Темный

Ватагин Андрей

— Тогда выделите мне одну. Я только после долгого путешествия, поэтому было бы неплохо еще и помыться. Да принесите чего-нибудь поесть.

— Будет сделано! — Облегченно кивнул хозяин. Было понятно, что сейчас за какое-нибудь «пособничество чародеям» казнить на месте его не собираются. Но и радоваться прежде времени он не спешил — такого постояльца как Воин в Красном и конкуренту не пожелаешь. — Прошу, следуйте за мной.

Укунь провел гостя по узкой лесенке на второй этаж, где находились комнаты, пустующие уже какое-то время — мало кто забредал в такую даль.

— Вот,

пожалуйте, господин. Наши лучшие покои! — Сказал хозяин, отворив первую дверь справа.

Вообще-то эти комнаты ничем не отличались от остальных, но господин Управляющий Рудниками регулярно использовал их для тайных встреч с любовницей, поэтому тут было чище, чем в остальных и они действительно имели право называться лучшими комнатами.

— Очень хорошо. — Кивнул Красная Смерть. — Не забудьте про остальное.

— Как можно…!

— И вот еще что. Передайте начальнику городской стражи, что завтра утром он должен быть у меня. — Сказал воин и исчез за дверью.

Укунь фартуком вытер взмокшее лицо и поспешил вниз. Как он и предполагал, к его возвращению зал уже был пуст.

Красная Смерть развалился в широкой лохани заполненной горячей водой и безучастно смотрел в потолок. Сейчас ему в голову лезли сомнения, которые до встречи с матерью казались ему не стоящими даже малейшего внимания.

«Еще не побежден!» — Только эта мысль заставила его пробудиться после ранений, нанесенных Пришедшим. Эта мысль и страх. Во время долгого перелета к северной границе он много думал об этом и понял, что боится не самого колдуна, который, по сути, являлся всего лишь очередным противником, пусть и очень сильным. Этот страх был куда глубже, страх, свойственный всем живым существам. Впервые оказавшись на волосок от гибели, Красная Смерть понял, насколько он боится умереть. Он говорил матери, что его манит азарт смертельного поединка, и он не врал. Просто никогда еще ему не доводилось быть так близко к последней черте.

Воин предпочитал не думать о смерти. Теперь же он во всех деталях представил себя разлагающимся куском разрубленной плоти или выжженным пятном на земле, вроде тех, на которые он наткнулся, только начав свою охоту за колдуном. То, что и он может разделить участь собственных жертв, стало для него очень неприятным откровением. Он, как хороший убийца, всегда старался относиться к собственной смерти философски и даже имел на этот счет определенное мнение: «когда это случиться, мне уже будет все равно». Так было раньше…

«Ты говорила, что я иду путем саморазрушения. Возможно, но это мой путь» — Сказал он себе.

«Неужели? Тогда ты движешься в верном направлении. Колдун избавит тебя от агонии, которую ты считаешь жизнью» — Ответил внутренний голос с отчетливо различимыми интонациями матери.

«В этот раз я не проиграю».

«Допустим, ты победишь. Но что дальше? Будешь ждать следующего противника, и отстаивать в поединке с ним свое право на существование?»

«Всегда так было».

«Но теперь-то все иначе. Ты больше не будешь испытывать предвкушение перед боем, теперь вести тебя будет страх»

«Я не трус»

«Конечно, нет»

«Это меня не ослабит»

«Вполне возможно, это даже сделает тебя сильнее,

ведь страх — лучший союзник, когда постоянно ходишь по грани. Вопрос только в том, как долго ты сам сможешь так жить?»

«Я не знаю! Проклятый колдун, что он со мной сделал?!»

«Всего лишь оказался сильнее. Рано или поздно ты должен был встретить того, кто сильнее».

«Я уничтожу его!»

«Но это уже ничего не изменит. Все равно в тебе угаснет тяга к сражениям. Даже сейчас ты не очень-то стремишься к битве с ним».

«Я найду его и убью»

«Ты повторяешься. Дело сейчас не в нем, а в тебе»

«Со мной все в порядке!»

«Очень скоро ты уже не будешь так в этом уверен. Если, конечно, останешься в живых…»

— Господин! Господин, вам плохо?

Рука Красной Смерти стремительно выпрямилась и мертвой хваткой вцепилась в шею склонившейся над ним девушки. Открыв глаза, воин увидел перед собой бледное от ужаса лицо служанки, присланной чтобы помочь вымыть и расчесать волосы. Ослабив хватку, он спросил:

— Что случилось?

— Я только закончила с вашими волосами, а вы стали уходить под воду, — на удивление членораздельно объяснила служанка.

— Да? Наверное, я задремал. — Красная Смерть попытался припомнить свой внутренний диалог. Просто сон?

— Вы не могли бы…? — Попросила девушка, положив теплую ладошку на все еще сжимающую ее шею руку.

— Конечно… — пробормотал воин, отпуская ее.

— Вы такой нервный… — потерев шею, улыбнулась служанка.

— А ты что же, меня не боишься? — Испытующе глядя на нее, спросил Красная Смерть.

— У вас шрамы страшные, — призналась она, окинув взглядом его отмокающее в лохани тело. Сквозь воду вполне отчетливо были видны ожоги, оставленные раскалившимися амулетами и непосредственно молниями колдуна.

— Целители сказали, что они по большей части затянуться, — смущенно ответил воин, заметив, что у него просматриваются не только шрамы.

— И еще… у вас глаза, как у рыбы.

— Что?

— Ну, такие же холодные и невыразительные, — попыталась объяснить служанка.

— Да… — понимающе кивнул Красная Смерть.

«Как у рыбы — подходящее сравнение».

— А как же мои красные одежды? Разве их ты не боишься?

— Так вы же сейчас голый! — Залившись румянцем, хихикнула служанка.

— Действительно… — вновь смутился юноша, что в последнее время случалось с ним не часто, и принял сидячее положение, закрыв пах руками.

Теперь он по-новому посмотрел на склонившуюся рядом девушку. Ее загорелая кожа блестела от пота, темные короткие волосы клинышками торчали в разные стороны, а намокший тоненький халатик облегал фигуру так, что были видны все соблазнительные формы. Заметив, как воин ее рассматривает, служанка лукаво улыбнулась. Несмотря на то, что детство Красной Смерти прошло в публичном доме, а отрочество — среди наемников, ему еще не довелось испытать Это, хотя возможностей было предостаточно. Просто тогда он совершенно не задумывался над «всякими посторонними вещами», отдавая всего себя тому, чтобы стать сильнее. Но теперь… теперь в нем пробудилось желание. Причем не какое-то там обычное желание, а самое настоящее Желание!