Тень и искры
Шрифт:
– Боги богов, – прохрипел Рейн. – Сколько их!
С тяжело колотящимся сердцем я бросилась вперед, прицеливаясь. Поразила одного, а на его месте появилось еще трое. Я осматривала доки широко раскрытыми глазами. Увидела, как Никтос оттолкнул даккая назад, а другой врезался ему в бок. Он покачнулся, и крик застрял у меня в горле. Я выпустила стрелу в даккая.
– Почему он не использует свою силу? Почему никто из них не пользуется итером?
– Даккаи чувствуют итер, они им кормятся. Он привлечет еще больше, – объяснил Рейн, отбрасывая пустой колчан. – Проклятье, они так и
Я глянула на свой почти пустой колчан, и из моих легких вырвался хриплый вздох.
– Стена! – закричал гвардеец. – На стене!
Я посмотрела вниз, и у меня упало сердце. Около дюжины даккаев лезли по стене, всаживая кулаки в камень и откалывая его так, чтобы на гладкой поверхности появились опоры.
Боги милостивые…
Двигались они быстро, взбираясь на несколько футов за секунду. Еще несколько частых ударов сердца – и они перелезут через край и бросятся на нас.
Глава 37
Я развернулась к колчану и выхватила стрелу. Их осталось всего несколько штук – слишком мало. Я подошла к бреши в стене, наложила стрелу и выпустила. Та угодила в гладкую блестящую макушку даккая. Он свалился со стены и рассыпался, а его место занял другой. Слишком близко кто-то закричал, и меня пробрал страх. Я натянула тетиву и поискала взглядом Никтоса. Он оказался у кромки воды, окруженный…
Внезапно небо и залив исчезли. Мгновение я не могла понять, что случилось. Сердце запнулось, я увидела острые белые зубы величиной с мой палец и поняла, что лица даккаев не совсем лишены черт. На месте носа у них были две узкие щелочки, которые расширялись, когда твари нюхали.
Я отпустила тетиву. Стрела пронзила рот даккая и отбросила его назад. Послышался хриплый крик, и я развернулась, в груди запульсировала искра жизни. Я схватила стрелу и повернулась обратно. Хотя сердце колотилось, пальцы не дрожали.
Даккай перелез через стену и приземлился на парапет. С меня соскользнул капюшон, я дернулась и упала. Крошечные обломки камня посыпались мне на лицо. Эта тварь нюхала воздух, как пес, охотящийся на лису.
Отныне мое представление об ищейках изменится.
Существо размахнулось толстой мускулистой рукой и врезало кулаком по луку. Оружие раскололось напополам. Паника запустила ледяные когти в мое сердце. Я задрала юбку и достала из сапога кинжал. Изо всей силы всадила его в грудь твари. Клинок встретил сопротивление твердой, похожей на панцирь кожи, но сила моего размаха доставила кинжал куда надо. Даккай завыл, запрокинул голову и рассеялся слабым туманом. Этот туман увлажнил мои щеки и руки, а затем его разогнало следующее существо, перемахнувшее через стену. Оно шумно нюхало воздух. У меня остановилось сердце. Кто-то закричал, а горячее несвежее дыхание обожгло мне лицо. Грудь даккая пронзила стрела, и он свалился с Вала.
Я перекатилась на колени и поднялась на ноги. Рейн отшвырнул лук, выхватил меч и всадил в даккая, перелезшего через Вал. Я крутанулась, услышав хрип. Эктор был прижат к стене парапета, удерживая тварь, вцепившуюся ему в горло. Подхватив юбку, я запрыгнула на невысокую стену и перехватила кинжал за лезвие. Отведя назад руку,
Эктор вскинул голову, его выпученные глаза устремились на меня.
– Спасибо.
Кивнув, подобрала кинжал и, поднявшись, повернулась к карнизу. Даккаи лезли через стену. Гвардейцы лежали в лужах крови, с разорванными глотками и животами. В центре моей груди потеплело, искра почувствовала раны и искала мертвых. Некоторые из павших гвардейцев, наверное, были богами. Я тяжело сглотнула, заставляя искру угаснуть.
С колотящимся сердцем я развернулась. По стене взбирался даккай. Я бросилась вперед, всаживая в него кинжал. Руки обдало влажным туманом, и я выглянула за Вал. Сердце сжалось – в доках сновали десятки тварей. Я поискала взглядом Никтоса или богов, которые были с ним, но никого не смогла найти в гуще гладких мускулистых тел. Неужели их всего пятеро против полчища зубов и когтей, а пользоваться можно только клинками?
Проворчав ругательство, я отошла от стены в поисках ближайшей лестницы. Заметив ее, бросилась к крутым ступеням.
– Ты куда? – спросил Эктор.
– Вниз.
– Нельзя! – закричал Рейн.
– Попробуйте меня остановить.
С парапета спрыгнул даккай, и я отшатнулась. Выругавшись, пригнулась и всадила кинжал в бок твари. Быстро выпрямилась, а Рейн направился ко мне. Судя по выражению его лица, он намеревался сделать именно то, что я и предложила. Я развернулась, вознамерившись бежать быстрее бога…
С запада донесся низкий рокот – из тумана, через который мы проехали. Я вскинула голову, а звук превратился в громовое рычание, сотрясшее расшатанные и разбитые камни.
– Ну наконец-то, – проворчал Эктор.
На далекой стене тумана появились темные очертания – что-то очень большое и крылатое. По моей коже побежали мурашки, а из тумана выступила фигура, и еще одна. В моих легких закончился воздух. Пробирающий до костей рык перекрыл крики и вопли.
Из тумана вырвался огромный серо-черный дракен. Нектас. Он летел над Валом, и кончики его крыльев задели одну из башен. Он издал оглушительный рев. Я крутилась, следя за его полетом. Он резко устремился вниз, раскрыв пасть. Из нее вместе с хриплым ревом вырвался серебристо-белый огонь, который упал на берег и доки, сжигая тварей, стирая их с лица земли. Нектас направился к заливу, поднялся выше, развернулся и полетел назад, а мертвые воды озарил еще один серебристый огненный шар…
– Пригнись! – Рейн схватил меня за руку и потянул вниз. В этот момент что-то заслонило звезды над нами.
Нас обдало душным ветром с запахом гнилой сирени. Края моего плаща взметнулись. Дракен приземлился на парапет, с которого я стреляла, и весь Вал содрогнулся. Я подняла голову в тот момент, когда ониксово-черный дракен вытянул шею и выдохнул серебристый огонь на стену, поджигая карабкающихся даккаев. Несколькими футами дальше стену сотряс такой же дракен. Близнецы? Как их зовут? Орфин и Этон. Над головой взорвался огромный шар серебряного пламени и упал на доки. На стену взлетел черно-коричневый дракен…