Темный рыцарь
Шрифт:
Ее сила заставляет меня забыть все, что я всегда говорил себе, что не могу сделать. Может быть, она просто запутала его в своей гипнотической сети, как и меня.
Если бы я был врагом, ушел бы я? Или я был бы точно там, где он сейчас?
Мне даже не нужно успокаивать себя ответом.
Тот факт, что я стою здесь прямо сейчас, — это все доказательства, которые мне нужны.
Калли ерзает, тихий стон вырывается глубоко из ее груди. Тот, который я слишком хорошо помню, когда она спала в моей постели.
С содержимым моего набора в руке я захожу в ванную и тихо закрываю за собой дверь.
Держа ветку с сухими листьями перед лицом, я достаю из кармана зажигалку и открываю ее, позволяя оранжевому свету пламени осветить комнату.
Мое собственное отражение бросается в глаза в зеркале, мое лицо освещается, как у демона, в отблесках пламени, когда я подношу его к нижнему листку.
На моих губах появляется улыбка, и адреналин разливается по моим венам.
Прощай, Антонио Санторо.
Всего за несколько секунд сгорает каждый лист, с верхушки ветки поднимается дым. Отойдя на середину комнаты, я подношу его к детектору дыма, и не проходит и секунды, как начинает срабатывать сигнализация, за которой быстро следует спринклерная система, которую Эван установил, когда они ремонтировали дом несколько лет назад.
Ледяной туман окутывает меня, когда я тушу огонь и подкрадываюсь к окну, чтобы избавиться от улик.
— О Боже мой, — визжит Калли с другой стороны двери.
— О, черт, — рявкает Ант.
— Тебе нужно уйти. Что, если они узнают, что ты здесь? Что, если это подстава?
Я не могу не улыбнуться ее подозрениям.
Вот и все, Ангел. Подвергни сомнению мотивы этого ублюдка. Я чертовски хорошо знаю, что я так и делаю.
— Подожди. Ты предполагаешь, что—
— Нет, Ант. Не ты. Они.
— Черт. Мне так жаль. С тобой все будет в порядке?
— Да, просто уходи.
Мой телефон жужжит в кармане, как я и ожидал.
Эван: Мне нужно, чтобы кто-нибудь проверил мой дом. Сработала пожарная сигнализация.
Деймон: Я в нескольких минутах езды.
Эван: Калли дома одна. Убедитесь, что она в безопасности.
— Будет, блядь, сделано, босс, — выдыхаю я.
— Папа, да. Я в порядке. Да. Я собираюсь подняться сейчас. — Ее шаги гремят по лестнице, прежде чем хлопает дверь, отрезая ее от меня.
Я жду пару минут, пока вода продолжает заливать и меня, и ванную, прежде чем отправить в ответ еще одно сообщение.
Деймон: Все выглядит прекрасно, босс.
Эван: Я отзову пожарную команду. Зайди внутрь, чтобы убедиться.
Деймон: Конечно.
Внезапно я погружаюсь в тишину, и вода перестает брызгать.
Направляясь
Было ли замачивание всего дома Эвана чрезмерным способом избавиться от Анта и возбудить ее подозрения? Да. Мне не похуй? Ни единого гребаного шанса.
— Чертов ад, — вздыхает Калли
Мой телефон снова жужжит, и я достаю его.
Нико: Тебе нужно, чтобы я приехал, чувак?
Я улыбаюсь тому факту, что все остальные, кроме меня, сейчас спят и менее чем готовы приступить к действию.
Деймон: Нет, чувак. Я справлюсь.
Нико: Калли может переночевать здесь, если ей нужно выбраться.
Я ухмыляюсь. О да, этого не произойдет.
Деймон: Я буду держать тебя в курсе. Но все выглядит неплохо. Должно быть, произошел сбой.
— Что, черт возьми, мне теперь делать? — плачет Калли. — Разве жизнь и так недостаточно дерьмовая? — она никого конкретно не спрашивает.
Кладу телефон обратно в карман, нажимаю на ручку двери и открываю ее.
Она меня не замечает. Она слишком занята, стоя посреди подвала и недоверчиво глядя на свою кровать.
Я подхожу к ней сзади, бесшумно двигаясь в темноте, прежде чем дать о себе знать.
У нее нет времени закричать, когда я закрываю ей рот одной рукой и обхватываю ее за талию, прижимая ее спиной к себе.
— Я надеюсь, ты не мечтаешь все еще оказаться с ним в этой постели, Ангел.
Она извивается напротив меня, но все, чего она добивается, это прижимается своей задницей к моему быстро растущему члену.
— Мне чертовски нравится, когда ты вся мокрая для меня, красавица.
Я облизываю линию от выреза ее футболки до самого уха.
— Ты чертовски хороша на вкус. Я мог бы есть тебя всю ночь.
Она стонет в моей руке, ее спина выгибается, когда я посасываю чувствительную кожу под ее ухом, прежде чем прикусить, точно так же, как я бы сделал в другом месте. Она, черт возьми, тоже это знает.
— Он ведь снова не заставил тебя кончить, не так ли? — поддразниваю я. — Кажется, у меня безупречный выбор времени, когда дело касается тебя.
Она снова стонет, ее челюсть двигается под моей рукой в попытке что-то сказать. Или укусить меня. Я отчасти надеюсь, что это последнее.
Моя рука на ее губах остается неподвижной. Моя рука, которая удерживает нас вместе, однако, двигается.
Кладя руку ей на живот, я засовываю пальцы под влажную ткань ее топа и поднимаю его выше.
— Тебе следует снять это. Ты простудишься, — шепчу я.
Стон застревает у нее в горле, когда моя рука обхватывает ее грудь, сжимая не слишком нежно, прежде чем я нахожу ее твердый сосок, сжимаю, пока она не вскрикивает.