теплый, об него можно погреться, но если подбросить дров... он разверзнется пламенем дракона, что жжет и убивает беспощадно. Он не является Злом сам по себе... — Не является Злом? Имя — Гортхаур Жестокий, говорит само за себя. — Я прекрасно знаю — да, он — Жестокий. И когда перед вратами его страны окажется армия и вы с Кольцами, как в прошлый раз — он вспомнит об этом. Он просто обезумел от учения Моргота. И мне страшно даже представить, какое побоище может случиться там, перед темными землями во второй раз. Боюсь, что если мы спровоцируем его на эту битву — мало кто из вас уйдет оттуда живым. И потому, я не стану способствовать этому. — Ты остановишь меня? — Гендальф посмотрел на меня тяжелым взглядом и начал проявлять свой Свет. Свет Солнца, да? Ой, боюсь-боюсь. Мой “Карающий Взгляд” и небольшой всплеск магии наэллетризовал волосы в бороде и на голове Истари, и загасил Свет Анора, как щелчок выключателя, лампочку. — Остановлю? Зачем? Сражайся с кем хочешь. Без войны в этом мире никак. Если уж врагом ты избрал Саурона, то что ж. Иди. Только смотри, что бы в той бойне, что начнется, не пострадали невинные. А они, насколько я знаю, всегда страдают первыми. — Я отвернулся от мага и обратился к Королю Эльфов: — Мне начинать вторжение в Эребор? Впрочем... тебе Трандуил за дружбу и что бы у Гендальфа не было для тебя искушений, я сделаю подарок. Трандуил был удивлен моей внезапной фамильярностью. Я вытянул руку в сторону Эребора: — Акцио ожерелье Наугламир и Валинорские камни! Пока ничего не происходило. Я тупо стоял в позе с вытянутой рукой. Трандуил хотел что-то сказать, как в мою сторону подобно первому снегу, полетела переливающаяся в лучах солнца, туча. Это были Валинорские камни. Я притормозил полет сокровищ Дориата и заставил их зависнуть в воздухе, медленно движущимся облаком. По моему мысленному приказу из облака вылетело ожерелье Фелагунда. Трандуил шумно вздохнул и протянул было руку, но: — Постой. На камнях, да и на ожерелье тоже — драконьи чары, позволь мне их снять. Не дожидаясь ответа, я начал выжигать инородные нити чар используя Свет. От этого все камни разом засветились голубым светом и потухли. — Шкатулка есть? Ну или мешок какой-нибудь? — Я флегматично спросил у одеревеневших эльдар. Не дождавшись ответа, я трансфигурировал из воздуха хрустальный ларец и ссыпал в него камни, положив сверху ожерелье. Наложив на ларец чары неразрушимости и защиту от кражи, я взял ларец из воздуха в свои руки, и протянул его Трандуилу. Он отмер и аккуратно взял ларец в руки, тот оказался тяжелым, но король удержал его и не уронил. Как-то невыразительно кивнув мне, Трандуил поспешил в шатер, призвав гвардейцев на охрану сокровища. — Это подкуп. — Гендальф сурово взглянул на меня. — А ты используешь шантаж. Дела гномов эльфа не волнуют. Трандуил изначально пришел сюда за камнями, он их получил и волен уйти не проливая ничьей крови, а ведь изначально задумывалось их выкрасть у гномов, если не убить последних. Благо, я его отговорил от этой идеи. Даже с Сауроном можно договориться... методом кулака в латной перчатке и ножа у горла. Так я в Мордоре и жил. Пришлось даже Ородруин на пару дней заморозить, что бы майар не забывал с кем имеет дело. Зато люди Востока впервые увидели снег в Мордоре. — Сказал я с легкой улыбкой, игнорируя медленно отходящего как можно дальше от меня, Барда. Митрандир смотрел на меня... или точнее сквозь меня. — Ты не эльф. Не Истари. Не майар. Твоя магия совсем... другая. — Я эльф, но не просто эльф. Я глава Магического Рода Маркаунон, что ныне существует в Ост-ин-Эдхиле. — Я похлопал перчаткой по гербу на нагруднике. — Это мой герб. — Три змеи пожирающие друг друга... Цикл. Повторяющийся вновь и вновь. Что это значит? — Змея — символ, связанный со смертью и возрождением, злом и добром, одновременно, а вот змея пожирающая сама себя — Уроборос, он является символом возрождения, отвечающим за перерождение всего мироздания, путем уничтожения всего старого и созданием взамен чего-то нового. Равноценный обмен. Не знаю почему змеи три, хотя... если подумать, число “три”, истинно магическое, оно соединяет прошлое, настоящее и будущее, олицетворяет единство тела, духа и разума. Так же обозначает восход, зенит и закат, или же цикл жизни — рождение, жизнь и смерть. — Странные понятия, твоя сила... она чужда этому миру. — Отнюдь. Будь это так, меня бы не призвало в этот мир. Родом я из другого. Но то творение Создателя, умирало... медленно и в агонии... — Я нахмурился. — Во всем были виноваты люди. Точно такие же как и здесь. Я до сих пор их ненавижу. Всю расу. — Как это произошло? — Маг внимательно посмотрел на меня. Я сжал кулак. Вечная память — вечная мука, до сих пор больно. — Та же картина, что и в Нуменоре. Только оружие у них было страшнее и опаснее. Белерианд — его разрушение, затопление Нуменора — вот примерная сила их оружия. Никто не выжил. А они теперь умирают от последствий. Я тогда был беспомощен и когда сумел вмешаться... было поздно. И я решил уйти, куда мне позволят и пустят. И вот — я родился на Валиноре. Каков мой мир?.. Я попробую выразить мысли... Я запел, нет я ЗАПЕЛ: Знал ли Создатель в шестой день творения Что уготовано миру людей? Братоубийство, порок, разрушение И миллионы жестоких, нелепых, безумных идей Не получить вам бессмертия К жизни любви не заметил я Золота блеск ярче Солнца для вас Выбор души заменяет приказ! Скоро наступит последний рассвет Кто виноват — не узнать нам ответ Ни ветра, ни звука, ни плеска воды Гарь и удушливый дым Мрака вуаль застилает все небо Липкая грязь покрывает пейзаж Но никому дела нет до планеты Краски бледнеют, останется пыль и пустынный мираж Не получить вам бессмертия К жизни любви не заметил я Золота блеск ярче Солнца для вас Выбор души заменяет приказ! Скоро наступит последний рассвет Кто виноват — не узнать нам ответ Ни ветра, ни звука, ни плеска воды Гарь и удушливый дым Есть время уйти от беды Есть время уйти... — Твой мир... Ужасен. — Гендальф уловил мои мысле-образы и эмоции. Конечно его точки зрения это не изменит. Но он хотя бы начнет относиться ко мне серьезнее. — Его все равно больше нет — там одини руины. А этот мир мне стал родным. Три эпохи против полутора сотен лет, тут и сравнивать нечего. — Мы уходим. — Трандуил прервал наш разговор. Взглянув на Барда, он произнес: — Советую или заниматься обороной, или как настаивает Митрандир, объеденить усилия людей и гномов. Нам же здесь больше делать нечего. — Трандуил повернулся ко мне, — А ты... Ты пока считаешься моим подданным, ведь так? Я кивнул: — Да, пока я проживаю на территории Эрин Гален, я твой подданный, однако я еще и Король Эллери, поэтому не проси помощи и у моего царства и у меня как у Короля Эллери. Позже расскажу я тебе многое, но далеко не все. — Меня устраивает. Однако, кто-то должен остаться здесь, на случай возвращения моего сына. Он пошел на разведку в Гундабад и вскоре должен вернуться... Ты... Я прошу тебя обеспечить безопасность моего сына. Если все еще считаешь меня своим другом, то используй свои... умения ради его защиты. — Трандуил встряхнул головой и сказал мне уже приказным тоном: — Принеси мне голову Больга, это за ним мой сын пошел рисковать своей жизнью. Я задумался и кивнул в согласии: — Я останусь и даже буду ждать во время боя. Но ведь Леголас может и не вернуться... — Не вернется, значит не вернется. Но тогда начни его поиски. Узнайте жив он или мертв и лишь тогда возвращайся. — Как прикажете. — Убить орка мне никогда не было трудно. Король пошел одевать броню. Армия уже собрана и готова к уходу, ждут только Короля. — Одумайся, Трандуил! — Гендальф поспешил за Трандуилом в шатер, но по велению Короля, гвардейцы преградили магу вход. Истари поняв тщетность своих усилий подошел к Барду. Я решил не любоваться концертом, у меня есть приказ и я спешу его выполнить.

Находясь на стене, я смотрел во след уходящему войску эльфов. Люди провожали их взглядом лишенным надежды. Трандуил оставил мне двух лошадей. Зачем? Для Тауриэль и Леголаса? Я недолго размышляя, отвел скакунов в башню, там я наведу мощнейшие защитные чары. Входить в нее можно только по моему разрешению. А то жители украдут и сбегут, да и орки не съедят. Мне главное найти и вытянуть Леголаса из боя, а дальше пусть катится на все четыре стороны...

====== Глава 20. Тот, кто сердца и души лишен — не испытывает боль. (Битва за Эребор) ======

— Стойте! Не стреляйте. Это мой друг — Бильбо Бэггинс! — Услышали мы выкрик Истари. Я с интересом перевесился через парапет. Посреди площади внезапно кто-то появился и сделал он это настолько внезапно, что напугал дозорных. Я решил разузнать зачем полурослик сюда пришел аж из Эребора. Дойдя до домика, облюбованного лидером людей я спросил у старжника можно ли мне войти. Тот молча отошел в сторону. Гендальф, Бард и полурослик стояли в комнате с голыми каменными стенами. Из мебели здесь были ящики, служившие столом и стульями. На ящике, олицетворяющем стол, лежала тряпица с чем-то внутри. Хоббит начал ее спешно разворачивать. И на свет нам явился Аркенстоун. — Это Сердце Горы. — Объяснил хоббит магу и человеку. — Это проклятый камень, созданный моим дедом. Один из трех камней омытых кровью народа эльфов и моей семьи. С какой целью ты принес Аркенстоун сюда? — От моего голоса вздрогнул даже маг. — Прошу простить его, но он просто не знает природы камня. — Гендальф медленно вышел вперед, отвлекая меня от полурослика. — Если хочешь взять его — бери. Мы не претендуем на право владеть им. — Хах! Думаешь я впаду в бешенство как остальная моя семья? Не волнуйся Митрандир, Клятва-проклятие Феанора не властны надо мной. Для меня это всего лишь светящийся камень, коих я могу понаделать великое множество, попади в мои руки алмазы. Этот камень, просто напросто источник всех бед на Арде. Зашвырнуть бы его обратно в лаву, так найдется еще где-нибудь. Я бы на твоем месте поволновался насчет Маглора, этот обезумевший менестрель еще бродит по Средиземью, не дай Валар услышит об Аркенстоуне. Маг расслабился, но на всякий случай, завернул камень обратно в тряпку. Я вновь вперил свой зеленый глаз в полурослика. Вот же талант находить всякую гадость: то Единое, то сильмарил. — Так ты не ответил на мой вопрос. Зачем ты его сюда приволок? И как? Гномы по сути, должны были тебя убить за это. — Это причитающяся мне четырнадцатая часть сокровища. Я решил отдать ее вам. — Дрогнувшим голосом произнес Бильбо. — Причитающаяся часть? То есть награда? Этот камень в глазах гномов стоит как весь Эребор. Его бы тебе не отдали. Просто признайся — ты его украл? — Ну я его первым нашел и... — Бильбо начал что-то лепетать. — Ясно. — Хмуро посмотрел я на этого клептомана. — А зачем? Зачем ты его нам отдаешь? Ты никому ничего не должен. Если боишься нас, можешь уходить. Тебя никто не тронет. — Я не для себя. Я ради гномов. Понимаете, гномы бывают упрямы, бывают уперты и... бывают просто невозможными. Они подозрительные, скрытные, а манеры у них вообще хуже некуда... Но они так же храбрые и добрые... и весьма преданные. — Бильбо прекратил на мгновение свою речь. — Я очень полюбил их и буду рад спасти их если смогу. Я знаю, что Торин ценит этот камень превыше всего. Я думаю в обмен на него... — Он ничего не отдаст, а тебя сочтет предателем. Людям Дейла нужна еда и крыша над головой с теплой постелью. Этот камень ценен только гномам и тем кто не знает его опасности. Если ты еще не знаешь — эльфы ушли, получив что хотели, лишь я остался дожидаться здесь принца эльфов. Гномы остались наедине с голодными рыбаками. Еды в Эреборе нет, а этот камень Владыка Трандуил даже в руки брать не станет. Не то что обменяет его на что-нибудь полезное. Стены Эребора теплы, там сохранилась мебель и минимальные удобства. За золото эльфы с радостью поделятся с людьми и гномами едой и прочим для выживания. Однако... сюда идут орки. Вот, что представляет для Эребора настоящую угрозу. Впрочем, люди могут заключить в обмен на камень Союз, хотя бы временный, с гномами — на время боя или же до конца зимы. — Я перевел выжидательный взгляд на Барда. — Можно попробовать. Хуже уже не будет. А тебе хоббит, следует вернуться прежде, чем в Эреборе заметят твое отсутствие. А лучше прими совет — уходи прочь. В бою ты просто не выживешь, а гномы если узнают о похищении камня, как сказал Менестрель — просто убьют тебя. — Бард напутственно сказал Бильбо, тот быстро переглянувшись с Гендальфом помчался прочь. Гендальф вздохнул и пошел за полуросликом. — Я удовлетворил свое любопытство. Теперь я возвращаюсь в башню... — Я сказал Барду уже идя к выходу. — Подожди. Я понял что ты могущественный чародей. — Бард остановил меня, протянув руку, но не коснувшись меня. — Неужели ты ничего не можешь сделать для моего народа? — Я не имею права вмешиваться и вступать в бой за вас, за эльфов можно, но за людей — нет. Гортхаур назвал людей своей вотчиной, а на этих гномов мне откровенно плевать, они знали на что шли. Если Враг узнает, что я сражаюсь за вас, он пойдет войной, но не на меня, а на Зеленый Лес — просто в отместку. Могу лишь поставить чары на помещения с детьми, дабы ни одна тварь их не нашла, и внутрь не прошла. Но не более. При неблагоприятном исходе боя, я обещаю забрать детей и увести их... к примеру в Рохан. Уж прости, но Гондор я не люблю. — Я буду благодарен тебе и за это! Пойдем, я покажу тебе где мы укроем детей. — Бард быстро заторопился на выход. Что ж, займусь наложением cкрывающих чар... Не повезло людям. Из огня, да в полымя. Думаю Гортхаур не предусмотрел наличие жителей Озерного города в Дейле. Иначе бы уже уговорил их сдаться, но... Поздно. Орков уже не развернешь, да и не думаю я, что Саурон сделает это ради кучки оборванцев, у него таких целый Ангмар скоро будет.

Я проснулся утром с хорошим настроением. Скоро этот бедлам, начатый Гендальфом, наконец-то закончится. От нечего делать я тихо замурлыкал песню себе под нос. Потом подумал что людей разбудить надо. У них бой скоро, а они все еще дрыхнут. Я пожал плечами и использовал Сонорус. Кажется первыми же строчками на Всеобщем, я воронов в небе дезориентировал.

Поле битвы —

Собран урожай.

Солнце закрыла тень,

В ночь превращая день.

Души павших

Над землей кружат.

Дом их теперь не здесь,

А в глубине небес!

Так придумано людьми:

Хочешь мира — жди войны!

Время смеется над нами,

Смотрит на мир свысока.

А мы жизнь измеряем боями,

Ради них создавая врага.

Снова бессмысленность бойни,

Пламя раздуют ветра,

И помчатся безумные кони

По агонии выжженных трав...

Годы молча

Свой продолжат путь,

Не подобрав знамен

И не узнав имен.

Чистый воздух

Мертвым не вдохнуть.