Темный принц
Шрифт:
— Габриэлла, я очень хочу уложить тебя и заняться с любовью, пока ты не потеряешь сознание от удовольствия, но не буду пытаться. Так просто легче. Более… действенно.
Он заканчивает расстегивать рубашку, затем снимает ее, обнажив мои плечи.
Потом он снимает и свою. Минуты проходят, пока мы рассматриваем друг друга, — оба измученные жаждой большего.
— Приляг, — шепчет он, слегка подталкивая меня. — Я хочу, чтобы тебе было удобно. Обещаю, я не буду делать того, чего ты не захочешь.
Я киваю и уступаю, даже не пытаясь
— Ты замерзла? — спрашивает он, хмурясь.
Я качаю головой и стараюсь сглотнуть через пересохшее горло.
— Нет. Просто немного… нервничаю.
Дориан нежно поглаживает теплой рукой мой живот.
— Я обещал, что не причиню тебе вреда. Если ты захочешь, чтобы я остановился, я сделаю это. Ты веришь мне?
— Да, — киваю я, затаив дыхание. При каждом вздохе и выдохе, мои затвердевшие соски прикасаются к тонкой ткани. Я почти уверена, Дориан заметил это, он просто пытается быть джентльменом.
— Я так сильно хочу тебя малышка. Мне больно даже просто смотреть на тебя, ты так великолепна! Но если я должен вынести это, ради того, чтобы быть с тобой, я принимаю эту пытку. Я готов сгореть ради тебя.
Он нежно целует мой пупок, затем местечко над ним.
Прежде, чем я успеваю отреагировать или возразить, он поцелуями прокладывает дорожку вверх, и когда оказывается между моих грудей, я не в состоянии сдержать довольные вздохи. Он действительно пытается обуздать свою страсть, и все, что я чувствую, это его мягкие губы, а не разжигающее покалывание, что обычно сопровождает его прикосновения. Он хочет, чтобы все было невинно и нежно, насколько это возможно.
Когда губы Дориана касаются моей шеи, я извиваюсь и тяжело дышу. Хочу, чтоб он был на мне и во мне. А тот факт, что он сдерживается, отказывается касаться меня так, как я хочу, сводит с ума.
Он прячет лицо в изгибе моей шее и вдыхает, рыча от удовольствия. Этот примитивный звук, сотрясающий его грудь, еще сильнее возбуждает мою уже влажное лоно, и я сжимаю бедра.
Он делает это снова, трется губами о мою ключицу. Чувство его мягкой кожи на моей, его пьянящий запах, щекотание шелковых волос приводят меня в состояние непреодолимого возбуждения. И я не могу бороться с этим.
И часть меня, импульсивная часть, которая отключает всю логику и мышление, не хочет этого.
— Дориан, — выдыхаю я. Мои глаза зажмурены от избытка чувств. Он не останавливается, но и не идет дальше. Черт! Я просто хочу, чтоб он прикоснулся ко мне. — Пожалуйста.
Дориан отрывает голову от моей шеи, его сияющие глаза встречаются с моими.
— Пожалуйста что, малышка?
— Поцелуй меня, — говорю я прежде, чем могу передумать.
Я не заметила, как он это сделал, но Дориан уже лежит на спине, и моя прикрытая кружевами грудь прижимается к его твердой голой груди.
— Ты должна сделать это, Габриэлла. Ты должна контролировать
Желание и страсть на его лице отображают мои собственные, и я понимаю, что… пропадаю. Даже не потрудилась поспорить с самой собой о причинах того, что это плохая идея.
Я прижалась своими губами к его и позволила его духу питать мое тело и душу, после более чем месячного воздержания. Его вкус… вся чувственность и свежесть… крик утешения и исцеления.
Когда наши языки скользят вместе, наши руки скользят по обнаженной коже наших тел. Я чувствую, что он вполне способен уничтожить меня всего лишь поцелуем. И если это случится, я бы не стала возражать.
Серьезность наших действий поражает меня словно тонна кирпичей, и я с неохотой отрываюсь.
— Подожди! — приказываю я, мои ладони отталкивают его грудь от моего тела. — Что мы делаем? После того что произошло… с тобой и мной. Ты связан. Что насчет Авроры?
От примитивного рычания Дориана моя грудь вибрирует, соски напрягаются.
— К черту Аврору! — выплюнул он, прежде чем притянуть мое лицо к себе.
Ну… не могу с этим поспорить.
Наши тела слились в единое целое, кажется, прошло уже несколько часов. Таких страстных ласк у меня не было… никогда. Все, что связано с этим мужчиной — превосходно и лучше всего, что когда-либо случалось в моей жизни.
И пока я могу чувствовать напряжение его мышц, изо всех сил пытаясь не заходить слишком далеко, выпуклость в его штанах явно желает большего.
Пока я наслаждаюсь контактом кожа к коже все сомнения, разочарования, замешательства, казалось, испаряются. Но знаю, что это ошибка, я никогда не стала бы любовницей.
Но это Дориан. Он всегда говорил, что мы были не предназначены для этого мира. Мне нужно прекратить попытки вписаться в человеческие образцы.
И когда доходит до дела, понимание, что могу разделись с ним это, и именно меня он желает… не Аврору… дарит мне маленький триумф.
После безумного поцелуя, я лежу в объятиях Дориана, выводя круги на его груди, пока он играет с моими волосами.
Это чувство такое правильное, такое реальное. Как если бы прошлый месяц или около того был ужасным кошмаром, а я, наконец, оказалась в реальности.
И даже со словами Солары, все еще раздающимися в моей голове, убеждающими меня, что я не предназначена для этого, уговаривающими отвернуться, я позволила себе насладиться украденным временем с мужчиной, которого так отчаянно люблю.
Господь знает, если бы я могла отвернуться, я бы сделала это. Ведь истинной реальностью является то, что Дориан все еще не мой.
Он вернется в свой мир. Где мне нет места. Мир, в котором он принадлежит Авроре. Мир, где грустный маленький мальчик внутри него все еще желает одобрения отца.