Тень Гамаюна
Шрифт:
Поле, на котором Георгий обучал Андрея воинской премудрости, было вытоптано их ногами до проплешин на траве. В этот раз тысяцкий Шимон торжественно вынул из богато украшенных ножен старинный меч. Он тускло сверкнул, отражая заходящее солнце. Андрей ахнул, опустил на землю кожаный щит. От чуда, которое предстало перед глазами, в жар княжича бросило. В волнении он расстегнул серебряную пряжку – фибулу, скрепляющую на плече мятель, и сбросил плащ на щит. С благоговением взял из рук Шимона славный булат. Внимательно оглядел его. Это был меч предков. Рукоятка оружия со вкусом сочетала благородные металлы – бронзу, латунь и серебро с рельефным черненым узором. В углублениях рисунка сверкали драгоценные камни. Стальное
– Жил в Киеве сто лет назад, – поведал Георгий Андрею, – знаменитый оружейник – Людотой звали. Из рук этого мастера булаты редкой прочности получались. До сих пор сработанные им клинки по наследству передают. Этот булатный меч самому святому Борису, братом своим убиенному, принадлежал. От старшего брата Мстислава Великого отцу твоему достался. Большая честь обладать таким мечом! Приписывают ему чудодейственную силу. Ты, княже, отныне наследуешь этот священный булат! Не осрами его нечистыми помыслами, не запятнай неправдой честь воина. У тех, кто носит святые мечи, свои отношения с высшими силами, свои законы жизни и смерти! Помни об этом!
Принял из рук старого тысяцкого этот подарок Андрей с благодарностью, поцеловал с трепетом, и поклялся на клинке, что отныне будет меч святого Бориса только Правде русской служить! С того самого часа не расставался молодой княжич со священным оружием ни на минуту. Всегда при себе носил.
Глава 5
Николай оторвался от тетради и задумался. Интересная история про детство Андрея. Пожалуй, на сегодня хватит! Поздно уже.
Утром Елизавета Матвеевна не стала будить сына. Пускай поспит! Он родился, когда отцу его было далеко за сорок. К тому времени у старшего сына Петра Петровича – Михаила уже была отдельная квартира, своя семья, и он не особо расстроился, что отец, овдовев, женился во второй раз. Очень скоро Михаил сделал Петра Петровича дедом. Сын Михаила Олег и Николай, родившийся во втором браке Петра Петровича, были погодками, они легко и весело проводили каждое лето на даче вместе. Став взрослыми, молодые люди не предали своей дружбы и часто звонили друг другу, несмотря на занятость. Елизавета Матвеевна любила Олега как собственного сына. Жаль, что теперь внук Петра Петровича редко бывает у них.
Она достала старые фотографии. Вот Николай с университетскими товарищами. В молодости он, был даже очень красив, девушки без конца атаковали его своим вниманием. Ирина преуспела в этом больше других. Первый шаг сделала сама. Добилась, чтобы Николай на ней женился. Лет десять приспосабливалась к укладу Боголюбовых. Что – то пыталась изменить, но не получилось. Если бы Бог дал им детей, она бы посвятила себя их воспитанию, а так, бедняжка, не знала, чем себя занять. Сначала пыталась работать экскурсоводом, показалось хлопотно. Реставратором – муторно. В конце концов, она устроилась смотрителем в самом малопосещаемом зале некого музея. И задержалась там. После ухода жены, Николай понял, что Ирине с ним просто было скучно. Насладившись сонной тишиной музея, она дома хотела праздника, веселья и разнообразия. Причиной расставания, как бы сейчас объяснили психологи, стало отсутствие в их совместной жизни необходимой эмоциональной привязанности. Расставание неизбежно, если супруги не единомышленники. Что поделаешь, видимо, Николаю гораздо интереснее современности был XII век. Однако вчерашнее появление в их доме молодой девушки надо рассматривать как знак свыше. Девушка понравилась Елизавете Матвеевне. Скромная, вежливая. Не из тех, кого зовут «самоходками». Хозяйка
Алина проснулась оттого, что солнечный луч упал прямо к ней на подушку. За окном стоял утренний птичий гам, и она не сразу поняла, где находится. Вспомнив события прошедшего дня, села на кровати. Нога немножечко распухла, посинела, но, кажется, обошлось без перелома. Алина осторожно встала на нее, прошлась, прихрамывая, по комнате. Ничего, терпимо. Надо будет поблагодарить добрых людей за гостеприимство и больше не досаждать им. В чистом и уютном царстве Елизаветы Матвеевны ей было так хорошо и покойно, что она, несмотря на ужас, пережитый в лесу, сразу же вчера заснула. И ни разу за короткую летнюю ночь, Алина не вздрогнула, не потревожилась, не проснулась от страха, который обычно не покидал ее. А уж после вчерашнего приключения вообще можно было разума лишиться! Сколько же сейчас времени? Мобильник остался там, в лесу, валяется где – то в кустах, когда она, убегая, зацепилась за ветку. Все равно придется возвращаться за машиной, оставленной на проселочной дороге, около избушки какого – то одинокого любителя природы. Надо же было так случиться, что бензин кончился, и она не дотянула до заправки! Из – за глупой ее рассеянности все и произошло.
Алина приоткрыла дверь своей комнатки. Ей нужно было в туалет, но будить хозяев не хотелось. Пройти, если только очень тихо, чтобы никого не потревожить.
Она накинула халат, который ей вчера благословила Елизавета Матвеевна, вышла в столовую, посмотрела на часы, висящие на стене. Половина девятого утра. Ничего себе! В доме не было ни звука, Елизаветы Матвеевны на кухне тоже не было. Алина открыла входную дверь и зажмурилась от яркого солнца. Рекс, вольготно развалившийся на крылечке, приветственно махнул ей хвостом. Алина потрепала его за ухом и спустилась в сад.
По дорожке, выложенной гравием, она направилась к маленькому домику с нарисованной на дверях кошкой. Елизавета Матвеевна объяснила вчера, что кошку Николай нарисовал для того, чтобы мыши и кроты боялись. Мыши, действительно, исчезли, а вот кротам нарисованный кот был, что называется, «до лампочки». Потому что они слепые! Все это, естественно, было шуткой, но шутка Алине понравилась.
У клумбы с веселенькими разноцветными настурциями она увидела хозяйку. Цветы пустили длинные усы во все стороны и совсем закрыли дорожку. Елизавета Матвеевна пыталась сделать им «благородную стрижку».
– Доброе утро, – поприветствовала Алина хозяйку.
– Доброе утро, деточка, – ответила ей женщина, – как ваша нога?
– Спасибо, вроде бы легче.
– Хорошо, что все обошлось.
– Да, хорошо.
Алина решила, что следует поблагодарить за доброе отношение славную матушку вчерашнего ее спасителя.
– Спасибо вам за приют, за теплое отношение, – сказала она, – здесь так замечательно, спокойно, но мне неудобно обременять вас и дальше своим присутствием.
– Никуда я вас не отпущу, – твердо ответила ей Елизавета Матвеевна, – даже и не помышляйте! Что в Питере пыльном делать? Да и выходные сейчас. Побудьте у нас пока, подышите воздухом, отдохните. Станьте нашей гостьей! И Николай рассердится, если вы уедете! Нет, нет, оставайтесь, пожалуйста, мы будем рады. В нашем доме так редко появляются молодые девушки, я уж и забыла, что нынче девушек волнует. Вот вы мне и расскажете!
– Елизавета Матвеевна, мне так неловко, навязалась на вашу голову!
– Про голову – это вы хорошо сказали, говорят, ни один волосок с головы, без воли Господа не упадет. Значит, и вы здесь не по своей воле оказались, а по воле Пославшего вас. Что должно было случиться – случилось. Сюда привела вас судьба!
– Нет, что вы, глупость моя и рассеянность меня привели…
Елизавета Матвеевна выпрямилась:
– Вижу, у вас какая – то тяжесть на душе. Что с вами приключилось? Не хотите об этом рассказать?