Темный принц
Шрифт:
И теперь, зная о его чувствах ко мне, о его взаимной любви, любое сопротивление бесполезно.
— Почему ты думаешь так? Я имею ввиду, что понимаю из-за чего нас влечет друг к другу, и дохожу до безумия от необходимости чувствовать тебя. Но почему я? И почему чувства такие… сильные?
Дориан берет мои руки в свои и подносит к лицу.
— Каждый раз, когда я касаюсь тебя, когда вдыхаю твой запах, чувство исступления усиливается. Я поглощаю тебя, забираю твою жизненную энергию. Знаю, что ты не понимаешь, как уже глубока связь между нами.
Он подносит мои руки к своим губам, оставляя мягкие поцелуи на каждом пальчике.
— Малыш, нам, Темным, полюбить не так легко. Это редкость для нашего вида. Поэтому, когда мы находим ее, то не относимся к этому легкомысленно. Боремся за нее. Умираем.
Умереть за это? Дориан говорил, что с радостью пожертвует ради меня жизнью, но его слова все еще удивляли. Но придирки напоминали, что его ненасытная жажда моей жизненной энергии может случайно убить, и изводили мои чувства, прежде чем я перейду к его просьбе.
— Я так сильно хочу проводить каждую секунду оставшейся вечности с тобой, но думаю, что осталось еще слишком много сомнений, слишком много вопросов. Я хочу быть с тобой, знаю это наверняка. Но мы должны разобраться с этим дерьмом, Дориан. Что у нас есть… что я думаю, у нас есть… все в порядке. Черт, я в порядке. К тому же, я хочу жить с Морган. Мы планировали это много месяцев, и не могу её подвести.
Дориан кивает и дарит мне скромную улыбку.
— Я понимаю. Ты права, что сомневаешься. И это к лучшему. Чем дольше мы вместе, тем ближе становимся и тем сложнее сопротивляться. Нам нужно думать об этом. Наши жизни уже поставлены на карту. Нет необходимости увеличивать риск.
— Спасибо, — улыбнулась я. — И говоря о Морган… ты знаешь о ней, что-нибудь? Что она другая?
— Да, знаю, — кивнул он. Дориан посмотрел на меня, нахмурив лоб. Что-то беспокоило его. — Когда я говорил, что защищу твоих друзей, я это и имел ввиду. Когда я попытался сдержать это обещание, то понял, что вокруг Морган уже есть оберегающее заклинание. Такое, что даже я не смог проникнуть сквозь него. Я — Темный, но Темная магия и черная магия — две разные вещи. До сих пор я был намного сильней любого Вуду.
— Мистер Пьер? Мог ли он сделать подобное?
— Нет, это не он. У него есть дар видения, но он не может им пользоваться. Единственное, что я могу предположить, если бы всю мощную силу черной магии на самом деле принесли в жертву ради одного заклятия. Но кто мог сделать это? Ты знаешь о бабушке Морган, верно?
— Да, — подтвердила я робко.
— Она была очень сильной для жрицы. Но ее жизнь оказалась недолгой. Она внезапно умерла несколько лет назад. Никто не понимал причину ее смерти. Ты знаешь, что послужило причиной ее внезапной кончины?
Я медленно покачала головой. К чему он клонит?
— Нет, Дориан. Не знаю.
Он взглянул на меня глазами полными раскаяния и протянул руку, поглаживая по щеке.
— Ее
Мои глаза расширились от ужаса и наполнились слезами.
— Бабушка Морган убила себя, чтобы защитить ее от меня?
— Да, моя любовь. Не расстраивайся. Даже отец Морган не знает правду и никогда не узнает. Такой вид магии противоестественен, и наш вид избегает использовать его. Она сделала доброе дело, ты еще увидишь.
Я недоверчиво посмотрела на него.
— Как ты можешь такое говорить? Ее бабушка убила себя, чтобы защитить Морган от меня! Пожертвовала собой? Я что такая ужасная, Дориан? Я чудовище?
— Нет, конечно нет! Не смей думать, что это твоя вина. Люди боятся того, чего не могут объяснить. И ты должна помнить, что совсем необычная. Ты богиня среди простых смертных. Чёрт, ты богиня для меня.
Слова Дориана остановили меня. Снова он прав, я не обычный человек, встретившийся на улице. Люди будут бояться меня, и справедливо. Но мысль, что Дориан смотрит на меня с таким уважением, поражала. Его любви недостаточно. Мне нужна его преданность.
— Ты боишься меня, Дориан?
Он посмотрел в сторону, обдумывая мой вопрос, прежде чем встретиться со мной взглядом.
— Я боюсь только потерять тебя. Темные бесстрашны. Мы — одна из самых мощных сил на земле. Нет, фактически, ничего, чего бы мы боялись.
Дориан с обожанием погладил мою щеку тыльной стороной ладони, и я прильнула к его прикосновению.
— Но ты, моя любовь, олицетворяешь мощнейшую магию, какую мир еще не видел. И я влюблен в тебя. Ты могла легко уничтожить меня, просто забрав свою любовь.
Я изумленно посмотрела на Дориана, опешив от его признания и задумчивого выражения лица. Я могу причинить ему вред? Я не беспокоюсь о магии, пока не взойду в двадцать первый день рождение. Я не беспокоюсь о мощнейшей силе на земле. Все, чего я хочу, это Дориан. Причинить ему боль… потерять его… — раздавит меня также, как и его.
— Дориан, я никогда этого не сделаю. Ты знаешь об этом. И я никогда не причиню тебе физическую боль. Как я могу?
Дориан от души засмеялся, и я ничего не могла поделать, но почувствовала облегчение от его беззаботности.
— Ты просто не понимаешь, да? Связав нас вместе, я сделал твои эмоции своими. Но также я открыл доступ к моему сердцу. Ты контролируешь его, оно твое. Если ты перестанешь меня любить, буквально это убьет меня.
Теперь я поняла, увидела, почему Аврора так расстроилась из-за связи Дориана со мной. Я могла убить Дориана. Если я внезапно решу, что не хочу его больше, он умрет. Я бы никогда так не поступила, но мысль, что у меня столько власти над его жизнью, пугала до глубины души.