Тень Гегемона
Шрифт:
– Но если мы ей скажем, – задумчиво сказал Алай, – а сообщение… перехватят, то китайцы будут знать, что тюркская операция – не главный удар.
– Вот именно, и поэтому я не хотел говорить об этом перед всеми. Я могу тебе сказать, что уверен в защищенности связи между ней и Питером и между Питером и мной. Я считаю, что Питеру отчаянно нужен успех твоего вторжения, и Вирломи тоже, и они никому не скажут ничего, что поставит его под удар. Но решать тебе.
– Питер отчаянно желает успеха нашего вторжения? – спросил Алай.
– Алай, этот человек не дурак. Мне не надо было говорить ему о твоих планах или даже
– Извини, что подозреваю тебя, – сказал Алай, – но я был бы нерадив, если бы этого не делал.
– Все равно, подумай насчет Вирломи, – настаивал Боб. – Трагедией будет, если она в своем стремлении помочь лишь подорвет твои планы.
– Хорошо, но это не то, что ты хотел сказать.
– Не то, – ответил Боб и замялся.
– Давай уже.
– Причина твоего нежелания открывать третий фронт вполне резонна. Нежелание терять людей ради захвата объектов, не имеющих военного значения…
– То есть ты считаешь, что я вообще не должен задействовать эти силы.
– Наоборот. Я считаю, что тебе нужно быть смелее. Я думаю, что тебе нужно направить больше людей на захват даже еще менее военного объекта.
Алай отвернулся:
– Я боялся, что ты это поймешь.
– Я был уверен, что ты уже об этом подумал.
– Я надеялся, что это предложит кто-нибудь из арабов или индонезийцев, – сказал Алай.
– Что предложит? – не поняла Петра.
– Военная цель, – пояснил Боб, – уничтожить армию противника, что достигается нападением превосходящими силами, внезапностью, перерезанием путей снабжения и отхода. Никакие твои действия на третьем фронте этих целей не достигают.
– Я знаю.
– Китай не демократия. Правительству нет нужды побеждать на выборах. Но поэтому ему еще больше нужна поддержка народа.
Петра поняла.
– Вторгнуться в сам Китай.
– В такой операции нет даже надежды на успех, – возразил Алай. – На всех других фронтах население будет нас приветствовать и помогать нам, а им мешать. В Китае все будет наоборот. Авиация противника будет работать с ближних аэродромов, совершая против наших самолетов вылет за вылетом. Очень велика вероятность разгрома.
– А ты его запланируй, – сказал Боб. – Начни с него.
– Что-то слишком тонко для меня.
– Что в данном случае значит разгром? Если наши войска не остановят прямо на берегу – что вряд ли, потому что у Китая самая труднозащищаемая береговая линия в мире, – то разгром означает рассеивание твоих сил, отсечение их от снабжения и действия без координирующего центрального управления.
– То есть высадиться и сразу начать партизанскую войну? У нее не будет поддержки населения.
– Я об этом много думал, – сказал Боб. – Китайцы привыкли к угнетению – когда их не угнетали? – но никогда с ним не примирялись. Вспомни, сколько там было крестьянских бунтов, причем против правительств куда более мягких, чем нынешнее. Ну, если твои солдаты пойдут по Китаю маршем Шермана к морю [23] ,
23
Марш Шермана к морю – поход армии Союза под руководством генерала Шермана к побережью Атлантики в ноябре – декабре 1864 года на западном театре Гражданской войны в США.
– Но им придется жить на подножном корму, если не будет снабжения.
– Хорошо дисциплинированные войска могут это сделать. Но индонезийцам это будет трудно, если вспомнить, как относятся к китайцам в Индонезии.
– Ты уж мне поверь, я своими войсками смогу управлять.
– Тогда им следует делать вот что. В каждой деревне, куда они придут, брать половину запасов провизии – но только половину. Пусть тщательно за этим следят – скажи им, что Аллах послал их воевать не с народом Китая. Если придется кого-то убить, чтобы захватить деревню, принеси извинения его близким или всей деревне, если это был солдат. Будьте самыми любезными захватчиками, каких они себе могут вообразить.
– Ну-ну, – сказал Алай. – Тут не только дисциплина нужна.
У Петры тоже было свое мнение:
– Можно привести твоим солдатам такие строки: «Быть может, Господь ваш сокрушит врага вашего и сделает вас правителями земли сей. Тогда Он увидит дела ваши».
Алай неподдельно ужаснулся:
– Ты цитируешь Коран мне?
– Мне этот стих показался подходящим. Разве не для этого ты велел положить в мою комнату Коран? Чтобы я его прочла?
Алай покачал головой:
– Это сделал Ланковский.
– А она его прочла, – сказал Боб. – Для нас обоих это неожиданность.
– Цитата хорошая, – согласился Алай. – Может быть, Аллах сделает нас правителями Китая. И давайте сразу покажем, что мы будем справедливы и праведны.
– Самое интересное в этом плане, – сказал Боб, – что, когда сразу после этого придут китайские солдаты, они, опасаясь сами остаться без припасов или чтобы лишить твои армии провианта, наверняка заберут весь остаток провизии.
Алай улыбнулся, кивнул, засмеялся:
– Наши армии вторжения оставят китайцам достаточно еды, а китайские армии обрекут их на голод.
– Вероятность выигрыша битвы за симпатии очень велика, – сказал Боб.
– А тем временем, – добавила Петра, – китайские солдаты в Индии и Синьцзяне будут с ума сходить от тревоги за своих близких, оставшихся дома.
– Флот вторжения для высадки не накапливается, – сказал Боб. – Перевозку выполняют филиппинские и индонезийские лодки, высаживая небольшие группы в разных местах побережья. Индонезийский флот с его авианосцами держится вдали от берегов и ждет сигнала для воздушной атаки на обнаруженные военные цели. Каждый раз, когда твою армию пытаются накрыть, она растворяется. Не ввязываясь в крупные бои. Поначалу население будет помогать им, но очень скоро оно станет помогать тебе. Боеприпасы и технику в армию надо забрасывать с воздуха по ночам. Провизией она сама себя обеспечит. И все время будет продвигаться вглубь материка, разрушая дороги, взрывая мосты. Но не плотины.