Темный орден
Шрифт:
Собственно, первым делом я проверил пса. Едва я вошел в апартаменты, он уже был возле двери — охранял территорию. Я ожидал, что он шарахнется от меня или, наоборот, попытается напасть, почуяв изменившийся запах, но…
Алтай коротко гавкнул, обошел меня кругом, внимательно обнюхивая, затем что-то проворчал на своем собачьем и плюхнулся на лежанку.
Что ж, неплохо. Могло быть и хуже.
Колдовать при нем я не стал — во-первых, еще недостаточно восстановился, а во-вторых, решил, что для первого теста с Алтая будет достаточно.
И с учетом
Проснулся лишь под вечер, к ужину. Организм наконец-то потребовал еды, но вместо нее я предложил ему пищу для ума. Быстро выгуляв пса, до полуночи изучал книжки, и с одной из них и уснул в кресле.
На этот раз утро началось все-таки с кофе.
Я вздрогнул, когда Дионисий осторожно забрал книгу из моих рук.
— Совсем вы заучились вчера, господин, — широко улыбнулся парень. — Вам пока нельзя говорить, сутки не прошли.
Спасибо, что предупредил. Правда, есть, видимо, тоже еще было нельзя.
Я с тоской взглянул на мешок собачьего корма и поймал себя на мысли, что был готов наброситься на миску Алтая.
— Восемь утра, господин, — сказал Дионисий. — Предлагаю вам совершить прогулку, а к тому времени, глядишь, уже и трапезничать можно будет.
Хороший план. Я кивнул, сменил церемониальную «пижаму», которую забыл переодеть накануне, и облачился в барахло попроще. Только на этот раз Дионисий все-таки всучил мне все черное. Дескать, ты теперь темный брат Элевтерий, а не какой-то там княжич опальный, будь любезен соответствовать.
Друзилла появилась неожиданно. Алтай как раз нагулял «большие дела», пять минут крутился на выбранной поляне, пристраивая свою мохнатую задницу, и только пристроился… Как явилась Прима.
— Здравствуй, брат Элевтерий.
Я кивнул, жестом умоляя Алтая на этот раз закончить начатое. Пес сжалился, и я принялся убирать за ним. Забавно, что сейчас он даже не оскалился на Друзиллу. Вряд ли привык — он уже несколько раз встречался с Примой, но каждый раз выражал неудовольствие ее обществом. Сейчас пес просто отошел от нее подальше, но агрессии не проявлял.
Друзилла взглянула на часы.
— Срок почти вышел. Потерпи еще немного. Ты не срывался?
Я покачал головой.
— Замечательно. Та записка… Я поговорила с Лешей. Постаралась ему все объяснить, но не уверена, что он понял. Боюсь, семья сейчас настолько шокирована, что им нужно время. У меня есть новости. Много новостей. Если твой пес готов, давай продолжим у тебя в комнатах.
Я жестом подозвал Алтая, и все вместе мы вернулись во дворец.
Дионисий уже накрывал на стол и считал минуты до боя часов. Ровно в девять мой обет должен был закончиться. Казалось, слуга переживал за меня больше, чем я сам.
Я как раз закончил вытирать Алтаю лапы, когда часы конец-то пробили девять.
— Поздравляю, господин! — улыбнулся Дионисий. — Прошу к столу.
Ну очаровашка же. Друзилла отпустила его и вызвалась сама разлить кофе
Старуха придвинула ко мне чашку ароматной кафы и внимательно уставилась мне в глаза.
— Как ощущения?
— Словно воздух вокруг меня изменился. Непонятно, необъяснимо, но все как-то иначе.
Прима кивнула.
— Так и должно быть. Привыкнешь. К хорошему быстро привыкаешь.
— Зачем вы поехали вместе с дознавателями.
Друзилла сделала глоток кофе и приподняла брови.
— Шпионил, значит?
— Случайно увидел.
— Что ж, мне, как твоей покровительнице, было необходимо выяснить все детали дела, которое тебе шьют. Разговорить дознавателей было легко, но они не могли знать всей подоплеки. Поэтому я отправилась к их руководству и разговорила Самойлова. Благо у меня совершенно случайно оказался ключ к его защитному амулету, который для полковника создавал уже известный тебе отец Юстиний… С Захарией было сложнее всего, но и я не зря столько лет практиковала.
Я поперхнулся горячим напитком. Значит, Самойлову уже полковника дали. Неплохо.
— Вы вот так просто применили способности на должностном лице? — опешил я. — За такое по головке не погладят.
— Ну пусть попробуют настучать по моей голове, я на это посмотрю, — проворчала Друзилла. — Кроме того, он ничего не понял. Ключ работает незаметно. Просто на время снимает защиту. И то, что я выяснила, гораздо интереснее потенциальных рисков. Слушай внимательно, дитя. У нашей семьи большие проблемы.
Это я и так понял. Но было странно слышать из уст Друзиллы словосочетание «наша семья». Мне казалось, она давно отдалилась от Оболенских и лишь изредка использовала связи в своих интересах.
— Что происходит?
— Заговор, сынок. Кое-кто из наших дальних родственников планомерно и весьма успешно топит Оболенских. Ведутся попытки разрушить репутацию, разорить род, чтобы, как я понимаю, скупить все по дешёвке. Я давно подозревала, что дело там нечисто, а когда ты… Володя разбился, и вовсе в этом убедилась. Только смотрела я немного не в ту сторону. Искала кого-то среди Союза потомков, а крыса оказалась среди нашей новообретенной родни. Это действительно заговор младших сыновей, только не тех, на кого подумали.
— Я не понимаю…
— Я тоже не понимала, но наконец-то смогла все сложить. У твоего отца тоже есть младший брат, если ты забыл.
— Владимир Николаевич, — рассеянно кивнул я. — В Москве… Но он вроде никогда не предъявлял притязаний…
— Много ты знаешь, дух призванный! Твой тезка в юности тоже тем еще колобродом был. Дед его потому и отправил в Москву, чтобы светился поменьше. Женил на Лариске Долгоруковой, самой симпатичной из сестер, дал имение и пару дел в управу в надежде, что Володька остепенится. Ну он и остепенился. Тоже стал тише воды ниже травы. Только вот зря дед твой расслабился. Зря отдалил от себя. Чуяла же я, что эта сучка Долгорукова попытается свои культяпки в наше добро сунуть…