Tempus
Шрифт:
Они остановились у небольшого дома с маленьким садиком перед ним и изящными вытянутыми окнами. Мэтью мельком оглядел его, подмечая, что штукатурка кое-где осыпалась, и в целом здание выглядело, словно в нем давно никто не жил, а теперь внезапно приехал – окна были намыты, кусты подстрижены, а ручки двери начищены до блеска. Из двери тут же выскочил лакей, который поклонился мистеру Зонко.
– Сэр, где мне вас ждать? – крикнул кучер тому вслед, но Зонко уже скрылся в глубине дома. Мэтью вопросительно посмотрел на лакея. Тот посмотрел на него тупым невозмутимым взглядом.
– Вы можете привязать
Глубоко вздохнув, он оставил коляску и прошел внутрь под равнодушным взглядом лакея. Тот указал ему направление – по лестнице вниз. Спускаясь, он услышал веселый смех Зонко из гостиной и вновь вздохнул: зато хозяину весело. В работе кучера был один большой минус, который затмевал все плюсы – это длительное ожидание своего хозяина, сколько бы тот не копался со своими делами (а Зонко мог копаться часами!). С другой стороны, с его, Мэтью, неясным происхождением даже устроиться к нему работать было удачей, потому он не смел ворчать.
Нижние помещения, предназначенные для прислуги – кухня, столовая, несколько комнат, были скромнее, чем в их особняке, да и все стояло такое обветшалое и побелевшее от пыли, что он невольно чихнул. В темном коридоре не было ни души и не было света. Он пробирался вперед на ощупь, пока не услышал впереди шум.
– Э-э, доброе утро, – сказал он, заходя в низкое помещение – место, где ела прислуга. На него тут же оглянулась женщина в переднике. – Я кучер мистера Зонко, Мэтью Смит, – представился он, чтобы не было непонимания.
Женщина, до этого напряженно смотрящая на него, слегка расслабилась, ее плечи опустились, и она отвернулась, продолжая что-то готовить на плите.
– А вас как? Вы здешняя кухарка? – спросил он, чтобы завязать разговор. Перед ним была не слишком молодая женщина, темные с проседью волосы были забраны в тугой пучок на затылке, а простое темное платье выглядело довольно заношенным.
– Экономка, – отозвалась она. У женщины был низкий спокойный голос, словно ее не заботил ни этикет, ни незнакомец на кухне. Она продолжала помешивать что-то в кастрюле.
– В самом деле? – удивился Мэтью. Обычно экономки не занимались готовкой, они следили за порядком в доме и были главой прислуги, соперничая с дворецким. В их доме экономки не было, впрочем, мистер Зонко был известен своей эксцентричностью, а потому у них все было не как у людей (начать хотя бы с того, что Мэтью не заставляли носить странные шляпы и аляповатые сюртуки, как других кучеров, а вместо экономки у них был конюх, который ухаживал за одной единственной лошадью – и все равно не справлялся!).
– А что? – женщина обернулась, пригвоздив его к месту холодным взглядом. – Что-то не так?
– Нет-нет, – поспешил ответить он. Он помялся немного у проема, а затем уселся за стол, раз уж никто не собирался ему этого предлагать. Повисло молчание, которое он через некоторое время попытался вновь разрушить. –
– Если вы хотите чаю… – отозвалась женщина, не оборачиваясь. Мэтью встрепенулся, с надеждой глядя на спину экономки. Чай в Англии мог растопить любой лед! – То ничем не могу вам помочь. Сделайте его сами.
Мэтью поник. Кажется, растопить лед не удалось. Он оглядел кухоньку в поисках чайника.
– Может быть, вы хотя бы подскажете, где он? – он начал раздражаться.
Женщина тяжело вздохнула, словно он отвлекал ее от невероятно важных дел, затем положила поварешку и подошла к стене, открывая шкаф и доставая чайник. Мэтью подавил недовольный возглас: как, простите, он должен был догадаться, что чайник там?! Отчего ему оказывают такой холодный прием? Если в этом доме такие слуги, то какой должна быть хозяйка? Антипатия к миссис Спелл стала еще сильнее. Экономка меж тем налила воды и поставила чайник на огонь рядом с кастрюлей, снова взяла поварешку и принялась помешивать варево. Мэтью не стал даже пытаться снова завязать разговор. Он достал трубку, набивая ее табаком и раздумывая, может ли он тут покурить. Вероятно, он наткнется на еще большее недовольство.
– Можете курить здесь, – неожиданно сказала экономка, и он чуть не подпрыгнул – как она вообще узнала, о чем он думает? – Отражение в чайнике, – пояснила она, постучав поварешкой по поверхности того. Юноша попытался унять пустившееся вскачь сердце и поднес спичку к трубке. В небольшой кухоньке кольца дыма тут же поднялись к потолку.
– Так вы давно служите у миссис Спелл? – спросил Мэтью, несколько смягчившись после разрешения курить в помещении.
– Недавно, – коротко ответила женщина. – Миссис Спелл впервые в Лондоне, она наняла меня уже здесь.
– Так значит, она нанимает прислугу? – предположил юноша, думая, что, возможно, миссис Спелл попросту не успела еще нанять штат.
– Нет, – отозвалась экономка. – Она сказала… – тут она оглянулась, окинула кучера взглядом, словно размышляя, стоит ли вообще говорить, но видимо, она чувствовала себя немного одиноко на этой кухне, а потому во время разговора начала «оттаивать» и оживляться. Как и все женщины старше пятидесяти, которые всю жизнь гнули спины прислугой в доме, она любила посплетничать. – …что пока что не решила, будет ли надолго оставаться в Лондоне, а потому попросила меня не спешить с подбором прислуги.
– А откуда она? – спросил Мэтью. – Мой хозяин очарован вашей госпожой, – поспешил добавить он, чтобы его расспросы не казались странными, но экономка уже не казалась такой настороженной к незнакомцу.
– Очарован, говорите, – она обернулась снова, поджав губы, словно сомневалась в этом, но тут же спохватилась и сказала, – да, разумеется. Она откуда-то из Нового Света, насколько я знаю. Госпожа не любит рассказывать о себе. Оно и понятно – такая молодая, а уже вдова… – она вновь замолкла, подозревая, что сказала лишнего, но сочувствие в ее голосе было неподдельным. Пожилая женщина жалела свою хозяйку. – Жалко лишь, что она не хочет нанимать даже кухарку. Ей приходится есть мою стряпню да покупные сладости, – сказала с горечью она, выключая огонь под своей кастрюлей. – А я слишком стара, чтобы начинать учиться готовить для господ.