Температура повышается
Шрифт:
Помочь ей мог бы ледяной душ, но тогда Конор бы понял, что с ней происходит после этого шоу. Впрочем, уже и так, очевидно, знал, что она не равнодушна к его физическим достоинствам. А они действительно были выше всяких похвал!
Бронзовая от загара кожа, широкая грудь, мускулистый стройный торс, сильные руки, могучая шея, великолепные ноги — все это не оставило бы равнодушной любую женщину.
Джессика почувствовала, что изнемогает от внутреннего жара, легла на спину и расстегнула пуговицы пижамы, стараясь не смотреть в сторону кровати, на которой лежал Конор. Но этого ей показалось мало,
— Тебе жарко, Джессика?
Она вздрогнула и повернулась на бок. Конор застыл в дверном проеме, уже полностью одетый.
— Ты ведь понимаешь, что в конце концов наше терпение иссякнет и мы предадимся безумному совокуплению. Не лучше ли тебе утром уехать отсюда и тем самым избавить и себя от разочарований, и меня от неприятностей?
И как только этому дьяволу удавалось читать ее мысли? Во всяком случае, частично. Джессика не выдержала и закричала:
— Катись ко всем чертям, Конор! Разбуди меня через несколько часов, я сменю тебя на посту. Все! Убирайся!
Глава 9
Открыв наутро глаза, Джессика тотчас же вспомнила постыдные события минувшей ночи. Жизнь стала ей не мила. Он поймал ее на подглядывании. Какой срам!
Она взглянула на будильник: половина восьмого утра. Потерев пальцами виски, она припомнила и еще одно обстоятельство. Среди ночи Конор растормошил ее и сказал, что он валится с ног от усталости. Полусонная, она сварила себе кофе и, взбодрившись им, уселась с книгой в руках возле кухонного окна. В половине пятого Конор сменил ее на посту, и она пошла досыпать.
Джессика натянула на голову одеяло, готовая пролежать под ним целый день, но темнота породила в ее воображении картину разгуливающего нагишом по спальне Конора. У Джессики моментально разыгрался большой сексуальный аппетит.
Борясь с желанием заморить сексуального червячка легким и банальным образом, она потихоньку встала и на цыпочках прокралась в соседнюю комнату. Но ни там, ни в ванной, дверь которой был а распахнутой, Конора не оказалось.
Это ее вполне устраивало. Уже хотя бы потому, что давало ей возможность окончательно проснуться и собраться с мыслями. Джессика выпустила воздух из надувного матраца, свернула его и засунула в стенной шкаф. Потом бегом помчалась в ванную.
Из настенного зеркала на нее глядело измученное и взлохмаченное огородное чучело. Быстро стянув с себя трусики и хлопчатобумажную майку, она повернула кран и встала под душ. Горячие струйки мгновенно оживили ее занемевшие мышцы, она с горечью подумала, что теперь по ночам неудобства ей предстоят еще долго, пока воров не арестуют. Сомнений в том, что это случится быстро, у нее почему-то не возникало.
Неохотно закончив утреннюю водную процедуру, она вытерлась полотенцем, мятной пастой почистила зубы, надела темно-зеленые лосины, кроссовки, топ, а поверх него свободного кроя белую безрукавку. Заколов зачесанные назад волосы позолоченной заколкой, .она снова взглянула на свое отражение и расстегнула на вороте верхнюю пуговицу. Теперь вид у нее стал вполне приемлемым, соответствующим настроению и ситуации. Она собиралась держаться с Конором так, словно бы ничего особенного не случилось. Ну, подумаешь, она видела
Однако возникшее тотчас же эротическое видение этих частей его великолепного тела вызвало у нее утробный стон. Как же теперь она будет смотреть на Конора, если он вызывает у нее ассоциации с его великолепной эрекцией и необоримое желание немедленно воспользоваться ею? Джессика погрозила своему отражению пальцем и решительно направилась на кухню, откуда уже доносились дразнящие ароматы яичницы с беконом и перезвон посуды.
— Доброе утро, — сказал Конор, скользнув по ней рассеянным взглядом, и снова занялся фасолью, аппетитно булькающей в кастрюльке. — Кофейник на раздаточном столике, чашки в буфете слева. Сейчас угощу тебя яичницей и гренками.
Он выглядел удивительно домовитым и хозяйственным, хлопоча у плиты в переднике в синюю полоску. Его кулинарные способности стали для Джессики приятным открытием. Конор держался так естественно и непринужденно, словно бы ровным счетом ничего особенного не произошло минувшей ночью. И на душе у нее сразу же полегчало.
— Вообще-то обычно по утрам я ничего не ем, только пью кофе, — сказала она, открывая крышку кофейника и нюхая сваренный им напиток.
— Ты шутишь? — спросил он, колдуя с яичницей.
— Нет, я говорю вполне серьезно. По утрам я привыкла совершать пробежку. Согласись, что бегать трусцой на полный желудок не очень приятно.
— Не хочешь сделать исключение из своего правила? Яичница удалась на славу!
— Благодарю, нет! — отказалась Джессика и налила в чашку кофе. В животе послышалось протестующее урчание.
— А как насчет фирменной фасоли? — продолжал уговаривать ее Конор.
Она покосилась на булькающее коричневое варево и поморщилась:
— Фу, какая гадость! Кофе тоже пить невозможно, он чересчур крепкий. — Она вылила половину содержимого чашки в раковину и добавила горячей воды. — Будет лучше, если каждый из нас станет сам готовить себе завтрак.
— По-моему, это как-то не вяжется с общепринятым представлением о супружестве, — заметил Конор. — Спим мы уже раздельно. Не кажется ли тебе, что со стороны это выглядит подозрительно?
— Ты прав, об этом нужно подумать, — сказала Джессика и тотчас же пожалела об этом. Конор мог неверно истолковать ее слова. — Я хочу сказать, что… — Она осеклась.
— Кстати, — непринужденно промолвил Конор, — а с какой стороны кровати ты предпочитаешь спать? Как твой муж, я должен знать все твои привычки. Согласись, будет обидно, если из-за какой-то мелочи мы провалим операцию.
У Джессики пересохло во рту. Она прочистила горло и сказала:
— Мне это безразлично.
Конор пожал плечами и, положив яичницу на тарелку, сел за стол. Джессика уставилась в свою чашку. Он густо полил яичницу кетчупом и стал уплетать это кровавое месиво за обе щеки. Джессика бросила украдкой взгляд на его тарелку и почувствовала рвотный позыв. Нацепив на вилку кусочек бекона, Конор задумчиво посмотрел на него и произнес:
— Между прочим, мы уже много знаем друг о друге.
На что он намекает? На ночное происшествие? Если так, то в его словах имелась толика правды: она действительно увидела больше, чем предполагала.