Тень медработника. Злой медик
Шрифт:
Сказал:
– Чтобы вы всегда сами могли все в этой жизни отремонтировать…
Я чуть не разрыдалась.
Есть у меня хорошая знакомая, работала неврологом в поликлинике. Человек абсолютно неконфликтный. Как-то в очередной день, на …дцатом пациенте, позвала ее мать-природа. Выходит она в коридор, там естественно очередь, половина из которой выход врача встретила грозным шипением. Одна из очереди, демонстративно в сторону сквозь зубы:
– Интересно, сколько ей платят за то, что она каждые 10 минут в буфет бегает?
Данное
Но, как говорится, каждый человек имеет свой порог терпения. Доктор поворачивается к этой гнусавой:
– Дайте мне ваш номер телефона, пожалуйста.
– Это еще зачем?
– А у кого же я буду спрашивать в следующий раз разрешения сходить поссать?
Очередь заткнулась.
Вызов в 23.00, середина апреля, покосившаяся хибара, грязи по колено, повод к вызову – «роды, 28 лет». Заходим, вонища, пол не мыт со времен перестройки, героиновая наркоманка, срок 27–28 недель. В консультации отродясь не была. Дома из мебели стул, стол, кровать с сеткой, накрытая чем-то серым и, о ужас… две замарашки 5 и 3 лет, спокойно сидящие в углу. С трудом сдерживая желание задушить эту тварь, спрашиваю:
– Потуги? Воды отошли? Кровишь?
Она мне:
– У меня там что-то лезет.
– Задирай подол, животное!
Гляжу – из манды торчит что-то сине-фиолетового цвета, пригляделся: ох ***же твою мать! Нога! Заваливаем на кровать, вытаскиваем нечто. Как вам описать… 720 грамм, как потом оказалось. Бедро толщиной с мой мизинец, синее, наружные половые органы не сформированы – женского пола. И вдруг пытается делать вдох и пищать. Волосы дыбом у меня во всех местах, где они есть. Пуповина не сформирована, пытаюсь завести вазокан самого минимального диаметра – нихрена не выходит. Дите давится меконием, чищу как могу. Со страха поставил подключичку минимальнейшим диаметром, зарядили глюкозу с преднизолоном. Вслепую запихнул трубку в трахею, оттуда как поперло… Все это на столе – подстелили наши одноразовые пеленки из набора. На лампочке под потолком грязь сантиметровым слоем, мне фельдшера подсвечивали фонариками на мобилах. Ужас. Постучали к соседкам, взяли пару пластиковых бутылок с теплой водой, обложили дите в пеленке, чтоб согреть. А эта овца лежит спокойная, как удав на субботнике. На носилках вынесли. Со всеми световыми в роддом. По рации ору:
– Все наверх, вашу мать!
Привезли. Ребенка на ИВЛ – чуть порозовела, живет.
Но это оказалось не все.
Сижу, пишу сопроводиловку, вдруг слышу по коридору орет акушерка:
– Тужься, ****ь такая!
«Чего-чего?» – подумал я.
Короче, вытащили еще одно тело, тоже женского полу, 680 грамм, но уже мумифицирующееся. Спустя какое-то время хотел узнать, что с первым ребенком, но, честное слово, не хватило духу.
Мне потом уже, спустя 3 месяца сказали, что прожила 2 месяца и потом все-таки умерла.
Было это 3 года назад, но вовек не забуду.
В некой больнице поздним вечером один пациент захотел душ принять. Попросил ключ, закрылся и начал мыться. Тут у него случился приступ эпилепсии, он начал падать и рукой задел вентиль с горячей водой. Из крана пошел кипяток. Пациент лежит без сознания,
Ожоговая реанимация, делирий у всех и затяжной. Лежит один кекс и каждый день то за золотым ключиком бежать собирается, то за ружьем на охоту. И вот на пятый день присмирел, смотрит молча в потолок. Развязали, медикаменты сняли, и через часа два новый заскок – продолжая смотреть в потолок, считает крыс: одна крыса, две, три, пять…
Мы уже за фиксаторы хватаемся, шприцы набираем, пока не началось. И тут случайно замечаем, что к потолку подвешены вырезанные из бумаги крыски. Дежурный ночной персонал украшал палату к новому году – Году Крысы.
В общем, еще чуть-чуть и ввели бы мужика в повторный транс.
У нас в отделение на работу пришла новенькая санитарка. Молоденькая, глупенькая. Просто готовая мишень для приколов. Кормит с ложки больного. Он наелся, а она подбегает ко мне:
– А он больше не хочет!
Говорю ей:
– Сама доедай!
Она:
– Как? Я не хочу!
Я ей:
– У нас порядок такой! Не хочешь – иди к заведующей, спрашивай у нее разрешения не доедать.
И пошла ведь! Я уже и пожалела, что сморозила такое, сижу, жду ****юлей от заведующей.
Приходит санитарочка с совсем очумевшим лицом, говорит:
– Я ей сказала, как вы велели.
– И?
– А она мне ответила: «Оставь, я сама доем!»
Конец прошлого века. Стоматологическая поликлиника, субботнее дежурство. Сидим на приеме, но пациентов как-то подозрительно мало. Обычно все старались прийти в субботу, потому что прием без талонов, с острой болью. Под «острую боль» многие пытались просто попасть на прием в выходной день.
К обеду ситуация прояснилась. Развлекалась бабуля-регистратор: «А я всем говорила, что сегодня студенты принимают. Молодые, неопытные».
Мы бабулю прямо возлюбили и расцеловали.
Помню мамочку одну, которая обратилась ко мне с ребенком – полный рот пульпитных зубов, за неделю до моего декрета.
– А кто вам дал право в отпуск уходить, когда вы моему ребенку зубы не все вылечили?
– Отпуск декретный!
– Еще и декретный!.. Обнаглели совсем!
Быдло – оно и есть быдло.
Сегодня стоял в очереди на кассу в продуктовом магазине, а перед мною две бабки шушукаются.
– Ой, Маш, я вчера в поликлинике была, там новую молодую дуру посадили, ничего не понимает…
– Петровна, я тебе по секрету скажу, только никому не говори. Молодежь сейчас специально обучают так, чтобы они пенсионеров морили, государство экономило на пенсиях, а им за это премию за счет сэкономленного выдают!
Некая 80-летняя леди вызывала на «плохо с сердцем». Причем, как правило, среди ночи. По ходу пьесы выясняется, что несчастную терроризирует сексуально сдвинутый домовой, который по ночам залазит к ней в кровать и начинает приставать. Она отбивается, а он, паскуда, ей спину когтями дерет. Ей стремно, понятное дело, поэтому прихватывает мотор.