Тень горы
Шрифт:
Мы доехали до Ворли-Наки, где на ярко освещенном перекрестке величиной с футбольное поле пересекались пять магистралей и посредине стоял дозором одинокий коп.
Доминик подрулил к нему и выключил двигатель.
– Дежуришь тут в одиночестве, Махан? – спросил он на маратхи.
– Да, сэр. Но теперь уже не в одиночестве, сэр, потому что подъехала ваша добрая личность. А белый парень – это кто?
– Это переводчик, волонтер.
– Волонтер?
Махан с подозрением оглядел меня, очевидно опасаясь, что я начну чудить, потому что только ненормальный
– Волонтер, вы говорите? Он что, спятил?
– Махан, я жду от тебя отчета! – рявкнул Доминик.
– Сэр! Здесь все тихо, сэр, с тех пор как я заступил на пост точно в…
Справа донесся тяжелый двойной удар, и мы увидели приближавшийся к нам перегруженный людьми грузовик, который перескочил через «лежачего полицейского».
Огромный грузовик тащил за собой прицеп с высокими деревянными бортами, доходившими до уровня груди людям, битком набившимся в кузов. Когда грузовик проезжал под фонарями, оранжевые флаги сияли на свету, как маленькие солнца.
Грузовик перевалил через очередного «лежачего полицейского», и по толпе в кузове пробежала волна: сначала передние поднялись на ее гребне, затем те, что были прижаты к заднему борту.
«Рам Рам» [99] , – пели они.
Позади нас послышался автомобильный гудок, и, обернувшись, мы увидели еще один грузовик, подъезжавший слева. В нем размахивали зелеными флагами и кричали: «Аллаху акбар!»
Грузовики должны были встретиться примерно в том месте, где мы стояли посреди дороги.
99
Рам Рам – имя бога Рамы, употребленное в смысле «Да пребудет милость Рамы с тобой» (хинди).
– Так-так, – спокойно произнес Доминик, поставив мотоцикл на боковой упор. – Помилуй нас, Дева Мария.
– Нарайани! – пробормотал Махан, избравший в качестве защитницы другую богиню.
Я стоял рядом с полицейскими. Мы смотрели то на один, то на другой грузовик, сближавшиеся друг с другом на черепашьей скорости.
Махан, в одиночестве следивший за порядком на перекрестке, был вооружен дубинкой и рацией. Я посмотрел на него, он поймал мой взгляд.
– Все в порядке, – сказал он. – Не напрягайтесь. Бог с нами.
– Все в руках Божьих, – ответил я ему на маратхи.
– Это точно! – сказал он тоже на маратхи. – Вам нравится дешевый самогон?
– Кому ж он может понравиться? – рассмеялся я, и он засмеялся вместе со мной.
Водители грузовиков решили блеснуть своим мастерством и проехать как можно ближе друг к другу. Сидевшие в кабинах рядом с водителями убрали выступавшие в сторону зеркала заднего обзора и подняли флаги вертикально. Стоявшие в кузове давали указания водителям, перегнувшись через борт и стуча по нему.
Оба грузовика очень медленно ползли
Они с неистовством отстаивали свою веру, проходя обряд очищения п'oтом. Но постепенно имена богов стали переплетаться и сливаться в общем хоре, где оранжевые прославляли зеленое, а зеленые оранжевое и все вместе прославляли единого Бога.
Я держался настороже и был готов ко всему. Но в людях на грузовиках не было ожесточения. Молодые студенты видели в членах противоположной команды своих братьев и чувствовали такую же преданность вере.
Они возложили на себя миссию. Толпа не давала пожарным возможности остановить огонь ни в индусских, ни в мусульманских кварталах, а молодые люди выступали в защиту своих сограждан и с риском для жизни преграждали путь злу, помогая городским властям выполнить их задачу.
Их миссия, спасение жителей, была священна, и они не поддавались на провокации. Грузовики разъехались в разные стороны; люди продолжали исступленно воспевать своих богов, но без какой-либо враждебности к поклонникам других.
Когда грузовики, приводившиеся в движение пением, исчезли из виду, в дальнем конце площади осталась одинокая фигура. Карла. Один из грузовиков подвез ее.
На ней были черные джинсы, черная трендовая рубашка без рукавов и легкая красная куртка с капюшоном, накинутым на ее темные волосы. С плеча свисала сумка, к которой были прицеплены ее туфли. Она была босиком и махала на прощание грузовику с зелеными флагами.
Я побежал к ней.
– Слава богу! – воскликнула она. – Я уж думала, что этого никогда не произойдет.
– Что не произойдет? – спросил я, обнимая ее.
– Я думала, что никогда тебя не найду, – ответила она, блестя зелеными глазами в свете фонарей. – Я боялась, что ты застрял где-то с какими-нибудь несимпатичными типами, и решила, что надо тебя избавить от них.
– Забавно. А я боялся, что ты застряла где-то с какими-нибудь симпатичными типами, и решил, что надо тебя избавить от них. Поцелуй меня.
Она поцеловала меня и откинула голову назад, разглядывая:
– У тебя была… практика?
– Все, что с нами происходит, – практика.
– Да ну тебя, Шантарам, ты выдвигаешь против меня мои же фразы. Это нечестно.
– Это не все, что я хотел бы выдвинуть против тебя.
– Смотри, как бы я не поймала тебя на слове, – рассмеялась она.
– Нет, правда. Я не знаю твоих планов и дел, но, пожалуйста, Карла, пока все это не войдет в норму, поедем со мной. Ну просто для того, чтобы быть уверенной, что со мной все в порядке.
– Уговорил! – опять засмеялась она. – Вези меня.