Тень Гамаюна
Шрифт:
На Руси, как только мальчик становился юношей, наступало время ему перейти в новое качество – во взрослую жизнь. Пришла пора и княжичу, ему вручили лук, и назначили испытания. Одним из взрослых испытаний была охота в зимнем лесу. Много раз ходил Андрей со старым волхвом за добычей. Научил его Богун читать, словно книгу, звериные следы.
Огляделся княжич. В трех саженях от него затаился верный оруженосец Кузьма. Шапка его из – под еловых лап еле видна. Ждет Кузьма, ждет княжич Андрей. Слева – схоронился под кустарником Ильюшка, одногодок Андрея, молочный брат, сын нянюшки Ефросиньи. Мало беспокоит Илью охота, он больше головой во все стороны вертит. Смотрит по сторонам – в глазах восторг. Вот и сейчас взял снег на рукавицу и снежинки с удивлением рассматривает! Красоте Божьего замысла удивляется! Старый
Старый волхв и отроки возвращаются домой не с пустыми руками. Два зайца, да лисица – неплохой промысел. Из лисы знатная шапка княжичу Андрею получится. А заячьи шкурки Богуну сгодятся. Сошьет из них старик себе теплые рукавицы. Идут охотники неспешно. Лес – то почти к городскому рву подступает. Уже виден береговой хребет Клязьмы, а на нем южные ворота с башней, смотрящие в сторону Рязанского княжества. Крепостная широкая стена оберегает город Владимир от нашествия врагов с юго – запада. А восточнее Суздальского княжества лежат земли Волжских булгар. Опасное соседство! Непохожи они ничем на арабских единоверцев. У тех высочайшая культура ткачества – драгоценные ковры и тонкие сукна. Развитое горное дело, прекрасное оружие, усовершенствованная система орошения земли, высокие урожаи. А эти – без конца грабят купеческие караваны, идущие в Царьград, а в Днепровских землях половцы дело довершают. Батюшка, князь Юрий Владимирович, прозванный за вечное стремление воевать чужие земли Долгоруким, сердит на них был. Последнее время стал неустанно укреплять вотчину свою. Столицу перенес из Ростова в Суздаль, поближе к Владимиру, где дети от двух его браков постоянно живут под присмотром тысяцкого боярина Георгия Шимона. Тут и княгиня Елена, вторая жена князя Юрия, вместе с его сыновьями обитает. Суздальские земли, скрытые от кочевников за непроходимыми вятскими да муромскими лесами, за искусственными рвами и речными поймами, как нельзя лучше подходили для зимнего проживания.
День был на исходе. Охотники поднялись к насыпным валам.
– Эй, стражи! – прокричал Кузьма, – отворяйте ворота, молодой княжич с охоты идет!
Заскрипели створки башенных ворот, приняли внутрь охотников. Сквозь проход в частоколе стены, окружающей по периметру город, вышли они к детинцу. На южной кромке городской площади красовалась каменная церковь Спаса, построенная Владимиром Мономахом, в честь которого и назван был этот город. Княжич Андрей и его верный гридь, отрок Кузьма, по утрам любили слушать в этой церкви ангельское пение, а то и сами вставали вряд с певчими. А нянюшкина Илью больше убранство да позолота храма восхищали. Он иконы да оклады рассматривал, подолгу замирал рядом с киотом Богородицы, красотой узорочья любовался.
А у отрока Кузьмы был раньше ясный серебряный дискант. Доместик поручал ему запевать «Достойно есть». И звучал под сводами звонкий мальчишеский голос, воспевая «Присноблаженную». Звал его митрополит в Киев, в свой хор, да не захотел Кузьма оставлять княжича без братской дружбы и помощи, вот уже несколько лет были они неразлучны. Хоть и на два годочка всего был старше княжича Кузьма, а натерпелся за свою короткую жизнь всякого. Жил раньше отрок в стольном граде Киеве. После набега половцев, дом отца его, богатого горожанина Крышаты, сгорел дотла, отца мечом порубили, мамку в плен увели, а он, Кузьма, как увидел, что беда идет, схоронился в ближнем лесу, дождался обоза на Суздаль, да так и добрался из разоренного дома с купцами к суздальскому князю. Приставил Юрий Кузьму к третьему сыну своему Андрею, который тоже сиротой без мамки жил, вот и подружились мальцы. Рядом с княжичем и Кузьма премудрости всякие постигал. Теперь голос его сломался, мужской хрипотцой отдает.
Нянюшка Ефросинья запричитала, заохала, разглядев в клубах морозного воздуха, ворвавшегося из двери в поварню, княжича и другов с добычей. Гордо бросили отроки на столы подстреленную лису да зайцев, щей горячих у нянюшки с мороза попросили. Договорились они со старым волхвом, что,
– Отнесите старому поесть, – молвила Ефросинья юношам, слегка притомившимся от горячего варева, да дымного воздуха поварни. Вытащила ухватом из глубины печи теплый горшок с кашей, обернула его рушником. Илья призадумался, махнул приятелям рукой, мол идите без меня, у матери уголек попросил и на дощечке что – то увлеченно чертить стал.
В тесной келье волхва, заполненной застоявшимся печным воздухом, завешенной пучками сушеных трав, было сумрачно. Андрей привычно ударил кресалом, запалил паклю и возжег свечи. Сам Богун всю жизнь лучинами обходился. Кузьма подложил ольховых дров в глинобитную печь, чтобы уютней было слушать долгий рассказ. Занялись сухие дрова, весело затрещали в печурке.
– Ты спрашивал меня, княже, откуда пошли русы? – Богун пригладил седую бороду, прищурил свои подслеповатые глаза, словно всматривался в далекие, неведомые живущим ныне людям, времена. Времена, сокрытые от взоров простых людей, но ему, волхву и кудеснику, хорошо видимые. И начал так:
– Великое множество прекрасных и мудрых легенд о прародителях наших сохранили священные веды предков. Жили в давние времена на земле и боги и герои. Хочу поведать тебе, княже, о могучем предке – Богумире. Имя его произносилось – КАМ – шаман, значит, позднее как Бог мира – Богу – мир. Сказывают, что Богумир был величайшим царем. Он научил людей выплавлять металлы, ковать доспехи и мечи, выделывать шелка и полотна. Потом и города строить стал. Прислуживали ему дивы и сам дракон Ладон. С их помощью проложил он каналы и воздвиг свой престол до самого неба. Возгордился, что нет равных ему на земле. Стал требовать, чтобы его почитали не сыном Бога, а самим Всевышним! – Богун отпил из чаши и провел рукой по сизой бороде. В мутном дыму, плывшем по келье от печи, неясными стали лица отроков.
– Не всем эти слова были любы, – продолжил он свой рассказ, – многие начали роптать. Как можно называть царя Богом? Боги там, на небесах, а на земле живут лишь герои. Богумир – царь, священник, герой, но не Бог! Тогда тех, кто не покорился ему, назвал Богумир демонами, и затеял против них войну. Стала распадаться держава Богумира. Самые близкие други – сподвижники предали его. Пошли на поклон к ДраконуЧернобогу, чтобы назвался он царем земли киммерийской, и навел в ней порядок. После многих битв войска Богумира потерпели поражение, а сам он бежал из своих владений. Чернобог же, став царем, преследовал всех, в ком текла кровь Богумира, так как было предсказано, что падет он от потомка его.
– Что же стало на земле дальше? – нетерпеливо спросил старика княжич.
– Из – за гордыни Богумира началось не земле ужасное тысячелетнее правление Дракона – Чернобога, и было оно разрушено только после прихода сына Дажьбога – Ария. Тогда сказал Арий: – «Уйдем из этой земли, где хунны наших братьев убивают, и кровь наша льется», и повел свои роды на юг, за Аральское море до высоких Гор Алатырских, там положил Арий начало иранскому народу. Один же из родов Ария возглавил Рус, внук богатыря Сама. Его род пошел на север, обогнул Каспийское море, вышел к реке Танаис. Великая была та река, много водилось в ней рыбы, лежали близь нее черноземные степи, леса росли высокие. Зело богато пушного зверя обитало в лесах. Там правил варяжский царь Один. В битве за богатую землю силы варягов и ариев были равны. Решили побрататься роды Руса и Одина, стали жить вместе.
Вскинул Андрей на волхва свои темно – зеленые глаза и промолвил:
– Богун, ты ведаешь многие тайны, которые записаны были жрецами Древней Русколани в Священной книге славян. Я бы хотел прочесть эту книгу, да, говорят, нет ее уже в Русской земле?
– Верно говоришь, княже, нету уже той книги на Руси, – неспешно ответил ему старик, – увезла ее с собой Анна Ярославна в Галлию. Книга та скрыта от русских людей на долгие века будет. Медленно вращается Время – Колесо Сварога, движимое Перуном, но в новом знаке Космоса явят себя новые силы, как когда – то явился для славы великой, наш славянский патриарх Рус.