Тень ищет своё место
Шрифт:
«Я приказал это Тени, потому что давно убедился: помочь они не способны, а мне надоело мучиться. Но раз пришёл ты, живой, ты освободишь меня от обсидиановой крошки в ранах. Сделай это, а дальше я знаю, как исцелиться. Едва я исцелюсь, Камень отпустит меня, и ремни не удержат. О, глупый, верный Камень! Я приручил его прежде мохнатой твари, я сделал его своим Источником. Глупый Камень решил спасти меня, когда почуял мою кровь. До сих пор спасает, как умеет.»
«Если ты желал умереть, почему ты просто не остановил сердце?» — уточнил Ромига. Он уже не был уверен в здравом рассудке собрата, в его способности принимать решения
«Ты задаёшь умные вопросы, маленький Ромига. Не сомневайся, мой разум ясен, а воля тверда. Это всё Камень. Он лишает меня сознания прежде, чем я успеваю нанести себе непоправимый урон. Реанимирует, потом приводит в чувство. Не помню, на которой попытке мне надоело. Я сбился со счёта… Хватит болтать, приступай. Освободи меня от проклятых «слёз голкья»! У тебя руки — из настоящей плоти, и свободны. Ты сможешь.»
«Онга, давай, пригласим целительницу? Она справится лучше меня.»
«Что за целительница? Откуда?»
«Местная, она…»
«Нет! Никаких голки! Ни одна мохнатая тварь меня больше не коснётся! А ты не уйдёшь отсюда, покуда не закончишь.»
«А если у меня другие планы?» — оскалился Ромига. Конечно, он не собирался бросать нава без помощи в таком состоянии. Но как-то уж слишком нагло этот нав распоряжался Ромигиным временем!
«Планы? Ты оставил их вовне. А здесь — моя власть, моя воля. Приступай!»
Больные навы бывают несносны, это не повод их не лечить. Ромига смирил свой норов, тоже не самый мирный, и улыбнулся пациенту.
«Хорошо, Онга. Но мне понадобятся хирургические инструменты, позволь мне сходить за ними?»
«Пошли за ними Тень. Я наглухо закрыл свою пещеру от живых голки. От их безмолвной речи — тоже. Они не найдут нас, не придут к тебе ни через Камни, ни изнанкой сна. Даже если ты как-нибудь исхитришься их позвать. Но я не советую! И наши порталы отсюда тоже не строятся, я позаботился. Так что делай своё дело и не дёргайся, иначе будет плохо.»
Ромига привык принимать подобные угрозы всерьёз. Даже если грозит ему полутруп… Которому хватило могущества выживать с такими повреждениями тысячи лет!
— Стурши, вернись в Пещеру Совета, — велел Ромига притихшему в углу беззаконнику. — Попроси целительский набор у Вильяры и принеси его сюда. Скажи ей, что я тут надолго. Что пещера закрыта от безмолвной речи. Вообще закрыта.
Стурши кивнул и скрылся. Кто бы мог подумать: не только идеальный проводник, но и отлично вышколенный посыльный!
«Онга, прикрой глаза, я сделаю «светляка», чтобы осмотреть тебя.»
Ромига в очередной раз поблагодарил Тьму-прародительницу за то, что прошёл полный курс у дознавателя Идальги. Помимо техники допросов, ученик дознавателя научился диагностировать повреждения живой и мёртвой плоти, наносить их и латать. Идальга учил молодого помощника не брезговать и не бояться грязи, крови, боли. С тех же пор Ромига таскал с собой, кроме «дырки жизни», набор хирургических инструментов, упакованный с уменьшением объёма и веса, прямо в теле. Пользовался ими редко, навыки простыли, однако набор — лучше, чем он видел у Вильяры. Стурши-то Ромига услал, чтобы беззаконник не маячил за спиной, и чтобы передал мудрым весточку.
Работа предстояла кропотливая и муторная. Первым делом, целитель очистил воздух от миазмов и убрал все грязные потёки с пациента и вокруг него. Присмотрелся: в лучах нескольких «светляков» колко поблескивала мелкая крошка,
«Онга, скажи, сколько времени ты тут лежишь?»
«А сколько лет назад пала Империя?»
Ромига сказал, сколько, по земному счёту, и Онга заключил: «Камень искажает ход времени. Я прожил в этой пещере явно меньше, чем прошло снаружи. Но долго, очень долго.»
Ромига призвал свои инструменты, начал их раскладывать, и сразу же последовал строгий вопрос: «Ну, и за чем ты послал Тень? У тебя же всё с собой. Будешь лгать, мои Тени накажут тебя!»
«Станешь заедаться, я забуду тебя обезболить. Благо, ты хорошо зафиксирован. А этот парень однажды уже воткнул в меня обсидиановый ножик. Может, в Тенях он присмирел, но я не хочу заниматься сложной работой, когда он за спиной. Пусть погуляет.»
«И после этого ты всё равно продолжаешь путаться с мохнатыми тварями?»
«А с чего ты взял, что я с ними путаюсь?»
«У тебя грязная аура, маленький Ромига. Ты магически связан с кем-то из них и когда-нибудь об этом пожалеешь, как жалею я. Польза от голки, конечно, бывает. Главное, не подставляй спину и убивай первым!»
Какой-то, прямо, день непрошенных советов! Латира советовал Ромиге быть осторожнее с Онгой. Онга — с охотниками, которых называл на имперский лад, по имени мира. Кстати, интересно, где был этот Онга, когда рушилась Империя?
«Какой я тебе «маленький», старая образина? Но скажи-ка ты мне другое… У нас с тобой проблема! Твоя ведьма так старательно нашпиговала тебя обсидианом, что я его не выберу и не выведу. Пыль въелась слишком глубоко. Могу только срезать вместе с тканями.»
«Режь!» — спокойно ответил Онга, будто речь не о его теле.
«А ты понимаешь, сколько от тебя останется? Как ты собираешься лечиться дальше?»
«Увидишь, Ромига. Режь, давай, мне надоело ждать! Или ручки у юного, нежного навчика затряслись с перепугу? Комбинезон-то, вон, как на тебе болтается! Похоже, не свой, а с плеча любимого гарки?»
Ромига решил не реагировать на дурацкие подначки. Бредит Онга, повредился в уме, или просто погань, по жизни — сейчас не определишь. Будет видно, когда поправится. Если…
«А скажи-ка мне, Онга, что будет со мной, если ты умрёшь у меня под скальпелем? Выйду ли я наружу?»
«А зачем тебе выходить? Тени уложат тебя на моё место… Шучу! Большую часть защитных арканов я завязал на себя. Умру — развеются. Меньшую поддерживает Источник. Если тебя нормально учили, расковыряешь и вылезешь. Или договоришься с Камнем… Начинай, не тяни! Обезболю я себя сам, не заботься об этом. Мне нужны только твои руки.»