Темный менестрель
Шрифт:
всецело дорожил одним,
и власти не имел над ним
зеркальный блеск щитов и лат:
дороже золотых палат,
и пышности дворцовых стен,
он дочь лелеял, Лютиен.
Столь легких ног и гибких рук
не встретит вновь зеленый луг;
не вспомнят прелести такой
ни луч зари, ни вал морской.
Как небо, синь ее убор,
но серых глаз задумчив взор.
Цветами лилий вышит плащ,
но мгла волос — как сумрак чащ.
Вольна, как ласточка весной;
смех девы — как родник лесной.
Склоненной ивы тонкий стан,
душистые цветы полян,
листва, где солнца луч затих —
превыше всех, превыше их
ее пленительная стать,
и красота, и благодать.
В земле легенд жила она,
где и досель была сильна
власть чар, род эльфов не исчез,
где Дориата древний лес
сень простирал на много лиг:
никто без ведома Владык
не смел листвы нарушить сон,
войти под своды чутких крон.
На Север — гиблые пути
Дунгортин, в каменной кости
холмов, во мраке ледяном;
за ней твердыни Тьмы, кольцом
Таур-ну-Фуин стеснены,
где солнце и луна бледны.
На Юг — простор безвестных стран;
на Запад — древний океан,
безбрежен и неукротим;
и на Восток, над голубым
безмолвьем — пики гор седых
на рубеже земель иных.
Так правил Тингол государь
средь Тысячи Пещер, как встарь.
Но смертный путник не
средь Менегрота гулких зал:
ведь рядом с королем тех стран,
их королева, Мелиан,
мудра, бессмертна и светла
завесу волшебства плела
над Дориатом. И она
была незрима, но сильна:
хранила Тингола престол
и каждый камень, лист и ствол.
То был король дубрав и скал,
чей шлем высок, чей меч блистал.
Когда был звонок птичий свист,
и зелен вяз, и долог лист,
средь солнцем залитых долин,
в зеленой мгле лесных лощин,
из всех эльфийских дев одна
столь светлой прелести полна,
кружилась в танце Лютиен
в траве, касавшейся колен.
Когда же звездный полог стыл,
и таял день, и сумрак плыл,
из магии искусных рук
рождался серебристый звук:
то флейты, трепетен и тих,
пел голос в небесах ночных,
и Дайрон ткал мелодий дым
для Лютиен, любимой им.
Там голос радостью звучал,
и под луной мерцал опал,
упавший в узкую ладонь,
и золота алел огонь,
и стыло серебро во мгле
на тонких пальцах и челе.
Я закончил петь. Обернувшись, я увидел короля прикрывшего глаза. Услышав окончание песни, глаза его распахнулись и златоволосый синдар, направился к выходу. И его эльфы, сопровождаемые полной тишиной, вышли из таверны. Я в дверях оглянулся на зал — люди, опустив веки, до сих пор рисовали в голове прекрасные картины былых времен; и нашего ухода, просто не заметили. Я лишь покачал головой и последовал за Королем обратно в ратушу. Помнится похожий эффект производили песни дяди Маглора и Дайрона из Дориата. Магия что ли?
Итогом нашего путешествия в человеческий город, стало наконец, подписание этого, забытого балрогом договора. Я стоял за спиной Трандуила на протяжении нескольких часов. О-о-о. Как они ругались. Как они ругались! Это я о гномах, заслушаться просто, а еще меня поэтом называют. Я столько нового о себе узнал! Уверен, в Эреборе мое имя, как ругательство будет использоваться, или воплощение всеобщего облома. Интересно, они и Орофера так же за нос водили? Или это лично Трандуилу так повезло? Меня наконец отпустили и позволили прогуляться. В одиночку. Я разумеется не придумал ничего лучше, чем после навещания Вереска, пойти в таверну. Зря. Как оказалось, молва успела пролететь через весь город, причем всего за одну ночь. Темный менестрель в Дейле. Бля, да я знаменит даже больше, чем сам Трандуил. Впрочем, он по замшелым кабакам, да трактирам не ходит. Ну, я поел, пару песен о маглах спел, какие из своего мира запомнил и ушел. В ратуше столкнулся с гномами. Стоим. Не двигаемся. Места в дверном проходе, друг другу не уступаем. Ну и кто кого? Один я или пятеро их? Накаляющуюся обстановку заметила человеческая стража. Попытка вмешаться... закончилась мордобоем. Я искренне удивлен тем, что никто из нас, кроме маглов, не вспомнил об оружии... Самым интересным оказалось то, что и остальные гномы и эльфы, подоспевшие на шум драки, предпочли не вмешиваться. Статегия у безоружных гномов, оказалась весьма примитивна “главное завалить, а там запинаем”, но со мной, этот номер не прошел. Я в своем доспехе, умудрялся ужом изворачиваться от их рук, пропуская удары мимо себя, зато мои волшебные пендали, попадали куда надо (в прямом смысле, заклинание Депульсо — и гном летит как футбольный мяч, до ближайшей стены). А удар кулака, в латной перчатке и прямо по шлемастому кумполу, лишал противника сознания (невербальный Ступефай). Как итог: все лежат, я один стою, руками о колени упраюсь. Хорошая получилась драка, мне умудрились под здоровым глазом, фингал нарисовать и губу разбить, благо все исчезнет через пару часов. Даже не знаю, во что превратилось бы мое лицо, не будь у меня заколдованного обруча. Все же хорошо, что о Хроаристе не вспомнил, а то, был бы прямо на пороге ратуши, гуляш из гномов. — Силен как бык, и изворотлив как змей. — С уважением в голосе, протянул гном в богатом доспехе. — Концерт мне понравился, но продолжения не нужно. — Трандуил уже в броне, появился как всегда неожиданно. Осмотрев занятый телами проход, он легко прошел... я не верю... по головам поверженных мною гномов. Кортеж бессовестно последовал его примеру. Я пожал плечами... и повторил маршрут. Кони нас уже ждали.
Ехали молча. Добравшись до дворца Эрин Гален, я сам отвел коня на коновязь, решив немедленно снять мерки с Вереска. Эта бестия не оставляла попыток меня сбросить. Конь додумался попробовать перекусить поводья, вовремя я этот его “финт ушами” заметил и успел одернуть Вереска. Будет ему беспощадный набор снаряжения для коней магловского мира. Зато он у меня танцевать научится, испанский шаг и поклоны делать, да через перекладины скакать по конкурному полю, в общем Высшая школа его ждет. Броню так и быть, надеветь не стану, это не Сарн, а живое существо... Через неделю Король, вспомнил о моем обещании показать животную форму Тауриэль. Я попросил его выбрать просторное место, желательно с источником воды рядом. На его вопрос зачем нужна вода, он получил от меня ответ, что можно стать не только животным, но еще птицей, насекомым, гадом и... рыбой. Как ни странно, но на поляну с озером явился не только Трандуил и Тауриэль, но и Леголас, Галион и еще пара эльфов из гвардии, что сопровождали нас той ночью. — А я голой не останусь? В смысле оборотни же одежду теряют. — Тауриэль этот вопрос видимо, сильно волновал. — Это скорее похоже на иллюзию, а не полноценное превращение. Не волнуйся, одежда и даже оружие, никуда не денутся. — Приступай. — Велел Король. И все присутствующие стали разглядывать меня и эльфийку. Я пожал плечами и направил руку в сторону Таурэль. Ее фигура стала быстро уменьшатся и терять гуманоидные очертания. — ...Кхем. Такого я не ожидал. — Я смотрел на Тауриэль в некотором недоумении. Со стороны эльфов донеслись тихие смешки. Король улыбался и смотрел на появившееся на месте Тауриэль существо. — Бурундук. — Весело констатировал он очевидное, подтвердив то, что мне не мерещится и на месте эльфийки действительно сидит полосатый грызун. — А я думал она лисой будет, ну или белкой. — Сказал Леголас осматривая зверька. — Из-за цвета волос? Так окраска не играет никакой роли в превращении. Может только на животном что-то от изначального облика появится. Видите, вон, у нее на загривке рыжая полоса есть. Это вот, как раз ее рыжие волосы так и проявились. — Хорошо, превращай ее обратно. — Король осмотрев зверька, отдал мне приказ. Я с легкостью снял чары. — Ну и кто я? — Спросила эльфийка, встав снова на две ноги. Она ничего не помнит? Значит магия природы в этом мире действительно очень сильна, я был прав, что не стал пытаться выучиться здесь на анимага. — Бурундучок. Большой кстати. — Леголас с улыбкой поведал сильванке, на что та, возмущенно фыркнула. — Все оборотни крупнее обычных животных. И у них есть ряд черт присущих их истиному обличию, обычно это окрас шерсти или глаз. — Давай меня. Арсул говорил, что я похож на него. — Король с любопытством стал ждать, кем же он будет. Я повторил заклинание. — Действительно олень, правда обычный, а не как Арсул. Только рога золотом отдают и размер их побольше будет. — Я с интересом
====== Глава 16. Где было жилище — теперь пепелище: Не ведал пощады свирепый дракон. (Падение Дейла и Эребора) ======
— Темный менестрель, Владыка просит вас посетить его, он в тронной зале. — Галион прервал мой “сон” в Ост-ин-Эдхиль. Я кивнул дворецкому и быстро оделся.
В тронной зале, точнее, по тронной зале, метался, ходя от одной стены к другой, ожидающий меня Эльфийский Царь. Заметив мое появление, он резко остановился. Подойдя к нему поближе, я стал ожидать. На колено, в отличии от остальных, я не становлюсь, этот вопрос мы выяснили еще в Имладрисе. — Король Эребора приглашает меня к себе. Точнее, он приглашает меня к себе на поклон и пожелал, что бы я посетил его тронный зал. — С чего бы это? Наугрим же нас недолюбливают. — Вот и я не знаю. Я бы отказал, однако он упомянул, что были найдены камни. Камни из погибшего Дориата, видимо кто-то из их паршивого народа, успел запустить руку в сокровищницу. Гномы особо восторгались одним ожерельем, их работы, но с Валинорскими камнями, уверен это Наугламир. — Это невозможно, — сказал я, — ожерелье Фелагунда было утеряно вместе с сильмарилем в Гаванях Сириона. И в итоге, находится сейчас у Эарендиля на небесном корабле, а может у его супруги — в башне на Валиноре. — Нет, синдары тогда успели их разделить по приказу Диора, после первого прихода феанорингов, но до начала Резни. Наугламир был оставлен в Дориате, когда все бежали. Это ожерелье принадлежит Лесному Царству. — Твердо сказал Трандуил, холодно на меня посмотрев. Вообще-то по сути, Наугламир принадлежит нолдорам из Нарготронда, с другой — сделали его гномы, но в дар Фелагунду. В руинах Нарготронда, это ожерелье нашел человек — отец убийцы дракона Глаурунга и подарил его Тинголу — Королю Дориата... Однако ожерелье успело побывать сперва в лапах дракона, а потом и побыло приложением к сильмарилу. — Если это оно, то наверняка оно проклято — Дракон Глаурунг и сильмарил, у них сильная магия. Если взгляну поближе, узнаю точно — Наугламир ли это и лежит ли на ожерелье проклятие. Я раньше и сильмарил, и дракона, и ожерелье видел и как зачарователь, уже научился распознавать магию. — Поэтому я хотел взять тебя с собой, а не просто поговорить. — Трандуил кивнул и приказал собираться. Так как мы идем буквально, в чужой дом, Трандуилу придется идти совсем безоружным. Вся надежда на охрану. Мне же, разрешено взять броню и меч. Везет. Я его наконец нормально зачаровал, теперь он и призраков в Бездну отправить может, если постараться. Насчет майар не уверен, они по моему вообще неубиваемые их в энергетической форме не уловишь, если только их запертых в физической оболочке не убить. Названия меча решил не менять — смысла нет, имя эльфийское только на магию Света Души и действует. А вот чары изгнания духов, уже мои из маг-ядра. Недавно я выковал себе еще и пару кинжалов, тоже с невозможностью их кражи или потери, в остальном без зачарования, даже эльфийского.
Дейл мы решили не посещать — обошли стороной человеческий город и направились к подножию горы, к большим каменным воротам. Перед воротами был вырыт ров и переброшен каменный мост. У массивного прохода, вырезанного в камне, располагались статуи — огромные каменные гномы в броне, вооруженные секирами и как бы, сливающиеся со скалой. Из нее выходит их и вырезали. Оттенок камня, кстати, зеленоватый. Вулканическая порода. Одинокая гора, это вулкан? Очень на то похоже, наверняка здесь есть богатые месторождения. Нас встретили... не слишком приятно, но это ожидаемо. Ворота из камня были открыты, а вот внутренние из дерева гномам пришлось отворять. Наконец ворота открыты, нам сообщили куда идти (судя по тону, нас отправили далеко и надолго) и... и все. А где сопровождение, где почетный караул, провожатый где? Мы с Трандуилом переглянулись и пошли вперед... куда послали. Одна колонна, вторая колонна... Мост каменный, узкий и без пирил. Хазад-дум чем-то напоминает, правда там красивее. Так, мы уже близко, иначе зачем тут столько охраны? Еще одни двери. И снова мост. На той стороне моста, я увидел трон, а на троне восседал гном в короне, в золоте и при перстнях. Одно кольцо мне знакомо... Во блин. Одно из Семи, здесь? Я его раньше у Трора не видел. Я перевел взгляд выше... Ну епт! Это тут откуда?!.. Хотя... Маэдрос-сильмарил-огненное-ущелье-лава-вулкан-Эребор... Я мысленно начал материться на всех известных языках, коих я знаю достаточно много. Уверен, будь у меня левое веко, оно бы у меня задергалось. На каменой колонне, служащей спинкой трону, сиял подозрительно знакомый, светящийся камень. Будь это мой дар Хазад-думу из алмаза, я был бы спокоен. Но этот камень... Аркенстоун (Королевский Камень), как Трандуилу сейчас сказали гномы, был одним из трех сильмарилей Феанора. Какой-то гном, по велению Трора, взял в руки деревянный сундук и открыл его перед нами. Я в восхищениии от увиденного аж вперед подался. Трандуил, бросив взгляд на Трора, подошел вперед, внимательно рассматривая содержимое сундука. Камни, все прозрачны как слеза. Сияют чуть ли не внутренним светом. Это они — камни Валинора, подареные Фелагундом Тинголу. Камни синдар из Дориата. Поверх них, как насмешка, лежало ожерелье. Сомнений быть не может, это оно — Наугламир, ожерелье Финрода Фелагунда. Даже не знаю что сказать... Трору удалось собрать, все самые большие “бяки” Арды и одновременно, величайшие творения лучших ювелиров. Кольцо, откованое мной и Аннатаром/Сауроном. Сильмарил, созданный Феанором и омытый кровью эльфов. Наугламир, созданный гномами и тоже, омытый кровью эльфов (ну и гномов). Говорили, от сильмарилей зависит судьба Арды? Охотно верю. Потому что Таких, случайностей, просто не бывает. Тут прямо напрашивается новая война, между эльфами и гномами. Вон, крышку перед Трандуилом захлопнули, когда он захотел ожерелье потрогать. Чуть пальцы ему не прищемили. Можно было просто сказать: “выставочный экспонат — руками не трогать”, и все. К чему оскорбления? Так, Трандуил понял, что обстановку накалять нельзя и предпочел молча уйти. Я и стража, последовали за ним.