Темпоральная Бездна
Шрифт:
– Так что же нам делать? – спросила Кансин.
Эдеард посмотрел на маленькую деревянную кроватку, искусно сделанную в виде лебедя, и представил спящего под розоватой простынкой ребенка, свернувшегося калачиком.
– Найти ее.
– Ага, – согласился Максен. – Было бы неплохо. Слухи о похищении уже разносятся по городу. Люди огорчены, это ощущает каждый из нас.
Все примутся ее искать, в такой день похищение ребенка – двойное святотатство. И никто не станет сочувствовать бандитам. Девочку очень старательно будут прятать, только если она еще жива.
– Она
– Надо схватить Иварла, – взволнованно воскликнул Динлей. – Выжечь огонь огнем, этого они никак не ожидают. И тогда обменять на него девочку.
Максен с удивлением посмотрел на Динлея.
– Вот уж никак не ожидал услышать от тебя такое. Я поражен. Да, это будет неожиданный поворот. Эдеард?
– Нет. К тому же Иварл не имеет к этому никакого отношения.
– Откуда ты знаешь? – удивился Бойд.
– Он сам мне сказал.
Эдеард провел пальцами по пологу, все еще пытаясь представить Мирнату.
– Он сказал?..
Его товарищи с недоумением переглянулись.
– Да. А теперь, окажите мне услугу. Посторожите двери, не впускайте сюда никого. Мне нужно побыть здесь одному.
– Ладно, – благоразумно согласился Максен. – А ты не хочешь сказать нам, зачем тебе это?
– Я хочу вспомнить, – сказал Эдеард.
Они не подвели. И больше ни о чем не спрашивали его. Они сомневались – он знал наверняка, – но дружно вышли, расположились у дверей и стали разговаривать между собой.
Эдеард прижался к стене за кроваткой и запустил про-взгляд в неподатливую материю, образующую особняк.
– Я должен узнать, – обратился он к ней. – Я должен увидеть, что ты помнишь.
Где-то на пороге восприятия, словно воспоминания о сновидениях дремлющего города, возникли дрожащие образы. В детской двигались люди: он сам и его товарищи по отделению. Эдеард обратился к более ранним воспоминаниям. В детской Джулан вопил от ярости, а Кристабель рыдала, словно на похоронах. Еще дальше назад – метались ошеломленные охранники и няни. Еще раньше одна из них вошла в комнату и не обнаружила Мирнаты. И вот, наконец, она здесь, очаровательная маленькая девочка спокойно спит, прижимая к себе игрушечного мишку.
Он замедлил течение воспоминаний и снова прокрутил их вперед. После полуночи в почти темной детской материализовалась некая фигура. Мужчина в черном плаще сбросил маскировку и остановился у кроватки. Эдеард не узнал его, но черты лица показались смутно знакомыми. Он мог только предположить, что похититель принадлежит к тому же семейству, что и Таннарл, один из бесчисленных кузенов Ранали. И его плащ явно стоил немалых денег, как и высокие ботинки. Это был не какой-нибудь рядовой бандит. Мужчина достал из кармана лоскут материи и плеснул на него немного жидкости из маленькой коричневой бутылочки. Смоченную материю он прижал к лицу Мирнаты. Она на мгновение забилась. Эдеард судорожно сжал кулаки; ему захотелось избить негодяя, заставить страдать перед смертью.
Бесчувственную Мирнату подняли с постели. Плюшевый мишка свалился на пол. А затем пелена маскировки закрыла
– О Заступница! – разочарованно воскликнул Эдеард.
Сколько он еще ни пытался погрузиться в память материи, особняк не сохранил воспоминаний о похитителе, скрытом пеленой маскировки. Эдеард остановил тот момент, когда мужчина поднимал Мирнату с ее кроватки: его лицо было видно отчетливо.
«Должны же у дома сохраниться какие-то иные воспоминания о злоумышленнике!» – подумал Эдеард. Но особой уверенности не было. Вместе со своим отделением он не одну неделю отыскивал слабые стороны маскировки, но до сих пор ничего не придумал. Последний дар Акиима казался безупречным.
Теперь, изучая похищение, Эдеард отчаянно пытался представить себе, как еще дом мог определить местоположение человека. Ищейка в «Доме голубых лепестков» почуяла его запах, но город не обладал обонянием. Движение воздуха во время спуска по лестнице? Такое хрупкое воспоминание сохраниться не могло.
Он посмотрел на бледное личико Мирнаты, на ее безвольно повисшие руки. Лицо похитителя выдавало некоторое напряжение, словно вес ребенка был для него слишком большим.
– Вес! – внезапно крикнул Эдеард.
И оказался прав. Пол помнил давление каждого отдельного шага. Он снова перебрал все воспоминания, сохранившиеся в структуре особняка, но на этот раз сосредоточился на ощущении веса. В его мыслях коридор протянулся простой белой полосой с голубыми отметинами по краям, где стояли антикварные столики и кресла. Затем у двери детской проявился темно-красный отпечаток, за ним еще один, и еще, вдоль всего коридора до самой центральной лестницы. Похититель спускался по ступеням…
Друзья встретили Эдеарда изумленными взглядами. Они никак не ожидали увидеть на его лице улыбку.
– Хоньо тебя забери, что ты там делал? – возмущенно воскликнул Динлей. – Мы с трудом справлялись с челнами семьи. И Джулан сказал, что выкуп готов. Флаг над Дворцом-Садом вывешен. Офицеры милиции уже в седлах, они будут провожать тебя до границы города. Да, тебе еще потребуется пара ген-лошадей, чтобы увезти такую массу денег.
Эдеард поднял голову. Солнце над хрустальной прозрачной крышей коридора повисло в зените. Снаружи доносился обычный гул телепатирования; похищение ребенка возмутило горожан, их страх и гнев смешивались в печальную решимость. Праздник прощания получился не таким веселым, как все ожидали.
Он и представить не мог, что так долго изучал воспоминания дома. Но это было не важно, и выкуп теперь уже не требовался.
– Я знаю, где она, – объявил он.
– Где? – нетерпеливо спросил Динлей.
– Как ты узнал? – потребовал объяснений Максен.
Эдеард ответил ему уверенным взглядом.
– Город помнит.
– Город помнит?
– Да.
Максен недоверчиво переглянулся с Кансин и Бойдом.
– Угу.
– Она в подвале рыбной коптильни в районе Фиакр. Живущая там семья пользуется двумя подземными уровнями, но есть еще и третий. Четыре помещения. Они заняли их все.