Тёмный посредник
Шрифт:
— Ну и где пропадал?
— Извини, — виновато пробормотал Лёха. — Я вообще забыл о времени. У Васяна был в гостях.
— Я тебе говорил, чтоб после школы — домой и за уроки? Говорил. Так какого тогда? Ещё раз задержишься… В общем, будешь наказан.
— Да я не буду больше, я просто забыл про время, — повторил брат. — А уроки чо? Завтра воскресенье.
Что ж, может, и правда, забыл. И совпало так, что второй день подряд. Кто знает?
На воскресенье я запланировал целый вагон дел. Утром хотел поехать за город, куда-нибудь в лес и ещё раз попрактиковаться с вызовом демонов. А где-нибудь ближе к вечеру отправиться
Схему базы я примерно представлял. Пока бродил, отметил в памяти расположения цехов и, придя домой, зарисовал на бумажке. Теперь осталось выбрать место, где спрятаться, дабы не попасться на глаза охране, и место, откуда смогу наблюдать за теми, кто приедет. План отступления тоже не помешает. Через проходную не годится — это однозначно. К счастью, ограда была не очень высокой, да и колючей проволоки нет. При желании можно подставить что-нибудь и перелезть через забор. За пределами территории я подумывал припарковать мотоцикл, чтобы отступление прошло более стремительно. Водить, к сожалению, я не умел, но зато умел Денис. Но если уж боевые навыки сохранились после замены души, то и водительские, скорее всего — тоже. Осталось лишь обойти базу, понять, что находится вокруг и где лучше вылезти.
Одним словом, предстояло разработать настоящую боевую операцию. Никогда не считал себя стратегом, но раз надо — ничего не поделать, придётся учиться.
Но мои воскресные планы разрушила сестра своим внезапным появлением. Она заявилась рано утром, разбудив нас с братом, и объявила, что хочет сводить нас в кино. Даже отгул для этого взяла (выходные у неё были плавающие и не всегда выпадали на воскресенье).
А надо сказать, что поход в кинотеатр для многих здесь, особенно среди беднейших слоёв населения, являлся значимым и редким событием — практически праздником. Денис, например, был в кино всего три раза в жизни, да и то лишь после того, как начал зарабатывать на ринге. Прежде на подобные мероприятия он не имел средств. Так что отказаться я не мог: странно это выглядело бы.
За завтраком Маша рассказала, как ходила навестить отца, а заодно узнала что произошло. Оказалось, батя с друзьями отправился после работы в кабак. Там вышла ссора с другой подвыпившей компанией, началась драка. Отец приложил кого-то головой об стойку и в довесок вмазал по макушке бутылкой. К несчастью, мужик тот скончался в больнице на следующий день, и теперь бате грозил реальный срок. Сам отец утверждал, что он всего лишь оборонялся, и что у нападавшего был нож, а значит, это должно считаться самообороной и его вообще следует отпустить. Но что покажет суд, никто не знал, к тому же, на хорошего адвоката денег не было.
— Ты бы тоже навестил, — сказала мне Маша. — Я сообщила ему, что тебя выписали. Он обрадовался, хочет повидаться.
— Схожу, — обещал я. — Дай только немного придти в себя. Да и дел пока невпроворот.
— И чем же ты так занят, деловой такой? — ехидно спросила сестра.
— Экзамены скоро, да и работать надо.
— Я на твоём месте повременила бы с работой, — сказала Маша. — А если опять драться вздумал…
— Да нет же, не пойду я драться, — успокоил я её. — Может, в мастерскую к своему тренеру вернусь. Не решил ещё.
— Ладно, как знаешь. Про бои я тебе сказала, с остальным сам разберёшься. Так что, пошли?
— Слушайте,
— Да брось. В кино не хочешь? — удивилась Маша. — С друзьями нагуляешься, а такое раз в жизни бывает.
— Хочу. Но я обещал… Может, после обеда?
— Ну как хочешь. Значит, после обеда. Только смотри, к стройке не ходите. Там вчера, говорят, три трупа нашли. И вообще далеко не забредайте. Здесь гуляйте, во дворе. В районе творится чёрте что. Как новости послушаешь, жуть берёт. А ты-то, Денис, никуда не собирался?
Собирался, но сказать, что надо ехать в лес за город тренировать демонов, я не мог.
— Не, отдохнуть сегодня хотел. Никуда не пойду.
Когда брат убежал, мы с сестрой остались одни. Уселись на диване, я включил телевизор.
— Что-то на него не похоже, — заметила Маша, — чтоб Лёха и отказался в кино идти?
— Да и не говори. Странный он какой-то стал в последнее время, — поделился я своими переживаниями. — Вчера и позавчера задерживался после школы на весь день. Вчера вообще после девяти пришёл.
— Он что, вообще что ли того? — нахмурилась сестра. — А что он говорит?
— Говорит, гулял с друзьями. Если такое будет продолжаться, надо бы проследить, куда ходит.
— Ну а ты-то сам как? Как самочувствие?
— Да всё у меня хорошо, не переживай.
— Послушай, тут такое дело… — серьёзно произнесла Маша. — Только ты не сильно переживай, придумаем что-нибудь… По поводу опеки. Кажется, у меня ничего не получится. Мой муж — мусульманин. Мне не позволят оформить опеку. И доходы недостаточные: Малик неофициально работает, считается только моё жалование. В общем, с нами точно не выгорит.
— Паршиво, — отметил я. — И что теперь делать?
Сказанное меня не обрадовало. Даже прямо-таки огорчило. Ну что за бред? Я же взрослый человек (пусть и только душой), а меня в какой-то приют хотят запихнуть!
— Да погоди паниковать, — постаралась меня успокоить сестра. — Всё кончено, что ли, теперь? Вон, дядя Витя есть. У него — и работа и всё. Ему точно не откажут.
— А он согласится?
— Согласится, почему нет? Он всегда нам помогал.
Помогать-то, может, и помогал, вот только я этого дядю Витю почти не помнил. Так, заходил пару раз, о чём-то с отцом болтал на кухне, конфет приносил нам с братом. Этим моё представление о нём исчерпывалось.
По телевизору показывали какой-то чёрно-белый фильм. Лёхи всё не было, и мы с сестрой сидели и смотрели. Я предложил сбегать в магазин за хрустящей картошкой (которые заменяли тут чипсы), оделся и вышел.
Истинная причина моего ухода заключалась в другом: я просто не знал, о чём разговаривать с сестрой. Молчание казалось напряжённым, и я чувствовал себя не в своей тарелке. У Денисам с Машей были хорошие отношения: хоть и редко виделись в последнее время, но когда случалось встретиться, могли подолгу болтать на разные темы, буквально, ни о чём. А я не мог, мне было нечего сказать. И я боялся. А чего конкретно — сам не понимал. То, что Маша не признает во мне брата? Казалось бы, что мне до этого? А может, беспокоило то, что разрушу эту семейную идиллию? Я вдруг явственно почувствовал, что здесь я — чужой, я завладел не своим телом и живу не своей жизнью. И воде как обманываю тех, кому Денис дорог… Словом, я сам затруднялся объяснить себе то, что грызло меня изнутри.