Тень и шелк (Под именем Энн Максвелл)

Лоуэлл Элизабет

Дэни удивленно приоткрыла рот, неожиданно рассмеялась и заговорила, не думая.

– Знаю, – призналась она. – Иначе я бы заперла дверь спальни, вместо того чтобы хлопать ею.

Шон не сводил глаз с ограды.

– Тебе незачем спать на полу, – продолжала Дэни. – Эта кровать размером немногим меньше стадиона.

– Я привык спать на полу в монастыре.

– Сколько ты пробыл среди монахов Лазурной секты?

– Достаточно долго, чтобы Прасам понял: я не подхожу им, – отозвался Шон.

– Не

та раса?

– Не тот темперамент.

Некоторое время Дэни молча следила за тем, как Шон осматривает ограду.

– Что это… – начала она.

– Потом, – перебил он.

Дэни умолкла. Шон смотрел в бинокль, и легкие движения мышц у него под кожей завораживали ее, напоминая переливы света на тонком шелке. Дэни одолевало искушение обвести контуры играющих мускулов, почувствовать кончиками пальцев под ними незримое переплетение нитей жизни.

– Так я и думал, – пробормотал Шон. Дэни поспешно отдернула руку, вдруг обнаружив, что невольно тянется к его щеке, и заложила обе руки за спину.

– О чем ты? – виновато спросила она.

– Телекамеры кругового обзора действуют недостаточно синхронно, – сообщил Шон.

Дэни втайне вздохнула с облегчением: он не заметил ее блуждающие пальцы.

– И о чем же это говорит? – поинтересовалась она.

– О большой влажности и лени.

– Исчерпывающее объяснение, – насмешливо пробормотала Дэни. – Странно, как я сама до этого не додумалась?

Шон оглянулся на нее через плечо.

– Видишь вон те камеры? – спросил он.

– Я заметила их еще вчера.

– Они должны обеспечивать непрерывный обзор определенных территорий ограды, перекрывающих друг друга.

Дэни уставилась на медленно вращающиеся камеры.

– Похоже, они выполняют свою задачу, – заметила она спустя несколько секунд.

– Не совсем. Каждые три минуты происходит сбой, и они не захватывают довольно приличный участок территории.

Дэни нахмурилась:

– И долго это продолжается?

– Двадцать девять секунд.

– Насколько велик этот выпадающий участок?

– Достаточно велик для человека.

– Надеюсь, ты не думаешь… – начала она.

– Нет, я абсолютно уверен, – перебил Шон. – Каждые три минуты часть ограды рядом со здешней волейбольной площадкой становится невидимой для охранников «Гармонии».

– Но Джилли сказал, что с нашим связным мы встретимся в другом месте.

– Угу…

Согласие Шона не успокоило Дэни – совсем напротив.

– А колючая проволока ничуть не заржавела, – заметила она.

– Само собой. Она мне кое-что напоминает – пора побриться. После завтрака мы идем в музей.

Дэни хотела что-то сказать, но передумала. Шон направился в ванную.

По крайней мере, размышляла Дэни, он натянул шорты вместо умопомрачительных плавок, оказавшихся

в его багаже, – по сравнению с ними даже обнаженные ягодицы выглядели менее откровенно.

И менее возбуждающе.

К тому времени как Шон и Дэни выехали на шоссе, в небе сгустились тяжелые тучи, придавая Арубе призрачный вид. Набережная старого города с ее оранжевыми и голубыми зданиями, украшенными лепниной, казалась радужно-яркой на фоне туч. Голландские мельницы лучше смотрелись под хмурым небом и разительно контрастировали с растрепанными пальмами.

Шон поднял верх синего кабриолета перед выездом с территории отеля. Несмотря на работающий кондиционер, внутри машины царила гнетущая атмосфера.

Они припарковались на тихой улочке позади базарной площади Арубы и дальше отправились пешком.

– Нам сюда, – сообщил Шон. Дэни увидела через узкую улицу здание, на которое Шон указал едва заметным кивком.

– Не останавливайся, – велел он. – Надо осмотреться, прежде чем мы зайдем.

– «Музео нумизматике», – прочла Дэни вслух вывеску. – Нумизматический музей?

– Деньги питают этот райский островок. Триста пятьдесят банков и бог весть сколько казино.

– Самое подходящее место для встречи со шпионом, – еле слышно выговорила Дэни. – Должно быть, этому твоему Бостону дорого заплатили за то, что он сумел внедриться в «Гармонию»?

– Сколько стоит человеческая жизнь?

– Кое-где ужасающе мало, – отозвалась Дэни. Шон не стал возражать. Большую часть своей жизни он провел именно в таких местах.

– Бостон – выходец из старинного рода, издавна живущего на Арубе, – сообщил Шон. – Его отец должен был занять пост премьер-министра, но он неожиданно умер.

– По естественным причинам?

– Если только алчность можно назвать естественной.

– Что же с ним случилось? – спросила Дэни.

– Колумбийцы убили его десять лет назад, когда им понадобилось место, для создания банков.

– А он не хотел пускать их на Арубу?

– Нет, но новый премьер-министр не смог бы сразу принять их взятку. Его излюбленный стиль – ладонь против кулака, – сообщил Шон.

– Это меня не удивляет.

– Бостон презирает деньги, – продолжал Шон. – Он считает их виной гибели острова.

– Корень всего зла – любовь к деньгам, – поправила Дэни. – Деньги – это всего лишь деньги.

Шон улыбнулся быстро и холодно.

– Бостон не разделяет твоего академического подхода к сему предмету, – возразил он. – Он старомоден. Мечтает уничтожить людей, превративших Арубу в клоаку финансового мира.

– Так вот почему он согласился сотрудничать с «Риск лимитед»?

– Нет, поэтому мы выбрали его. Бостон – глава прислуги в поместье Кати.

Дэни медленно покачала головой: