Темный рыцарь
Шрифт:
— Он оставил тебя нуждающейся, да, Ангел?
Она пытается покачать головой, но это не очень успешно.
— Эти итальянские пезды недостаточно мужественны для такой работы. Если ты хочешь настоящего мужчину, тебе не нужно смотреть на врага.
Я дразню ее, дергая за сосок, пока она не начинает хныкать и вздрагивать в моих объятиях, когда ее освобождение от одного этого становится все ближе.
— Он оставил тебя в таком отчаянии, Ангел? Или это я?
Наконец, я убираю руку с ее рта, немедленно хватаюсь пальцами за подол
— Я ненавижу тебя, — кипит она. — Я тебя чертовски ненавижу.
— Да, — соглашаюсь я, обхватывая ее груди обеими руками и сжимая пальцами ее ноющие соски. — Я чувствую это. Но от этого становится чертовски мокро, не так ли?
— Единственное, что сейчас мокрое, — это весь гребаный дом.
Смех вырывается из моего горла.
— Довольно гениальный план, не так ли? Я рад, что ты впечатлена.
— Я, блядь, не впечатлена. Все, что у меня есть, промокло.
— Это высохнет, — говорю я, осыпая поцелуями ее плечо. — Ты ждала меня, Ангел?
— Нет, — шипит она. — Я надеялась, что эти таблетки убили тебя.
— Ой, — рычу я. — Но я думаю, мы оба знаем, что ты не это имеешь в виду.
— Так ли это?
— Ты приходила к Алексу ранее в надежде проверить меня, не так ли?
— Н-нет. Мы делали домашнее задание.
— Это правда? Из того, что я слышал, он подобрался к тебе достаточно близко, чтобы увидеть это, — говорю я, обводя языком один из засосов, которые я оставил у нее на горле. — Он хочет тебя.
— Да, — соглашается она. — Я думаю, что я тоже могла бы пойти на это с ним.
— Близнецы и итальянец. Думаю, мне нравится эта сторона нашей милой маленькой Калли.
Опуская одну руку вниз по ее телу, я засовываю пальцы за пояс ее брюк.
— Деймон, — стонет она, откидываясь на меня.
Если бы она хотела сразиться со мной прямо сейчас, она могла бы. От моего внимания не ускользает, что ее руки безвольно свисают по бокам, пока я не спеша исследую ее тело.
— Тогда расскажи мне об этой фантазии, Ангел. Ты хочешь нас с Алексом одновременно? Мы могли бы, ты знаешь. Мы делали это раньше.
Весь воздух вырывается из ее легких при моем признании.
Я не удивлен, что это шокирует ее. Насколько всем известно, я не очень хорош в групповых мероприятиях. Но с Алексом все по-другому. Мы делились всем со дня нашего зачатия. Просто потому, что мы не так часто тусуемся вместе с другими, это не значит, что мы все еще не близки.
— Нет, — признается она. — Я просто заберу его. Ты можешь посмотреть со стороны, если хочешь—
Она визжит, когда я разворачиваю нас, толкая ее спиной к кухонному столу и заставляя откинуться на него.
— Ты забавная, — выдыхаю я, подходя к ней так близко, что мой нос почти касается ее. — Осторожно, Ангел. Ты выбрала не того человека для этой игры.
— Я не выбирала ничего делать с тобой, на случай, если ты забыл, — огрызается она. — Если бы я знала, что тогда на Хэллоуин был ты…
— Тогда
— Нет. Я бы побежала в противоположном, блядь, направлении. Ты дьявол, Николас, и у меня нет намерения танцевать с тобой.
Рычание вырывается у меня из горла, когда она использует мое имя. Я должен ненавидеть это. Я не люблю, когда это слетает с чьего-либо языка. Но с ней все по-другому.
— Ты прекрасная лгунья, Ангел. Возможно, ты не знала правды, но ты бы не прогнала меня той ночью. Особенно когда я попал сюда.
Я снова запускаю руку ей под брюки, обхватывая ее киску.
— Это было сделано для меня. И только меня. Вот почему этот итальянский ублюдок не вошел во вкус. Он знает, что это принадлежит кому-то другому. Кто-то, кто только и ждет, чтобы вышибить ему гребаные мозги.
— П-почему ты этого не сделал? — она заикается, когда я провожу пальцем между ее складочек, потирая клитор.
— Разве это не вопрос на миллион долларов, — бормочу я. — Может быть, мне просто нравится брать тебя на руки после того, как ему не удалось заставить тебя кричать. Скажи мне, Ангел. Он просто пришел сюда сегодня вечером, чтобы уложить тебя в постель и потискать?
— Пошел ты. Это н-не твое дело, почему он был здесь сегодня вечером.
— Итак, — говорю я, опускаясь ниже и просовывая два пальца внутрь нее. У меня текут слюнки, когда ее тепло и соки покрывают мои пальцы. — Ты начала с Алекса, сведя его с ума и оставив с посиневшими яйцами, насколько я могу понять. Затем ты перешла к своему маленькому итальянскому другу, и теперь ты здесь со мной — дьяволом — с моими пальцами, погруженными в твою киску. Ты не та невинная маленькая принцесса, за которую тебя все принимают, не так ли, Ангел? Ты, блядь, дразнилка.
— Нет, Алекс — мой друг.
Я не могу удержаться от смеха. — Это та фраза, которую он тебе подбросил? Он хочет быть здесь, Ангел. Ты под запретом, и он хочет попробовать этот фрукт, чтобы узнать, так ли он сладок, как он думает.
— Ты ошибаешься. Ему не все равно, — утверждает она.
— И Антонио. Ему тоже не все равно? Или он разыгрывает тебя? Неужели он околачивается здесь только потому, что у него нет выбора? Он говорит все правильные слова, заставляя тебя влюбиться в него, заставляя верить каждому его слову, когда на самом деле он делает тебя своей змеей?
— Нет, — плачет она, когда я сильнее сжимаю пальцы.
Одна ее рука ложится мне на плечо, в то время как другая обхватывает мое предплечье, как будто она собирается оторвать меня от своего тела.
Чертовски маловероятно, когда я по уши в этом.
— Он не играет со мной.
— Насколько ты уверена? Правда?
— Он не такой, — решительно заявляет она. Я почти верю ей. Почти.
— А потом есть я. Моя маленькая соблазнительница понятия не имеет, что я годами ходил со стояком из-за нее.