Тень Лучезарного
Шрифт:
– Сэнмурвы! Лопни мои глаза, сэнмурвы!
– Вот и привет от мурса, – с досадой вымолвила Брита.
– Быстро, – прошипел Игнис. – Ельник в полулиге! Там где заснеженные скалы! Быстро!
– Какой ельник? – закричала за его спиной Бибера. – Где?
Они успели добраться до скал за полминуты до того, как шум крыльев, лай и невыносимый вой сэнмурвов стали раздаваться почти над головой. Огромные заснеженные ели, неожиданно вымахавшие на бесплодных камнях предгорьев Балтуту, взметнулись перед мордами коней и пропустили отряд под зеленые колючие лапы. И уже там, в сумраке, радуясь,
– Какой ельник? – раздраженно прошипела почти в ухо Игнису Бибера, осеклась и тут же с облегчением выдохнула: – Герцог Эксилис!
– Энки благословенный, – спрыгнула с лошади Брита. – Эксилис Хоспес! Герцогиня Монс! Принцесса Аментия! Фестинус! Серва! И вы здесь?
Игнис слез с лошади, подошел к герцогу, поклонился ему и герцогине, затем выказал почтение младшему поколению королевского дома Утис, покачал головой. За те полтора месяца, что прошли после совета в часовой башне Кирума, Эксилис переменился. Похудел и осунулся. Но глаза его на юном, прорезанном складками усталости лице горели.
– Мы ждем тебя, принц, уже пять дней, – улыбнулся Эксилис. – Признаюсь, я не верил, что ты движешься с севера на юг, но привык доверять тем, кто мудрее меня.
С этими словами молодой герцог обернулся и кивнул двум незнакомцам, стоявшим возле Аментии Адорири.
– Тем более что они вроде тебя, – добавил Эксилис.
– Наследники, лишенные королевства? – спросил Игнис, вглядываясь в гордое лицо худой женщины и добродушное лицо тирсена средних лет. Впрочем, и он, и она были одеты в кирумские плащи.
– Нет, – улыбнулся тирсен. – Угодники. Ты ведь тоже угодник? Во всяком случае, Син так сказал о тебе. И не только угодник. Мы знаем.
– Син? – оживился Игнис.
– Син, – кивнула женщина. – И слова о мудрости обращены, скорее, к нему. Да и без нас тут хватает мудрых. Если бы не Аментия, вряд ли мы отыскали бы тебя, Игнис Тотум, не сходя с этого места. А ведь ты похож на свою сестру!
– На сестру? – оторопел Игнис. – Ты видела Каму? Где?
– Меня зовут Туррис, – улыбнулась женщина. – Я угодница из Араманы. Кама шла со мной, и она в порядке. Во всяком случае, она была в порядке неделю назад. А это угодник из Тирены, – Туррис показала на тирсена. – Из Тирены, которой больше нет. Его зовут Аменс.
– Подожди, – поморщился Игнис, оглянувшись на оторопевших Биберу и Бриту. – Где Кама? Я не видел ее почти семь лет!
– Она ушла в Лапис, – вздохнула Туррис. – Не волнуйся, у нее хороший провожатый, да и не столь дальняя дорога. Тем более что пока это едва ли не самое безопасное место. Но наш путь, который, смею надеяться, станет и твоим путем, тоже лежит в другую сторону. И Кама знает, что ты жив и что мы должны встретить тебя.
– Подождите, – Игнис в растерянности обернулся.
Елей вокруг него уже не было, теперь они казались тенями, морозными узорами на стеклах в лаписском
– Простите меня, – снова поклонился герцогу принц. – За последние дни, если не за годы, я немного отвык от этикета. Со мною Брита Верти, племянница короля Фиденты, и Бибера Ренисус, племянница короля Бэдгалдингира. Впрочем, мне кажется, почти все здесь уже знакомы. Нам удалось вырваться из Ардууса в день возвеличивания короля Пуруса Арундо. Мы идем в Утис, чтобы встретиться с Сином и моей двоюродной сестрой Процеллой.
– Уже не идете, – покачал головой Эксилис и добавил: – Со мной пятьдесят человек. Это воины Кирума, моя жена, угодники Туррис и Аменс. Кроме них – Аментия Адорири, которая своим великим умением с помощью угодников и сестренки Сервы, вон она, прячется за ее спиной, не пустила тебя в Кирум, принц, да и укрыла от сэнмурвов тоже она.
– Хотя на Биберу мое колдовство не подействовало, – подала голос черноглазая и бледная Аментия Адорири.
– Зато подействовало на моего коня! – скривила губы Бибера.
– Ты ничего не сказал о Фестинусе, – заметила Брита, кивнув молодому воину.
– Еще бы я забыл о твоем извечном сопернике в фехтовании, – улыбнулся Эксилис. – Фестинус Адорири, племянник короля Фиденты, очень помог нам. Пару раз ему пришлось показать свое мастерство. Но еще больше нам помогли Фалко Верти и Фелис Адорири. Они прошли с двадцатью тысячами воинов на юг вдоль гор несколько дней назад. Мы с трудом вырвались из Кирума, но и у гор могли погибнуть. По их словам, нечисти здесь было слишком много. Они очистили дорогу вдоль гор.
– Это все, кто остался жив? – спросил Игнис, окинув взглядом хмурые лица воинов.
– Нет, благодарение Энки и тебе, принц, – ответил Эксилис. – Семьи и большая часть дружины под началом потомка древнего кирумского рода переправлены в Фиденту и тот же Лапис. Мы оставались до последнего, хотя нам пришлось нелегко. Ты защитил наш город, но две недели назад Светлая Пустошь навалилась на нас со всей силой. Кирум сожжен и, может быть, снесен с берега Му. Возможно, однажды он вновь воспрянет на прежнем месте, но пока… – Эксилис развел руками. – Пока садись к костру. Вы перекусите, и нам нужно собираться. Идти пока можно только ночью. А путь далек.
– Еще минуту, – поморщился Игнис. – Почему я должен идти на север? Что стряслось?
– Беда, – негромко проговорила Туррис и, дождавшись кивка герцога, продолжила: – Большая беда. Больше, чем была. Но меньше, чем будет. Арамана оставлена. Раппу и Бабу взяты врагом. Полчища гахов идут с юга. Утис будет оставлен. Войско Муруса, скорее всего, отступит в Фиденту и будет укрепляться за рекой. У него хорошее войско, но оно мало по сравнению с воинством гахов. Даже с учетом тех воинов, что придут из Араманы, Аштарака, Хонора и Утиса.