Темный янтарь 2
Шрифт:
— Бей! Ты сегодня меткий, – прошептал Витька.
Ждать действительно было нечего: немцы уже начали расходиться, двигаясь к намеченным дверям и воротам.
Первой очередью Ян достал дальних – срезал двоих удачно. Дальше пошло совсем негодно: немцы, словно ошпаренные тараканы брызнули во все стороны, мигом исчезли в мертвой зоне. Да, у переезда вышло поудачнее. Пулеметчик послал еще одну длинную очередь – исключительно для острастки – и гаркнул:
— Драпаем!
— А пулемет?!
— Затвор сниму, а если тащить…
Немцы были уже где-то рядом – слышно, как зазвенели стекла в цеху. Витька метился из карабина, но не особо уверенно, поскольку разом в две стороны. Янис толкнул товарища в бок – вместе метнулись к окну, наружу мелкий первый номер выпал гораздо скорее, чем в цех забирался. Янис перевалился следом, сильно поцарапал руку, рядом в стену неприятно стукнуло… стреляют. Вдоль забора бежало несколько немцев… и с другой стороны, тоже…
— Окружают! – пискнул Витька, приседая на корточки.
— Стреляй! И к забору.
Витька пальнул навскидку, попытался перезарядить – затвор не слушался.
— Драпай! – взвыл Янис.
Первый номер выронил карабин и заячьими – внезапно резкими и длинными – прыжками понесся к пролому в заборе. Немцы такого отчаянного, встречного и практически атакующего маневра не ожидали, попадали, чуть ли не залпом бахнули из винтовок. Но мелкий Витька особо ждать не стал, ловко упал-кувыркнулся, взметнулся на кипу старых досок и одним махом исчез за кирпичным заводским забором.
«Не иначе, спортсменом в комсомоле был» – подумалось весьма неуместно Янису, подхватывающему с земли карабин. Мысль была глуповатая, поскольку сейчас краснофлотца убивать будут, и надо бы размышлять о чем-то дельном.
Янис рванул к пролому, сигать через такой забор сходу нечего было и думать. Один из немцев заорал «хальт!», остальные целились без лишних слов. Срежут, тут метров двадцать, а то и меньше. У ближайшего немца от старательного прицеливания и полного сосредоточения аж губа оттопырилась, оскалились желтые зубы. Курит много, пагубная привычка…
…Немцы начали стрелять, но мгновением раньше товарищ Выру, засмотревшийся на вражеские зубы, споткнулся о крайне твердую железку. На рывке, да о такую чугунину… должен был растянуться в грязи, да тут еще вторая нога поехала. Ахнув, Янис совершил крайне нелепый пируэт, бахнулся боком о доски, не особо сбавив скорости, покатился по деревяшкам… Немецкие пули, видимо, прошли совсем рядом, но было не до них – по ощущениям от падения и насмерть убился. Исключительно по инерции вскочил на ноги; вот он, пролом, за спиной орут, щелкают затворами, немцы.
— Немцы! – кричали и за забором.
Удивиться Янис не успел: уже сам выпал по ту сторону пролома. Действительно немец: стоит почти вплотную к дыре, вполоборота, с винтовкой наизготовку, а в пяти шагах перед ним Витька с искаженным лицом и приподнятыми в стороны
Да что ж это, курад их возьми, немцев-то столько везде?!
Немец наводил ствол винтовки на новую цель, Янис стоял на одном колене, сжимая скользкий карабин за цевье ближе к стволу. Стоило выпрямиться…
…Выпрямлялся товарищ Выру быстрее, чем думал. И руки сами сработали… Левой отпихнул в сторону винтовочный ствол немца, правая, отягощенная карабином, взяла размах… Траектория была широковата, это от личной длиннорукости… немец успел выпучить глаза и открыть рот для вопля. Приклад карабина с лязгом двинул врага сбоку, под срез каски…
…Однако снесло гада так, что ухвативший вражескую винтовку Янис и сам едва устоял на ногах…
— В канаву!
Несясь к спасительной траншее, осознал, что сам же и орал. Впрочем, орал своевременно, Витька летел впереди, пригибаясь к жухлой траве, скача всё в той же заячьей манере. С ходу исчез-провалился. Янис чуял, что сейчас в спину будут стрелять из-за заборного пролома, как назло, ремни винтовки и карабина норовили подвернуться под ноги, запутать. Скакнул, уже теряя равновесие, за спиной стукнул выстрел, сразу второй, но уже проваливался товарищ Выру в земную твердь…
…Дно, полное воды и грязи, было относительно мягким, но проклятый карабин встал строго поперек, краснофлотская грудь в него неслабо стукнула, вышибла дух. Всё, дальше и шагу не ступить. Мыча от боли, Янис бросил вредоносное, хотя и штатное вооружение, разворачиваясь, вскинул немецкую винтовку. Чувствуя, что задыхается, на миг приподнялся… немцы уже выбирались из пролома. Спуск послушно поддался под пальцем, винтовка бахнула… передний фриц завалился, следующий мигом спрятался обратно за кирпичи. Ага, не нравится?
…Янису и самому ничего не нравилось, уползал, торопливо хлюпая по воде на четвереньках, волок за собой оба оружия. В глазах было темно от боли: ушибленная спина, вышибленный из-за ребер дух, да еще приклад трофейной винтовки во время поспешного выстрела съездил по скуле. Ну, некогда было человеку прикладываться как следует, спешил, что ж сразу в физиономию-то?
Недалеко бахнуло покрепче… граната. В канаву не попали, но комья земли на макушку и за шиворот краснофлотца шлепнулись. Из-за забора наугад швыряют, опасаются. Они же не знают, сколько здесь десантников…
— Ян, поверху оно быстрее!
Впереди Витька выкатился из неглубокой канавы – по-своему, по-спортивному норовит напрямик рвануть.
— Лежи! Там левее…
Мелькнула длинная ручка «колотушки», разрыв левее, Витька пригнулся, стартовал почти на карачках, второй разрыв… краснофлотец свалился обратно в канаву. Ага, осознал. Кто ж от гранат и винтовок по открытому полю бегает?
Ничего Витька Кудряшов не осознал – осколками его достало. Лежал в воде, хлопал ошалевшими, полными боли и недоумения глазами.