Темный путь
Шрифт:
“Теперь уже недолго”, - мелькнула мысль. Но стрелы так и не сорвались, нападающие застыли, повинуясь чьему-то приказу. Уставшие и растерянные беглецы огляделись по сторонам, стараясь понять, что происходит. Хала тяжело дышал, зажимая рукой окровавленную рану в боку, но все еще закрывал Йорунн своим плечом.
А затем сквозь гул огня раздались чьи-то тяжелые шаги. Йорунн сделала шаг вперед, обходя своих спутников, и увидела, как пламя притихло, языки огня прижались к земле и отступили под ногами человека, вошедшего в полукруг света. Огонь не тронул ни его сапог, ни его одежды, а через секунду пламенная стена
Тот самый человек, которого она видела всего лишь раз, и взгляд которого лишил ее воли к сопротивлению, остановился в нескольких шагах от беглецов. Он не вынул оружия, но каким-то звериным чутьем люди чувствовали, что ему совершенно не обязательно обнажать меч, чтобы убить.
— Остановите бой, — спокойно сказал он на языке народа Хольда, рассматривая беглецов, ярко освещенных языками огня. — Вы могли надеяться сбежать от Талгата, но против меня у вас нет ни малейшего шанса.
Хольдинги молчали. А человек продолжил, по-прежнему негромко, но все остальные звуки словно стихли и отступили на задний план.
— Разумеется, я ожидал, что вы не сдадитесь на милость победителей и попробуете вырваться из города. Однако странно, что никто из вас не вспомнил про мой отряд, и не подумал о том, кто мы и с какой целью явились сюда. А уж ты, девочка, могла и вовсе догадаться. Я проделал долгий путь, чтобы встретиться с тобой, — он помолчал. — Ты напугана?
— Я не знаю тебя, — ответила Йорунн. — И с чего мне вдруг бояться человека, который даже имя свое стыдиться назвать?
— Так наш новый повелитель степи не сказал тебе, кто я? — голос незнакомца был слегка задумчив. — Быть может, он и прав, мое имя мало значит для вас.
— А мое имя значит. Перед тобой Йорунн, дочь Канита, и вновь повторяю, я не знаю тебя. Уйди с моего пути.
— Сложите оружие, — голос человека в чёрном был спокоен, — если хотите сохранить себе жизнь.
Йорунн не пошевелилась, лишь крепче сжала рукоять меча. Ответила она со всей дерзостью, что еще оставалась в запасе.
— Жизнь? Зачем сохранять то, чего уже нет? Нам не для чего жить больше! У нас нет дома, у нас отобрали свободу, но право умереть, сражаясь за свою честь, никто не может отнять. Отдай приказ, пусть стреляют.
— Право умереть? — губы человека изогнула неприятная улыбка. — Ты ошибаешься, девочка. Это право вы утратили так же, как и все остальное, — едва уловимое движение пальцами, и в его руке соткалась тонкая плеть из переплетенного огня и тьмы. Всего мгновение, и плеть, словно живая, взвилась в воздух и оплела и сдавила горло Халы. Тот упал на колени, силясь разорвать руками почти призрачную нить, но его пальцы лишь беспомощно скользили по горлу. Хала задыхался.
Раздались удивленные восклицания, кто-то в ужасе попятился, кто-то выругался. В Великой Степи о магах только слышали, но не видели. Йорунн в ужасе смотрела на смерть своего верного друга. И, не выдержав, воскликнула:
— Хватит! Довольно!
Человек жестом развеял удавку, Хала, хватая ртом воздух, оперся обеими руками о плиты пола и зашелся в хриплом кашле. А неизвестный тем временем продолжил.
— Смерть может быть разной, и поверь, если ты окажешься в руках императора, то все, что ты видела тут, покажется тебе детским сном. Тебя
Йорунн дрогнула, а потом почувствовала, как пусто и тихо стало внутри. Она слишком устала бояться и убегать, оказывается, предел есть даже у страха, а за этим приделом не остается ничего, кроме равнодушного безразличия. Она отвернулась и дала товарищам знак, чтобы те помогли Хале подняться.
— К чему эти речи? — обратилась она к человеку в черном, — если ты хочешь убить нас, то убивай. Если хочешь передать в руки своего императора или отдать хану, то попробуй взять нас живыми. Если же нет, то говори, зачем пришел.
Незнакомец молчал и просто смотрел на отчаянную девчонку. В разорванной одежде, проигравшая, но не сломленная, она все еще пыталась сопротивляться.
— Мне нет дела до них, — он кивнул в сторону уцелевших спутников Йорунн. — Пожалуй, я даже могу сделать тебе приятное, подарив им жизнь и свободу. Но платой за это станешь ты. Ты добровольно и без сопротивления сдашься мне, и только я буду решать твою дальнейшую судьбу. В тебе течет древняя кровь, и мне нужна ее сила. Одна жизнь в обмен на многие. Разумеется, если ты откажешься, то я все равно получу желаемое. Но я никогда не убиваю без нужды, твои люди не интересны мне, они могут уйти.
Он неотрывно смотрел ей в глаза. И снова, как тогда при первой встрече, Йорунн не смогла отвести взгляд, чувствуя, как что-то внутри нее выгорает, ломается, уничтожает ее волю к сопротивлению. А потом она повернулась и долгим взглядом окинула своих спутников. Их жизнь, в обмен на ее смерть. Не такая уж большая плата, ведь иначе погибнут все.
— Нет! Не смей! — сзади раздался хриплый шепот Халы.
— Госпожа, — взмолился Кит. — Не верьте ему, это ловушка, — голос его был тверд. — Мы не предадим вас, не купим себе жизнь, ценою вашей.
— Йорунн, — Лонхат говорил хрипло, рывками, видимо, минувший бой не прошёл бесследно для его сердца. — Нам незачем жить, если род Хольда прервется. Вы — последняя в роду, мы не можем покинуть вас.
Остальные хольдинги одобрительно зашумели, не собираясь складывать оружие. Но Йорунн молчала и вновь смотрела только на человека в черном.
— Если они останутся, то погибнете все, — пожал плечами тот.
— Отпусти их сейчас. Они заберут с собой мечи, луки и стрелы, все, что сейчас при них. Никто из твоих людей или людей Талгата не посмеет прикоснуться к ним. Пусть им дадут коней, поклянись, что за ними не отправят погоню. Тогда я сложу оружие и приму свою судьбу.