Тень грядущего, или Пирамиды Солнечной системы
Шрифт:
– Это тоже область догадок, хотя, может быть, наши потомки и узнают ответ на них в далеком будущем, – миролюбиво возразил Владимир, – В конце концов, космические путешествия на такие расстояния являются несбыточной мечтой для человечества лишь на текущем этапе развития. Однако неугомонные учёные уже многие десятилетия бьются над загадкой двигателя, который может позволить преодолевать огромные расстояния за секунды, есть мнение, что это удалось Николе Тесле… Почему не предположить, что через сто лет человечество шагнет в космос куда-то дальше собственной орбиты? Тогда и появится шанс познакомиться с жителями других планет.
– И узнать у инопланетян с Веги, зачем им нужно знать о жизни на нашей
Они группой шли по грунтовой дороге, которая пролегала между заборами частных строений деревни. Асфальтированное покрытие давно осталось позади, они явно приближались к краю сельского поселения. Елена вдруг ощутила некоторое волнение и сама удивилась собственным чувствам.
Владимир рассуждал:
– Знаете, мне никогда не нравилось слово «инопланетяне». Это некое клише, которое было создано американским кинематографом, благодаря нему под словом «инопланетянин» подразумевается эдакий низкорослый человечек, обязательно зеленый и с огромными глазами и головой. Но ведь жизнь – штука сложная и многогранная. Что, если инопланетяне точно такие же, как и мы? Что, если верна теория палеоконтакта, и мы все суть есть потомки инопланетных путешественников, когда-то посетивших нашу планету? Ведь именно об этом гласят многие религиозные системы древности.
– С таким же успехом может быть верна моя теория о гигантских улитках… – встряла в его рассуждения длинноволосая девушка. Владимир усмехнулся:
– Вряд ли улитки способны рассчитать траекторию энерголуча с одной планеты на другую.
– Но ведь ваш энерголуч – это лишь теория. Я хоть и проспала вашу лекцию, но поняла, что все это ваши умозаключения, ничем не подтвержденные, – упрямилась длинноволосая девушка.
– Довольно стройная теория, которая объясняет множество вещей. Вы всё, ну или почти всё, почему-то находитесь во власти предрассудка, что человечество давно знает все обо всем – но ведь это не так. Вы живете в условиях дихотомии, в которой человек либо полностью исключает неопознанные явления, ещё не проработанные наукой в её современном состоянии, либо верит в русалок, чертей и домовых. Но жизнь не делится на черное и белое, она содержит множество красок и оттенков, и можно смеяться над верой в домовых, но при этом научно обосновывать возможность существования инопланетной жизни.
Какое-то время они шли молча. Под ногами похрустывали мелкие камушки, ветер, казалось, усиливался и иногда создавал такой сильный шум, что не все слова собеседников Елена могла распознать. Туча на горизонте становилась все более тёмной и устрашающей.
– Читали ли вы книгу братьев Стругацких «Град обреченный»? Она заканчивается тем, что главный герой, пройдя этап испытаний в городе Эксперимента, вдруг оказывается ребенком в своей ленинградской квартире, выглядывает в окно, а там ярко горит Вега. Может, любимые писатели-фантасты что-то хотели нам этим сказать? Зачем они подчеркнули роль этой звезды в метаморфозах жизни героя? А в «Туманности Андромеды» Ивана Ефремова посещение миров Веги было мечтой главного героя в самом начале книги. Может быть, это тоже неспроста?
– Вот сейчас бы обосновывать свои теории сказками, написанными обычными людьми. Тем более жившими совсем недавно, – совсем холодно отозвалась Елена.
– Писатели-фантасты всегда были своего рода пророками, футурологами, в своём творчестве они стремились заглянуть в далекое будущее и оценить масштаб последствий наших сегодняшний деяний. И, кстати, они часто оказывались правы в своих оценках, к слову, – тихо ответил ей Владимир.
– Такого рода рассуждения могут нас далеко завести. Так можно взять сказку о Золотом петушке и пытаться с помощью неё обосновать реальное существование Шамаханской царицы…
– Воля ваша, но Шамаханская царица
Волнение Елены почему-то нарастало с каждым шагом. То ли сгущающиеся на горизонте краски заставляли её тревожиться за свое здоровье и безопасность, то ли вопреки доводам разума она чувствовала, что идет навстречу чему-то совершенно особенному. Владимир был абсолютно спокоен, остальные молодые люди, казалось, не испытывают ничего того, что тревожило сердце Елены – они безмятежно шагали, точно так же, как вчера ходили по залам коктебельского музея. Однако ситуация кардинально отличалась, и Елена не понимала, как они могли этого не чувствовать. «Опять сама себя накрутила, как будто больше не о чем переживать» – пристыдила себя Елена и попыталась отринуть тревогу.
Дома остались позади, и все группой вышли на широки полевой простор. Владимир рукой указал направление, куда нужно было держать путь. Пока что издалека были видны лишь несколько деревьев на небольшом холме.
– Эти деревья, в некотором роде, мои сообщники. Они закрывают собой меня и ход моих работ и от деревни, и от дороги, так что, чтобы посмотреть, что я там копаю, нужно целенаправленно ко мне подойти. А с другой стороны, откуда меня хорошо видно, никто не ходит, не ездит и не живет, поэтому я столько лет оставался без внимания.
– А часто вы приводите экскурсии, как нас сегодня? Они могут на вас пожаловаться кому-то? – спросила блондинка с рюкзаком. Она шла поодаль от всех, самая последняя в группе, но упорно не передавала никому своей поклажи, а может быть, просто никто и не предлагал ей свою помощь.
– Ну, я ведь не объявления на столбах вешаю, а только по знакомству людей беру, – засмеялся Владимир, – то есть предполагаю, что они на моей стороне. Хотя вы правы, всякое может случиться. Надеюсь, вы не обнажили передо мной ход своих истинных мыслей.
Блондинка что-то промямлила в ответ, но никто уже её не слушал. Все ускорили шаг, потому что впереди замаячила огромная яма. Она появилась на виду резко и почти внезапно – ещё полминуты назад и предположить нельзя было о том, что она где-то рядом. Но теперь стало видно, насколько огромной была работа, проделанная Владимиром – размеры ямы впечатляли даже издалека.
Кудрявый парень присвистнул на ходу.
– Вот это вы накопали тут… Куда же вы девали лишнюю землю?
– Местность тут пологая, и всю землю, которую я извлекаю в процессе раскопок, я наваливаю в ближайший овраг, – ответил ему Владимир, – ну, то есть когда-то тут был овраг, я его завалил, теперь выравниваю все окрестные неровности… Если я сделаю тут гору, я привлеку к себе внимание. Да и к тому же я копаю пологий вход, я по-моему уже говорил, чтобы можно было плавно спуститься к пирамиде, да и чтобы лучше можно было рассмотреть её масштабы.
Группа все ближе подходила к мест раскопок. Елена могла бы поспорить с тем, что Владимиру удаётся его замысел – копать пологий ход, чтобы пирамида не выглядела в яме, потому что всё равно налицо была огромная дыра, зияющая в земле, будто бы разрыв на ровной поверхности. Ей вдруг стало страшно, и она ясно осознала, что боится того, что увидит в этой яме, хотя вместе со всеми уверенным шагом она шла по направлению к ней.
За пару десятков метров до края все почти бегом бросились к яме, а Елена, напротив, почти встала. Ей хотелось сначала понаблюдать за реакцией всех остальных, а потом уже испытать силу представшего явления на себе. Поэтому, когда остальные добежали до самого обрыва и в молчании остановились, она испытала нечто вроде паники. Они так и стояли молча – одну секунду, две, три пять, а Елена не знала, как оценить ситуацию и что нужно предпринять. Она медленно, шагом подошла к своей группе и тоже заглянула внутрь, в тот момент как кудрявый сказал: