Темный разум
Шрифт:
– Ну, то есть как: вовремя стентирования в правой ноге тромб оторвался, и всё. Я его не смог обратно того. Не, он живой, только «овощ» теперь. Скоро в реанимацию прекратят. Надо будет родственникам доложить.
– Ага, – у меня была апатия.
Выходит, Книга не обманула. Но истолковала моё предложение слегка по-своему. Червячок любопытства подталкивал меня прочитать и подкорректировать мой будущий месяц.
Ночью дома дрожащими пальцами я открыл то место в книге, где должно быть моё персональное
Я ждал, и, спустя пару минут, начали проявляться буквы. «Первого числа ты…» Я резко закрыл Книгу. Ведь если я буду знать, что произойдет, то буду действовать так, как сказано, или вопреки этому. Но всё равно, это будет уже не свободный выбор. А что-то менять… а надо ли? А будет ли лучше от этого? А вдруг моё «лучше» для кого-то полный крах? Больше вопросов, чем ответов.
Блокнот я спрятал очень надежно: никому не рассказав и, тем более, не показав места. Найдётся достойный – передам непременно. А пока…
У этого дедушки не было родственников, и право отключения аппаратов жизнеобеспечения доверили мне.
В палате, оставшись с Пашиным один на один, я произнес:
– Сергей Вениаминович, простите меня, пожалуйста. Я не хотел, чтобы так вышло. И не буду я ничего писать в блокноте. Пусть всё случается и происходит, а я останусь свободным. Но вам, за возможность, спасибо. Прощайте.
В тишине больничной палаты звонко щелкнул тумблер. Через шесть секунд кривые на экране монитора «хором» выпрямились.
Август 2019 г.
Вдох-выдох
Глоток. Ещё глоток. И следующий глоток этого сладкого дурманящего воздуха свободы. Воздуха, которым я полжизни не дышал. Который я не ощущал на собственной коже. Он чуть более плотный и насыщенный, чем там, в проклятых застенках.
Холодный щелчок замка за спиной – это конвоир закрыл за моим затылком железную дверь, отсекая половину жизни. Вот так, это было ровно двадцать пять лет назад. Да, именно двадцать пять лет назад был вынесен приговор за…
Ай, это, впрочем, вообще не важно. Ведь каждый из нас виноват в чём-то. Каждого из нас есть за что судить. И молодой парень тогда «заехал на зону». Что там было – пускай там и остаётся. Мне не хочется ворошить эту часть прошлого – по-моему, оно дурно пахнет. Но я от неё не отрекаюсь.
И куда дальше? Отец и мать меня давно не ждут: их не стало около семи лет назад. Они ушли из жизни почти в один день – у обоих нашли обширный инфаркт. Жена… Да хоть бы строчку написала, хоть бы раз приехала! Да, видимо, не умел я тогда разбираться в людях. Да и в друзьях тоже.
– Ну что, откинулся? – Из-за угла вышел ФСИНовец. – Куда теперь?
Я спокойно пожал плечами.
–
Я отрицательно мотнул головой.
Я твёрдо решил начать новую жизнь. Абсолютно новую. Вот прям вообще. И знаете, сигарета – не лучший её старт. Я накинул на голову капюшон и зашагал к автобусной остановке.
Через месяц уставшая рука постучала в массивную деревянную дверь. Чуть погодя она отворилась, старец на пороге спросил, вглядываясь:
– Ты чего здесь ищешь, путник?
– Себя, – очень грустно ответил я.
– Ну, ты входи-входи давай, входи.
Двери со скрипом закрылись, а над притолокой висела видавшая виды деревянная табличка, на которой значилась надпись: «Андрусово–Никольская пустынь».
За гранью
Пустота, полное и абсолютное Ничто. Ощущение отсутствия себя. Я не знаю где и кто я. Здесь нет боли, надежды и времени. Ничто.
Протяжный писк монитора сообщает анестезиологу о том, что сердце пациента больше не бьётся.
– Адреналин и атропин: по одному кубику, – голос доктора требователен.
– Качай, качай его! – твердит кто-то другой.
И снова пустота: ни звуков, ни света, ни тьмы – Ничто.
– Давление?
– Шестьдесят на тридцать.
– Стеноз устья аорты. Неси стент шестёрку. Давай!
И вновь пустота…
– Нет, я не хочу обратно! – кричит отчаявшийся разум, и умирающий вдруг открыл глаза.
– Так, он в сознании. Отлично: в реанимацию его. – И анестезиолог удовлетворённо похлопал хирурга по плечу.
Через неделю, бывший одной ногой за гранью жизни и смерти Данил, не раз бывавший на скамье подсудимых, решил в корне изменить свою жизнь. Поменять вектор. И кто знает, быть может, в следующий раз, шагнув «за порог», он окажется в куда более прекрасном месте.
Закрывай глазки
В полуразрушенном подвале слабо догорал костер. Возле него ютилось несколько ребятишек самого разного возраста. И среди детворы была только одна взрослая женщина. Детки к ней жались, как щенята к волчице. На улице темнело. Женщина устало вздохнула, поправляя повязку на голове – отверстие в черепе, оставшееся после потери глаза, начинало загнивать.
Кто-то из мальчишек сладко зевнул и спросил:
– Тётя Жанна, а вы нам сегодня сказку расскажете?
Женщина вымученно улыбнулась. Детвора поддержала эту идею.
– Хорошо-хорошо, какую сказку вы хотите?
– Про героев войны, – сказал инициатор затеи.
– Нет, не про героев, про простых-людей-до-войны, – сказала в полголоса чернокожая девчушка, поджимая ноги.
– Ладно, малыши, садитесь ближе – будет вам сказка, – устало согласилась Жанна.
***