Тень Эндера

Кард Орсон Скотт

– Так что, поиски этого Ахилла не дадут нам ключа, который помог бы определить поведение Боба в будущем?

– Боб гордится тем, что не таит обид. Он считает их контрпродуктивными. Но я думаю, что по каким-то личным соображениям он написал об Ахилле специально, чтобы вы о нем прочли, а потом захотели бы узнать об Ахилле побольше, занялись бы расследованием, которое навело бы вас на ту очень скверную вещь, которую сделал Ахилл.

– По отношению к Бобу?

– Нет, к его другу.

– Значит, он все же способен иметь друзей?

– Эта девочка спасла ему жизнь,

когда он беспризорничал.

– И как ее звали?

– Проныра. Но не ищите ее. Она умерла.

Графф немного подумал.

– Это и есть та дурная вещь, которую сделал Ахилл?

– У Боба были основания так считать, но я думаю, что в суде это дело вряд ли прошло бы, – серьезных улик нет. И, как я уже говорила, такие вещи уходят корнями глубоко в подсознание. Я не думаю, что Боб захочет как-то расплатиться с Ахиллом или с кем-то еще, но, возможно, он полагает, что вы это сделаете за него.

– Вы все время что-то держите за пазухой, но у меня нет иного выхода, как положиться на ваше суждение. Так?

– Я уверяю вас: Ахилл – тупик.

– А если вы получите доказательство, что этот тупик не такой уж тупой?

– Я хочу, чтобы ваша программа работала, полковник Графф. Хочу этого сильнее, чем желаю успеха для Боба. На очередность моих предпочтений нисколько не влияет то, что я люблю этого мальчика. Я и в самом деле сказала вам все. Но я надеюсь, что и вы мне поможете.

– В МФ не торгуют информацией, сестра Карлотта. Она сама утекает от того, у кого она есть, к тому, кто в ней нуждается.

– Давайте я вам скажу, чего я хочу, а вы решите: нуждаюсь я в ней или нет.

– Ну давайте.

– Я хочу знать обо всех подпольных или глубоко засекреченных проектах последних десяти лет, касающихся изменений человеческого генома.

Графф уставился куда-то вдаль:

– Вам еще рано приниматься за новый проект. Значит, это старый. Все тот же. Боб?

– Но ведь он же появился где-то?

– Вы хотите сказать, что его ум где-то зародился?

– Я имею в виду все вместе – тело и интеллект. Я боюсь, что вы перестанете интересоваться мальчиком, не захотите доверить ему задачу спасения жизни на Земле, а потому полагаю, что необходимо узнать, что там у него с генами. Узнать, что у него творится в мозгу, – дело вторичное, и этого, боюсь, вам никогда не постичь – не дотянетесь.

– Итак, вы сначала присылаете его к нам, а потом сообщаете мне этакое! Неужели вы не понимаете, что только что сделали попытку убедить меня, что я никогда не увижу его во главе нашей отборной элиты?

– А вы мне говорите это сейчас, когда он пробыл у вас только один день! – парировала сестра Карлотта. – Что же будет, когда он подрастет?

– Пусть поторопится, а то, если он еще немножко скукожится, его засосет в нашу вентиляционную систему ко всем чертям!

– Ну-ну, полковник Графф.

– Извините, сестра Карлотта.

– Дайте мне нужный допуск, и я все разыщу сама.

– Нет, – ответил он. – Я прикажу сделать для вас выписки.

Сестра Карлотта знала, что получит ровно столько информации, сколько они сочтут нужным ей передать. Отделаются от

нее, слив какую-нибудь ерунду. Но с этой проблемой она справится. Точно так же, как она сейчас же начнет разыскивать этого Ахилла, пока МФ не добрался до него. Она найдет его, заберет с улицы и устроит в школу. Под другим именем. Потому что если МФ его найдет, то они его обязательно протестируют или воспользуются ее старыми результатами, а если это будет сделано, они залечат ему ногу, а потом пошлют в Боевую школу. А она обещала Бобу, что он никогда больше не встретится с Ахиллом.

8

Отличник

– Он, как и прежде, не прикасается к игре-фэнтези?

– Он себе даже игрового персонажа не подобрал, даже через портал его не провел.

– А может, он еще не нашел ее в своем компьютере?

– Он так перестроил меню файлов, что программа в нем вообще не появляется.

– И вы делаете вывод…

– Он знает, что это не просто игра. Он не хочет, чтоб мы знали, как работает его мозг.

– И тем не менее хочет, чтоб мы его развивали?

– Этого я не знаю. Он по уши зарылся в книги. Все три прошедших месяца он получает только высшие оценки по всем дисциплинам. Учебные материалы читает всего один раз. Материалы к другим занятиям подбирает сам.

– Например?

– Вобан.

– Фортификатор семнадцатого века? Что у него в голове?

– Теперь вы понимаете, в чем проблема?

– А как он контактирует с другими детьми?

– Я думаю, классическим определением будет «одиночка». Он вежлив. Сам ничего не предлагает. Спрашивает только то, что его действительно интересует. Ребята, прибывшие с ним на челноке, считают его чудаком. Им известно, что по знаниям он далеко их опережает, но ненависти к нему не ощущают. Обращаются с ним как с природным явлением. Друзей нет, врагов тоже.

– Это очень важно, что его не ненавидят. А ведь должны были бы, раз он так далек от них.

– Я думаю, это искусство, которым он обзавелся на улице, – отводить опасность. Может, именно поэтому его больше не дразнят из-за маленького роста.

– Ничего из того, что вы сказали, не указывает на высокий лидерский потенциал.

– Если вы хотите сказать, что он делает вид, будто пытается этот потенциал продемонстрировать, но у него не получается, то вы будете правы.

– Итак… Как вы думаете, чем он занят?

– Анализирует нас.

– Собирает информацию и ничего не выдает наружу? Вы действительно считаете его столь сложным?

– Он жил на улицах и выжил.

– Я думаю, пора его подтолкнуть.

– Дать ему понять, что его сопротивление нас беспокоит?

– Если он так умен, как вы полагаете, то он уже знает это.

Боб ничуть не возражал против грязи. В конце-то концов, он раньше месяцами не мылся. А уж несколько дней не принять душ, так о такой мелочи и говорить не стоит. А если кто и поморщится по этому поводу, то плевать. Пусть себе сплетничают: дескать, моложе и меньше самого Эндера, дескать, высшие отметки по всем предметам, а воняет от него, как от поросенка!